Книга Ливень в графстве Регенплатц - Вера Анмут

Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 158

Так Норберт Регентропф и поступил. Вместе с лекарем он вошёл в покои брата. Вошёл и замер, устремив испуганный взгляд в сторону окна. Генрих сидел за столом, положив голову на чистый лист пергамента лицом к окну; правая рука его безвольно свешена, а под ней на полу валялось белое гусиное перо.

– Кажется, ему плохо, – заволновался Норберт.

Лекарь поспешил к больному, приложил пальцы к сонной артерии на шее, заглянул в лицо. А после медленно выпрямился.

– Сегодняшний день оказался слишком тяжёл для ландграфа, – упавшим голосом проговорил Гойербарг. – Его сердце не выдержало.

– Мой брат… – трагично ахнул Норберт. – Генрих умер?

– К прискорбию, да.

Норберт Регентропф подошёл к своему старшему брату и, приподняв его голову, повернул лицом к себе. Глаза Генриха были закрыты, черты спокойны, лишь меж бровями так и осталась складка боли.

– Давайте положим его на кровать, – попросил Норберт лекаря.

Мужчины аккуратно перенесли тело ландграфа на кровать и накрыли простынёй.

– Бедный мой брат, – проговорил Норберт, остановившись у кровати и глядя на бледное лицо умершего. – Я его очень любил. Знаете, гер Питер, он для меня всегда был схож с крепостной стеной. Такой же крепкий, надёжный… нерушимый. И вдруг эта стена пала. Нет. Я никак не могу принять его смерть. Столь неожиданный уход. Всего лишь пару часов назад я видел его живым, говорил с ним…

Норберт не смог больше сдерживать эмоции и закрыл лицо руками, едва усмиряя слёзы горя. Лекарь Гойербарг стоял рядом молча со скорбно склонённой головой. Он почти тридцать лет являлся хранителем здоровья ландграфа и всей его семьи, следил за работой больного сердца Генриха. И вот не уследил. А ведь был совсем рядом, в соседних покоях. Питер даже почувствовал вину за смерть своего пациента.

Норберт убрал руки от лица, шумно выдохнул и заставил себя вернуться в реальность.

– Нужно оповестить всех о кончине ландграфа, – сказал он. – Свадьбы, естественно, будут отменены. Вместо них состоятся похороны. Как… Как это ужасно!

– И надо сказать госпоже ландграфине, – добавил Питер.

– Это в первую очередь, – согласился Норберт. – Я лично сообщу Патриции. А уж она после объявит всем гостям. Как Берхард?

– Сейчас он спит. Думаю, мальчик поправится, хотя и не скоро.

– Как считаете, ему пока не следует говорить о смерти отца?

– Нет, не нужно. Берхард ещё слишком слаб для такой новости.

Весть о кончине мужа Патриция приняла в строгом молчании. Она уже с утра была готова принять это известие. Не хотела, но была готова. Бедный Генрих, как он мучился в последний день жизни, сколько боли перенёс, сколько постигло его разочарований! За одно мгновение Патриция простила супругу всё. В её душе больше не осталось ни обид, ни злости, ни упрёков, только маленький огонёк любви, приглушенный скорбью утраты. Горе и печаль сдавливали сердце, но слёз не было.

– Стражник сказал, что Генрих приказал не выпускать тебя из комнаты, – выдержав скорбную паузу, продолжил говорить Норберт. – А Густава вообще отправил в темницу. Что произошло, Патриция?

Женщина отвлеклась от горестных мыслей и вернулась в реальность. И вдруг подумала: смерть вовремя забрала Генриха, с Густава будут сняты все обвинения, о её преступлениях так же никто не узнает. Если, конечно, перед смертью Генрих не поведал о них ещё кому-нибудь. Но он вряд ли успел.

– Между отцом и сыном произошла крупная ссора, – тихо пояснила Патриция, – а я вступилась за Густава. Вот Генрих в порыве гнева нас и наказал. Однако, уверяю тебя, ничего серьёзного.

Норберт понимающе покивал головой.

– И кстати, – добавила Патриция, – пожалуйста, прикажи освободить нас из-под стражи. Теперь тот спор окончен навсегда.

– Да, ты права. Прикажу немедленно. Густаву ты сама?.. Его сама известишь?

– Какая разница? Можешь и ты сказать. А гости уже знают?

– Нет ещё. Но Генрих для чего-то велел всех собрать в рыцарской зале, хотел что-то важное сообщить всем… Так что сейчас все в сборе…

– Вот и отлично.

Патриция выпрямилась, скинув с плеч печаль. Наступают большие перемены в её жизни, предстоит много важных дел, нужно быть сильной, нужно быть твёрдой. Впрочем, она такой была всегда, жизнь не позволяла ей расслабляться.

– После Генриха правление Регенплатцем отойдёт к Густаву, – перешла Патриция на деловой тон. – Ты знаешь об этом, Норберт?

– Да. Генрих говорил мне, что поменял решение и назначил своим преемником сына младшего.

– Нужно, чтоб и об этом все знали. Я прошу тебя, Норберт, как старшего из рода Регентропф сообщить гостям нашим, а так же приказать возвестить по всему Регенплатцу о смерти ландграфа и о переходе с этого дня власти и титула к Густаву Регентропфу. Ну и о том, что свадьбы отменяются.

– Конечно, конечно, – согласился Норберт. – Всё так и сделаю. Сейчас освобожу Густава от отцовского наказания и выйду с ним к собравшимся.

Норберт Регентропф ушёл. Оставшись одна, Патриция вновь окунулась в горестные мысли. Она устало прошлась по комнате и остановилась у окна, задумчиво вглядываясь в набирающий силы дождь. Как бы ни было это странным, при рождении нового члена семьи Регентропф обязательно шёл дождь. Говорили даже, что в былые времена по этому дождю предсказывали судьбу родившегося. Оказывается, дождь не только встречал, но и провожал Регентропфа.

Как плохо, что Генрих ушёл, ни с кем не простившись, не покаявшись. И наверняка испытывая сильную боль. Бедный Генрих. Печаль и скорбь вновь заполнили душу Патриции. Больше никогда не услышит она голос своего супруга, не заглянет в его голубые глаза, не почувствует его прикосновения. Жить с ним было трудно, порой невыносимо, но ей хотелось жить именно с ним, именно с этим мужчиной. С мужчиной, которого она любила, несмотря ни на что. И вот теперь этого мужчины не стало, и в душа опустела, осталась одна тоска. Какова станет жизнь её без Генриха? Патриция не сомневалась, что такой же пустой и тоскливой.

Останется одна радость – её сын Густав. Всё вышло так, как она мечтала. По закону, по справедливости. Густав, законный сын Генриха фон Регентропфа по праву примет титул ландграфа и займёт место на троне Регенплатца. И даже если Берхард выживет, он ничего не сможет изменить.

В это время Клос Кроненберг, выполнив данное ему поручение, вернулся в комнату ландграфа. Увидев лежащего на кровати Генриха и стоящего рядом лекаря Гойербарга, Клос испугался.

– Что случилось, гер Питер? – осторожно спросил он.

– Ландграф скончался, – просто ответил лекарь.

– Не может быть, – ахнул Клос. – Я же… вот только говорил с ним…

– Однако это правда, – вздохнул Питер. – Граф Регентропф отправился оповестить ландграфиню, а я вот остался,

Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 158