— Не это ли ищешь? — поинтересовался Тагир. Маг стоял, облокотившись о капот машины, и подбрасывал на ладони пистолет. Рядом, руки в карманах пальто, прикрывал отход в лес Павел.
Андрей обернулся, мигом узнал чернявого «цыгана», и неприятный холодок пополз по спине. Неужели его вели еще до больницы? Верить в подобные совпадения — себя не уважать. Значит, вели. Твою же мать… И где он так оплошал? Засветился, когда в квартиру пришел? Или во время слежки? Уже не важно.
Рядом с чернявым — хахаль Ани, и его Андрей возненавидел сразу. Просто так, без повода. Не понравился, и все.
Одного взгляда хватило, чтобы оценить шансы на прорыв, ругнулся про себя — хорошо обложили — не прорваться в лес, и сосредоточился на другой стороне — Ане, стоящей рядом с незнакомым седоволосым мужиком.
— Аня, — хрипло выдохнул, вцепляясь в девушку долгим неприятным взглядом.
Аня чуть ли не физически ощутила, как его взгляд скользит по коже, без всякого сексуального контекста — так изучают противника. Опасного противника, ну, или врага государства. И как-то сразу стало понятно, что игры закончились, а детство осталось только в памяти, и друг давно уже не тот, да и она, собственно, не та девчонка, с которой он бегал на заре на рыбалку. И между ними столько тайн, покруче, чем в ордене Тамплиеров.
И что она ему должна сказать? У нее все хорошо и это не то, что он думает? И здесь вообще все не то, чем кажется, даже дом?
А может, по-другому? Что черноволосый парень распылил неизвестный науке сонный газ, а не вырубил их заклинанием? Да-да, не волнуйтесь, граждане, произошел взрыв газа, и зажигалочкой щелк. Но жизнь круче любых «Людей в черном», хотя такая «зажигалочка» ей бы пригодилась.
— Привет, Андрей, — кисло улыбнулась Аня, помахала рукой и, посчитав, что надо бы разрядить обстановку, спросила: — Как там тетя Аня?
Тагир за спиной парня закатил глаза. Наверное, оценил ее высокие способности к переговорам.
— Спасибо, хорошо, — медленно процедил Андрей. Выглядел он взведенной пружиной — тронь и сорвется, руку из кармана так и не вытащил. А кому понравится, когда его притаскивают, точно мешок с картошкой, на заднем сидении машины, да еще и оружия лишают?!
Аня его прекрасно понимала, но, кроме сочувствия, предложить ничего не могла. Впустить в дом родное государство? Нет, она еще не сошла с ума, чтобы загубить Проект. Тогда придется разнимать не только теневеков с переселенцами, но и сограждан в борьбе за место под чужим солнцем.
Повисла тишина. Нехорошая такая тишина, которая заполняет голову плохими мыслями и подталкивает к неверным решениям: например, выпустить бультерьера, то есть дать добро Тагиру на его злостные планы, вплоть до «прикопать под сосной». Вот разве она имеет право рисковать Фиолетом или Сан Санычем?
— Поговорим? Могу предложить чай или кофе.
Андрей дернул головой, разминая плечи, чуть расслабился и неожиданно уточнил:
— Кофе растворимый?
— Обижаешь, у нас только молотый.
Аня незаметно перевела дух. Если палач интересуется, каким именно кофе его собираются травить, то есть напоить, еще не все потеряно. Есть шанс договориться.
— Прошу, — она махнула рукой в сторону дома.
— Только после тебя, — проявил он предусмотрительную вежливость. Шагнул за девушкой, но тут же остановился: — А он? — кивнул на открытую дверцу машины.
— Не переживай, присмотрю, — хищно улыбнулся Тагир, добавив: — И даже колыбельную спою.
Вид у «нянюшки» со стволом в руке был еще тот, и Андрей заподозрил членовредительский эффект «колыбельной», но тут вмешался Арвель. Скорбно, как только он умел, вздохнул и тоном уставшего от жизни, а особенно от глупых выходок молодежи человека предложил:
— Идемте, молодой человек, выпьем чаю. Обещаю, с вашим другом ничего не случится, зато вы получите ответ, э-э, на часть ваших вопросов.
Первой в дом вошла Аня, сделала страшные глаза, развернулась было прикрыть дверь, чтобы получить лишние десять секунд, но не успела — Андрей уже стоял на пороге. В его глазах она прочитала удовлетворение, он словно ставил галочки в мысленном блокноте.
Дом, неизвестные личности, европейской внешности и разговаривающие с акцентом — галочка номер один. Черный пес, басовито гавкнувший на него, — галочка номер два. А вот на третьей он споткнулся, беспомощно хлопнул по пустому карману, куда переложил пистолет, когда они свернули на дорогу к дому с озером, и сильно-сильно пожелал, чтобы товарищи поторопились с поддержкой, потому как ему одному во враждебном окружении требуется помощь, эм, психиатра, ибо трехметровые зеленокожие мужики в синих шортах в простых глюках не приходят.
— Знакомься, это — Вальди, а это — Зеленка, — страдальчески прикусив губу и мысленно плюнув на голос разума — чему быть, тому не миновать, — Аня принялась знакомить Андрея с обитателями дома. И вот куда вылезли? Сидели бы в столовой, может, и обошлось бы.
— Зеленка, — повторил Андрей, стоя с глупым видом и открытым от удивления ртом.
— Согласна, имя не очень, но мама такое выбрала. Знаешь этих врачей, им ближе йода и аспирина слов нет.
— Мама? — у Андрея глаза полезли на лоб от удивления. — Клавдия П-петровна здесь?
— Ага, — Аня с беззаботным видом кивнула в сторону кухни, — чувствуешь? Пирожками пахнет. А уж как она тебе будет рада!
«Хоть кто-то будет тебе здесь рад» — читалось между слов, но погребенный под впечатлениями Андрей подтекста не заметил.
— Анют, привет, что за сыр-бор? И какого этот к нам зачастил? Уж не собираешься ли ты кинуть Павлушу и сменить его на этого, чернявого? Ты у меня, девка, смотри. Мигом хвост накручу.
Аня не знала, плакать ей или смеяться. Сегодня решительно все шло не так. Павел аж потемнел лицом, услышав колкость старика, но хуже всего дело обстояло с Андреем. У Ани даже появилось опасение — выдержит ли психика друга, с другой стороны, в федералы слабаков не берут.
И без того вытянутое лицо Андрея вытянулось еще больше, в глазах появился опасный блеск, он протянул дрожащую руку, ткнув пальцем в просочившегося сквозь закрытую дверь Сан Саныча с дракончиком на плече, и шепотом спросил:
— Эт-то кто?
Делая страшные глаза и мысленно представляя, как она по очереди откручивает прозрачную голову, потом голову зеленую, а потом мелкую и чешуйчатую, Аня с улыбкой врача, успокаивающего пациента психиатрического отделения, ответила:
— Сан Саныч. Да ты не бойся, он безобиден. А начнет приставать — стакан водки поставь — сам отстанет, — и добавила со вздохом: — Алкоголизм в его положении, увы, не лечится.
— Ага, — с многозначительным видом кивнул Андрей, но глаза мужчины были пусты. Он тщетно пытался уложить в голове сваливающие туда снежным комом откровения жизни. Получалось плохо. И версия с экстрасенсами-гипнотизерами постепенно заменялась клубом алкоголиков-пришельцев, ну или тех, кому они мерещатся. Он все еще пребывал в сомнениях — творящееся вокруг бред или реальность? Или он под гипнозом? Но, блин, какой же реальный этот гипноз!
