–– Род, Серая Уточка, Сварог, Юша-Змей… – это мифология. Это все языческие Боги…
Дьявол усмехнулся.
–– Мифологии не мифология, а о космосе все очень даже ясно изложено. Очень даже ясная и правдивая история создания вселенной, от которой ум современного человека с ученой степенью зашкалит и свернется в трубочку. Идеология нечисти рассматривает процессы лишь вдоль, тогда как вселенная создавалась поперек. Знания твоего народа несравнимы с современными знаниями. Народ не только в совершенстве владел ими, но легко оперировал, мог изложить вот в такой доступной и привлекательной форме, когда и дите малое с рождения впитывает их, как губка. А подрос, тут только приложить осталось сказочного героя к месту.
– А ты постарайся, я попробую понять, – предложила Манька. – Я же про вампиров поняла, и про душу…
–– Ну… И вот я понял, что мыслю, значит, существую… Интересно мне стало: что же я лежу, как заключенный? Ужас, как я напугался, забыли меня тут что ли, думаю… Бездна казалась огромной, как океан песчинке. И каждый раз, как поднимаюсь, поднимаюсь, как океан…
И встал, как Илья Муромец…
И стало понятно, где, собственно, я, а где Бездна. Я тоже оказался не маленький. Мог бы поднять и больше, но где гарантия, что силенок хватит? Рисковать не стал, решил, что сначала разберусь с тем, что поднялось со мною.
Дальше шла череда экспериментов по созданию модели вселенной, в том виде, в каком она существует сейчас.
Во-первых, обратил внимание, что знание бывает Истинное, а бывает Ложное. Ложное знание ни к чему хорошему не ведет, Истинное как Твердь, и как фундамент. Понял, что я Свет, и так стал Солнцем. Бездна, в общем-то, то же неплохо, не поспоришь, стала месяцем. Звезды – планы на будущее, зори – реализованные планы. Ночи… Добро и зло относительное понятие, и попади знания мои в злые руки, быть беде. Ветры буйные – подспорье всякому началу. Воздвиг три свода, первый стал фундаментом и строительным материалом, второй проектной организацией и собственно, строителем, третий мудрым руководителем, между мною и Бездной воздвиг Твердь каменную – Законодательную основу для новой жизни.
Обрезался от Бездны… радугой не радугой, а чем-то вроде поля…
И вдруг понял, что где все это стало, образовалось пространство.
Так родился Сварог, и дал ему четыре головы, чтобы смотрел вдоль, и поперек, и сразу в обе стороны – узаконил его. Он Бог, как я, ибо он и я – едины. Он простор, который берет начало в одной земле, и заканчивается в другой. Три полотнища между сводами, положенные поперек друг друга, прошитые сверху донизу. И все, что происходит внутри него, становится мной.
И вдруг замечаю: еще какая-то муть…
–– Бездна начала выжимать из тебя соки – действие равно противодействию, – догадалась Манька. – Ты сунулся в Небытие, вырвал из себя добрый кусок, слепил из него вселенную, и понял, а Бездна тоже пострадала. Только сознания у нее нет, и то, что вышло из нее, осталось в том виде, в каком вышло. И возможно, земля в этом месте потихоньку уходит в Небытие.
– Ну… в принципе, так оно и было, – согласился Дьявол. – Я уже оструктуренный, и с Законом. И море, не пойми чего… Всколыхнулась Бездна, и поднялся туман, который ни на что не реагировал – не то тень, не то отражение… Муть, одним словом. И не материя вовсе, море в океане. А на границе море пенилось и кружилось, заворачиваясь в спирали и вихри, как смерчи и циклоны. Или даже сердцевина протона, которая самая что ни наесть Серая Уточка, которая муть на иглу прядет, но уже на одном месте.
Пришлось засучить рукава. Вдохнул я в Серую Уточку силы великие. И крутилась она, и вертелась, и ныряла глубоко. И, наконец, принесла в клювике горсть земли – нечто материальное.
Так, наконец, был пойман конец Бездны.
Вдохнул в него жизнь, устроив Подвселенную по образу и подобию Небесного Царства. И родилась «сыра земля». Сырая – ибо на семьдесят процентов состоит из Бездны. Сверху запек корочкой – физическая материя, астральная материя – второй свод, заполняет пространство подвселенной и цементирует его. Частиц в ней нет, и вроде бы нейтральна, но если рассматривать астральные своды Небесной и Поднебесной, то один заряжен положительно, а второй отрицательно. И еще один свод – ментальный. Головы обоих земель повернуты на меня, а здесь хвосты… Перун и Велес.
Дьявол замолчал, с любопытством прицениваясь к Манькиной голове.
– Ну и? – не выдержала она.
– Думаю, про Юшу-змея не объяснить современному человеку, даже если он золотой с головы до головы… Вот представь, серая уточка веретеном из Небесного чертога прядет на иглу, образуя в некотором месте свода атом или частица. Маленькая электростанция, но расположена она перпендикулярно физическому пласту материи. То, что пытаются поймать ученые, это всего лишь молнии. Долгоживущие, как шаровая молния, короткоживущие, прототипы первых частиц, из которых был получен первый протон…
–– В принципе, понять можно…
–– Сыра земля не сразу стала такой. Долго бился я с Бездной. Подходили к камню Алатырю, силы светлые. В частности, Сварог, который, на законном основании, заполняет собой все пределы – бил по нему, и падала на сыру землю искра малая. Так родился Семаргл-Огнебог и Сварожич-Стрибог – два подпространства. Подползала к Алатырю Бездна, и била в камень, и родились звери лютые, многоглавые, грифоны и василиски, которые противодействуют силам добра и пытаются вернуть созданное в изначальное состояние.
Ох, как мы бились, сколько железа съел, прежде чем меч был оточен! И то я побеждал, то Бездна. И вся земля была в крови, каждый камушек, вся вселенная. Не успел жизнь вдохнуть, как уже мертво. Ты же чувствуешь боль вампира – вот и я чувствовал. Естественно, мне было проще, никаких приятных мыслей, которые приходят как благодатный огонь, Бездна родить не могла. И болезни свои земля не прятала. Но масштабы вселенской агонии несравнимы с агонией вампира. Все же, когда умирает человек, земля, на которой он стоит, не умирает вместе с ним.
Вот, например, как-то раз поворотился Юша-змей, и рассыпались первые прототипы атомов, которые в себе не имели Бездну, на частицы. И полетел Сварожич во все края, и тонул во мраке, где частицы гибли, поглощаемые Бездной.
И пожаловался он мне: не удержать черную рать – пространство вроде есть, а берега нет.
И стал я придумывать такую частицу, которая бы язык змея держала и была бы как крепкий фундамент. Но то был последний раз, когда широкая межа пролегла между Бездной и мной.
– Получается, что вселенная появилась не в раз?
– Какой «в раз»?! – возмутился Дьявол. – Тогда Законов для материи, как таковых, не существовало, приходилось на ходу придумывать! Это теперь Вселенная – мудро скроенная и ладно сшитая, а сначала, что не делаю – головная боль! Две стороны вселенной такие же разные, как два человека, и еще больше разные, чем вы. Небесная подвселенная – это я, а Поднебесная – на семьдесят процентов Бездна. Пространство – мой конек! Его можно вывернуть, завернуть, скатать в одну точку, расшить золотом или облить грязью. У вселенной четыре стороны света, а у каждой подвселенной еще четыре, как четыре птицы, и этого конца с поправкой на смерть – вылупились они из железных яиц, а там, с другого конца, четыре птицы с поправкой на жизнь, которые вышли из золотых яиц. И все они отложены серой уточкой на краю одной земли и другой. Или Перун и Велес: один на Диве-Додоле женится, второй на Яге Виевне… Не подскажу, ни в жизнь не догадаешься, что за персонажи такие!
