сделал шаг назад. Первым его побуждением было броситься наутек, но он резко осадил себя. Ну что за пуганый идиот… Мысли запрыгали. Что теперь делать? Он же полицейский! У него оружие…
Тем временем Человек в Скрипящем Ботинке, если это и вправду был он, стоял всего лишь в двух шагах. Склонив голову перед начальством, парень оправдывался и бормотал покаянные слова, пока лейтенант Решкин выслушивал его, насупясь.
— Ну, Женя, такого разгильдяйства я не ожидал, особенно от тебя, — сказал он. — Еще немного, и мы с Антоном Вячеславовичем попали бы в такой переплет, что вам и не снилось… Где Дубовицкий? Где группа быстрого реагирования?
— Марик на другой ветке, — торопливо пояснил тот. — Пытались пробиться через нижнюю штольню, но там похоже, обрушение…
— Ладно, ладно… — нетерпеливо сказал Решкин. — Группу Дубовицкого ждать некогда. Дело в том, что мы должны немедленно арестовать подозреваемого. Думаю, это тот самый человек, который стоит за преступлениями в нашем городе.
— Понятно, Орест Михалыч, — Евгений искоса глянул на отца Авгия, который прислушивался к ним с некоторым удивлением. — Сейчас оформим Хоккеиста как полагается. Хватит уже на свободе бегать. У нас на него материалов столько, что хватит на пожизненное. Главарь преступного сообщества, потомственный вор-рецидивист…
— Добавь к этому коррупционную составляющую, — заметил Решкин. — Наш подозреваемый вошел в преступный сговор с представителями местной полиции, благодаря чему образовался криминальный синдикат наподобие печально известной сицилийской каморры. Подумать только, в нашем сонном Мелогорске орудовала самая настоящая мафия! Открыто уголовное дело, а остальные фигуранты уже задержаны. Но имейте в виду, Женя, что арестовать нашего подопечного не так просто. Это человек готов на все… Как старшему в группе, позволь мне самому провести задержание.
Евгений снисходительно пожал плечами.
— Не беспокойтесь, Орест Михайлович. Наручники у меня с собой, а если будет оказывать сопротивление, то примем соответствующие меры.
— Отлично, — кивнул лейтенант и повернулся к отцу Авгию.
— Гражданин Вачковский, будьте добры ответить на вопрос. Если не ошибаюсь, ваше прозвище Хоккеист?
Сектант улыбнулся.
— Так звали меня очень, очень давно… Это тюремное имя. Но я покончил с карьерой вора много лет назад. С тех самых пор, пользуясь вашей терминологией, я встал на путь исправления и веду законопослушный образ жизни. К сожалению, моя бедная мать так и не смогла с этим примириться.
— Ее можно понять, — согласился Решкин. — Родители мечтают, чтобы их дети добились в жизни успехов. В вашем случае мать по-своему желала вам добра и мечтала видеть вас уголовным авторитетом. Поэтому она постаралась убедить всех, что вы по прежнему имеете вес в преступном мире… Вы числились местным смотрящим, но на самом деле таковым не являлись.
По пещере пробежал шум.
Отец Авгий кашлянул, с удивлением глянув на собеседника.
— Разумеется. Если вам нужен Хоккеист, то… увы. Мне придется вас разочаровать. Этого человека не существует. Хоккеист — это призрак, фикция…
Лейтенант покачал головой.
— Боюсь, что вы ошибаетесь. Такой человек есть. Он выполняет обязанности главы преступной группировки, прикрываясь вашим именем и оставаясь в тени. То, что ваши прозвища совпали, всего лишь случайность, но вся его преступная деятельность является результатом хладнокровного расчета. Впрочем, даже великие умы допускают ошибки… Позвольте мне познакомить вас с настоящим Хоккеистом.
Он повернулся к своему подчиненному.
— Евгений Чурилов, вы задержаны по подозрению в совершении ряда уголовных преступлений, среди которых похищение людей, организация преступного сообщества, мошеннические действия, использование служебного положения в корыстных целях…
— Орест Михайлович, вы с ума сошли? — улыбнулся Евгений.
В ответ Решкин улыбнулся еще более очаровательной улыбкой.
— Видишь ли, Женя, ты переиграл самого себя. Ты был настолько удачлив, что потерял чувство осторожности. Любой, даже самый талантливый преступник когда-нибудь допускает эту ошибку. Как только я понял, что ниточки тянутся к нам в райотдел, я не мог не проверить личные дела сотрудников. Хоккей — не такой уж редкий вид спорта, но ты был единственным, кто упомянул это в анкете. Вратарь районной сборной — не шутка! Удивительным образом это напомнило мне о загадочном смотрящем местной братвы по прозвищу Хоккеист. Это могло быть случайным совпадением, но я не поленился, сделал запрос по месту твоей прежней работы и попал в яблочко. Оказывается, там помнят о тебе много интересного. По разным данным, уже тогда ты был связным между бандитами и руководством райотдела. Сюда к нам ты поступил по большому знакомству и дела тебе поручали поинтересней — крышевать подпольные притоны, заниматься вымогательством…
— Извините, Орест Михалыч, со всем уважением, но… это в вас так театральная натура говорит? — иронически спросил Евгений. — Вы, случайно, не отрабатываете на мне какую-нибудь свою новую драму?
— Пожалуй, пьеса бы вашла занимательная, — согласился лейтенант. — История о том, как простой сотрудник полиции умудрился взять под контроль преступную группировку. Да, должность оперативника незначительна, но имеет свои преимущества — широкая область деятельности, свободный график, а любую подозрительную встречу легко объяснить вербовкой информатора. Заподозрить тебя было трудно — молодой, перспективный сотрудник, спортсмен, надежда и лицо правоохранительных органов. Мы проследили, как развивались твои отношения с Графиней. Поначалу мелкие дела, наводки, прикрытие… Затем обороты выросли, сфера деятельности расширилась. И вот наступил момент, когда ты уже напрямую указывал Графине, как вести дела. Это не могло не насторожить уголовников, придерживающихся старых традиций. Кое-кому не понравилось, что ими командует полицейский-оборотень. Пошли слухи…
— Ну вот, уже и сплетни в ход пошли, — огорчился Евгений. — Ждем спиритических сеансов и гадания на кофейной гуще. Ай-яй-яй, товарищ лейтенант. А вы нас сами учили, что доказательства должны быть четкими, железными, чтобы от зубов отскакивало.
Лейтенант скорбно пошевелил бровями.
— Плохо же ты учился. Иначе бы помнил, что важную информацию на задержании выкладывать не следует. Это, Женя, легкие холодные закуски, а горячее блюдо будет попозже.
— Но почему вы взялись за меня? — улыбнулся он. — А как же Марик Дубовицкий? Мы же в паре работали. Разве он не может оказаться вашим страшным преступником?
— Это верно, поэтому твоего напарника я разрабатывал так же, как и тебя. Все то время, пока я занимался делом Графини, меня не покидала мысль, что кто-то постоянно мне мешает. Этот кто-то знал о каждом моем шаге, мог в любой момент заглянуть ко мне в кабинет, покопаться в компьютере. Я тщательно изучил дела твои и Марика. Так и есть, Марик делал ошибки. Но его ошибки были типичны. Он, как слон в посудной лавке, разваливал и портил все, что под руку попадется. Ты же направлял ход расследования в противоположную сторону так виртуозно, что с точки зрения закона комар носа не подточил бы. Хотя не все у тебя выходило гладко. Например,
