Книга Феномен одиночества - Деймас Рэд

Стало понятно, почему оборудование находилось под землёй: помещения и машины были построены ещё колонистами. Я заметил среди куч железа обломки с логотипами корпораций, давно ставших историей. Удивительно, что здесь вообще что-то сохранилось, хотя… для первопроходцев старались делать всё очень надёжным.

– За мной… – угрюмый мужчина в засаленной робе махнул рукой и повёл между рядами демонтированных станков, порезанных на отдельные части и ждущих переплавки. Он обернулся всего лишь раз, чтобы спросить, – Фермеры не умеют читать. Ты точно не лжёшь?

– Мой отец научил, а его дед… Говорили, что может пригодиться.

Мы вошли в коридор со множеством дверей с табличками: Отдел планирования, Отдел распределения, Отдел связи и другими. Слова были написаны на английском, а внизу висели листки бумаги на местном диалекте: Охрана, Мастер-механик, Мастер-дефектолог. Рядом с дверью "Мастер участка" мы остановились.

– Тебе зададут несколько вопросов, – сказал сопровождающий, – Проявляй уважение.

Фермер не должен был знать правила этикета, и я вошёл без стука, но низко наклонившись так, что мог видеть только пол и свои ботинки.

– Ты кто? – по интонации хозяин раздражённого голоса скорее спрашивал у себя, чем у меня.

– Я фермер. Разорился. Ищу работу. Умею читать, – я говорил быстро и не разгибаясь кланялся в такт словам.

– Прочти это, – мастер участка прошелестел бумагой и подвинул листок к краю своего стола.

– Инструкция по запуску измельчителя, – не торопясь, чтобы не вызвать подозрений, но и не по слогам произнёс я, – Перед использованием устройства убедитесь, что приёмная камера и бункер выгрузки пусты и обслуживающий машину техник выдал разрешение на эксплуатацию. Поместите отсортированное сырьё в приёмную камеру и закройте крышку на замки. Для включения измельчителя нажмите красную кнопку на панели. При работе измельчителя необходимо следить за…

– Достаточно, – мастер смотрел на меня снисходительно, но с интересом, – Начнёшь сегодня вечером с ночной сменой. Пока приведи себя в порядок. Эй! Дакер! – обратился он к сопровождавшему меня, – Покажи ему, где барак, выдай форму и заполни ему паспорт, а пока решу, кто будет с ним нянчиться.

– Сделаю, господин мастер! – без особого удовольствия ответил мужчина.

Мы снова двинулись по коридорам. Низкие потолки бетонных пещер тускло освещались, ровно настолько, чтобы не приходилось напрягать глаза. На стенах во множество слоёв была нанесена краска неопределённого цвета. Пару раз встретились люди, спешившие по делам и не отвечающие на мои нелепые приветствия.

– Тут можешь отдохнуть, – сказал Дакер, – Робу получишь, когда на неё заработаешь, а мыло вот, – он протянул на ладони небольшой кусок неоднородного землистого цвета.

– Спасибо!

– Потише! Тут не любят, когда кто-то шумит.

Дакер развернулся и ушёл, оставив меня посреди тамбура в жилой барак, уставленный высокими узкими шкафчиками с наклеенными бирками.

Я осторожно приоткрыл металлическую дверь, тщательно проклеенную звукоизолятором и услышал громкий храп. Моему взгляду открылась длинная полутёмная комната с кроватями в три яруса и большим низким столом, за которым сидели на пуфах. Храп повторился длиннее и громче.

– Утихомирь своего братца! – приказ сопроводился хорошо слышимым ударом по человеческому телу, и кто-то упал на пол. Потирая ушибленную ногу в сумерках, появился худой мальчишка лет тринадцати. Он увидел меня, быстро сообразил, что перед ним новичок и ткнул пальцем в угол с ветошью, чтобы я сел туда, а потом паренёк приложил палец к губам и потерял ко мне интерес.

Очередной храп раздался ещё громче прежнего, и юный рабочий метнулся на звук. Послышалось несколько коротких глухих ударов кулаком через свёрнутую в комок материю, потом шаги босых ног по гладкому бетону, и, наконец, всё стихло.

Я разместился на старых тряпках и прикрыл глаза в надежде поспать оставшийся час до подъёма. Всё шло именно так, как описывали разведданные. Хотелось поскорее убедиться, что и с Рэйчел всё в порядке.

3.12 Трудовой будень

Кто-то смотрел мне прямо в лицо. Я слышал дыхание незнакомца, и как он сглатывает слюну, шуршание одежды во время смены позы. Человек не делал попыток разбудить, а изучал новенького. Заиграла с нарастающей громкостью мелодия. Синхронно начали подниматься рабочие.

Я наконец открыл глаза и изобразил последовательно испуг, а затем покорность:

– Здравствуйте! Я бывший фермер, но умею читать.

Чёрные волосы незнакомца падали на блестящие в темноте глаза, глубоко посаженные по сторонам от выдающегося с горбинкой носа, смотрящего чуть направо из-за переломов. Он молчал. Ждал ещё каких-то слов от меня, которых я не знал.

– Мастер участка направил меня сюда… – неуверенно пробормотал я, вжимаясь в ветошь.

– Карим? – появился знакомый мне Дакер, – Новичка не пытай сильно. Может пригодится.

– Документы принёс? – черноволосый говорил словно лаяла собака, – А почему нигде его имени нет?

– Не спросили ещё, вписать недолго.

Оба обратили на меня внимание.

– Как тебя зовут, – спросил Дакер.

– Месхиф Дудигер, – ответил я по легенде, пряча глаза.

– Чтоб тебя! – воскликнул Карим, – Вас же всех перебили!

– Не добили, значит… Я отказался идти против политики Залмана и даже заключил договор с агрохолдингом, а потом ко мне снова пришли братья и уговаривали пойти с ними. Команда зачистки посчитала, что я тоже мятежник, но не добили… – под откинутой хламидой на груди ещё выделялся бугристый шрам от выстрела Уитмана Стефана, и его вид произвёл нужное впечатление.

– Пиши ему фамилию Ситдигер, как у меня, – Карим посмотрел на меня с жалостью и презрением одновременно, – Мне он нужен.

Дакер присел к столу и принялся вписывать в бумаги необходимые данные, закончив это, сфотографировал всё и обработал спреем-ламинатором. Мне показали, где душевая и велели не задерживаться, чтобы успеть на утреннюю молитву. Я наспех смыл с себя пыль и пот, переоделся в чью-то заношенную робу и успел к самому началу. Рабочие стояли перед ковриками лицом в одну сторону в торжественной тишине. Карим, поджидавший меня, передал мне видавший виды коврик и указал взглядом расположиться рядом с ним. Спустя несколько секунд все встали на колени и подняли руки к голове. Через динамики в барак проник певучий голос, и рабочие, как один, поклонились и подхватили молитву. Чувствуя постоянное внимание бригадира, я сосредоточенно распевал слова благодарности пророку и создателю, стараясь нигде не ошибиться.

После религиозных отправлений Карим больно схватил меня за руку:

– Ты ел сегодня?

– Нет, уже сутки не ел.

– Возьми! – он протянул мне лепёшку, – От Дакера не дождёшься. А голодным работать не получится.

Прожевать паёк оказалось непросто, плотное тесто снаружи и тонкая полоска вяленого мяса