наверх, чтобы принять душ, Беллы уже нет в моей постели. А когда я спускаюсь обратно, то застаю ее в фойе в тренировочной одежде, достающей наушники.
Она резко поднимает голову, услышав мои шаги, и встречает мой взгляд. Я чувствую неловкость между нами, вопрос о том, как нам вернуться к нормальной жизни, когда прошлой ночью мы были так близки, как только могут быть близки два человека.
— Доброе утро. — Ее голос мягкий, ровный, и я прочищаю горло.
— Ты хорошо спала?
Она кивает.
— Я подумала, что будет лучше, если я встану до твоего возвращения. Я собираюсь просто пробежаться. Наверное, будет лучше, если мы какое-то время не будем заниматься вместе. Пока все не придет в норму. — Ей удается улыбнуться, хотя это выглядит вынужденно, и я задаюсь вопросом, действительно ли это так легко для нее. Может, она просто закрыла дверь в последние пару недель, когда добилась того, чего хотела?
Я так не думаю. Я думаю, она так же, как и я, стремится к нормальной жизни и чувствует, что между нами уже никогда не будет все по-старому. Я вижу это по тому, как ее улыбка слегка подрагивает в уголках, как она быстро отходит от меня, словно боится, что передумает.
— Увидимся. — Она сохраняет улыбку на губах и направляется к задней двери. Она проходит через кухню, мимо Агнес, которая смотрит на нее, а затем на меня.
— Габриэль. — Агнес щелкает языком, ставя передо мной тарелку. — Надеюсь, этим прекрасным утром ты расскажешь мне, что вы с мисс Д'Амелио официально оформили отношения.
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь. — Я поднимаю вилку, намереваясь не ввязываться в этот разговор, но Агнес никогда не понимала, что значит оставить все как есть. И сейчас она не собирается начинать.
— Я знаю, что ты не настолько слеп, чтобы не видеть того, что находится прямо перед твоим лицом. — Агнес качает головой. — Она идеально подходит тебе, Габриэль. Она идеальна для этой семьи. И я вижу, как вы двое смотрите друг на друга.
— Как бы то ни было. — Я тянусь за маслом, изо всех сил стараясь не смотреть ей в глаза, но я чувствую, как Агнесса смотрит на меня, и я наконец сдаюсь, сажусь и смотрю на нее. — Я не могу снова влюбиться, Агнес. Мы уже говорили об этом. — Я бросаю на нее умоляющий взгляд, который говорит ей, что я не хочу возвращаться к этому разговору. Особенно сегодня утром. Но я вижу упрямую линию рта Агнес и знаю, что она не собирается так просто это оставить.
— Конечно. Сразу после смерти Делайлы, так и было. — Она тяжело вздыхает. — Прошло четыре года, Габриэль. Ты можешь снова стать счастливым. Никто не будет думать о тебе плохо.
— Я не беспокоюсь о том, что кто-то подумает. Это не имеет никакого отношения к делу. Я просто не могу. — Я качаю головой, и Агнес фыркает.
— Ты просто смешон, — резко говорит она. — Ты игнорируешь то, что находится прямо перед тобой, из-за чего-то, что ты придумал в своей голове. Надеюсь, ты поймешь это до того, как эта девочка уйдет на более зеленые пастбища.
А потом она уходит, исчезает на кухне, оставляя меня размышлять об этом, пока я ем яичницу и тосты.
Белла не появляется до того, как мне пора уходить на работу, и я понимаю, что ждать ее бессмысленно. Есть вероятность, что она ждет специально, чтобы мы могли избегать друг друга как можно дольше, пока не пройдет первоначальная неловкость. Мы не сможем избегать друг друга, учитывая, что она живет и работает в моем доме, так что я не могу ее винить. Она имеет право на любое пространство, которое ей нужно, и это один из легких способов его получить.
Я просто хочу снова ее видеть. И в сложившихся обстоятельствах это не менее веская причина, чем любая другая, чтобы уйти.
Пока я еду в свой офис, я не могу избавиться от ощущения, что за мной снова кто-то следит. Не раз я замечаю в поле зрения заднего вида черную машину, похожую на ту, что я видел позади нас по дороге домой с обеда в тот день, когда мы с Беллой припарковались в лесу, но я говорю себе, что у меня паранойя. Что я просто на взводе. Она сворачивает на две улицы, прежде чем я добираюсь до своего офиса, и я выдыхаю, качая головой.
Мне нужно немного пространства. Лучшее решение для этого — установить дистанцию между мной и Беллой и дать ей остыть. У меня деловая поездка в Италию, которую я все откладывал, не желая перегружать Агнес, и мне пришло в голову, что сейчас самое подходящее время для поездки. Белла привыкла к детям, и я не беспокоюсь о том, чтобы оставить ее с ними. Я верю, что она без проблем позаботится о Сесилии и Дэнни, пока меня не будет, и немного пространства пойдет нам обоим на пользу.
Приняв решение, я чувствую, как с моих плеч сваливается груз. Я заезжаю на свое парковочное место, решив сказать ей об этом за ужином. Вообще-то, — решаю я, запихивая ключи в карман, пока иду к офису, — я поеду домой пораньше. Я застану ее, пока дети дремлют, и мы сможем поговорить наедине. Мы поговорим о вчерашнем вечере, выплеснем все чувства, а потом я сообщу ей, что уезжаю на пару недель и дам ей свободу.
В глубине души я знаю, что это правильное решение. Это единственный способ не позволить случившемуся разрушить все то хорошее, что у нас есть, и превратить то, что было недолгим и прекрасным, в то, о чем мы оба будем жалеть.
Но это не меняет боли, которая до сих пор задерживается в моей груди, когда я думаю о том, что больше никогда не прикоснусь к ней.
28
БЕЛЛА
Я вернулась с пробежки потной и выжатой, и я рада приветствовать усталость. Мне нужно было как-то справиться с тем клубком эмоций, который я испытала, проснувшись одна в постели Габриэля. Разочарование, которое настигло меня в тот первый момент, когда я еще не до конца проснулась, когда я потянулась к нему и поняла, что его там нет.
Логично, что он встал первым. Если бы мы проснулись вместе, это было бы совсем не то, о чем мы договаривались. Прошлая ночь была концом, поэтому он вернулся к тому, что
