– Мы должны их сдержать! – крикнул Грас. – Нельзя допустить, чтобы они прорвались! – И обнажил свой меч.
Он надеялся, что вокруг было достаточно людей, чтобы сдержать ментеше до подхода основных сил кавалерии, которые могли бы покончить с кочевниками.
На палубе речной галеры бывший командор обладал бы неоспоримым преимуществом над любым кочевником. На лошадях, однако, роли поменялись. На него летел, что-то крича на своем языке, ментеше, а спустя мгновение нанес удар. Грас отбил клинок ментеше и рубанул своим мечом по лошади кочевника. На крупе лошади, недалеко от хвоста, появилась глубокая рана.
Лошадь заржала от боли и поднялась на дыбы. Ментеше прилип к седлу как смола. Король нанес удар сзади. Кочевник был одет в рубашку, сшитую из кожи, вываренной в сале, не такую прочную, как кольчуга, но более легкую. Она оказалась достаточно прочной, чтобы меч Граса не разрубил спину кочевника, впрочем, судя по крику боли, удар был ощутимым. Противник развернулся, пытаясь сдерживать лошадь и сражаться одновременно. Ему удалось отбить еще один удар Граса, но потом лезвие меча попало в шею выше кожаной рубашки и ниже стального шлема. Брызнула невероятно красная кровь. Ментеше завопил от боли. Грас нанес еще один удар, прямо по лицу. Сабля выскользнула из руки кочевника, он сполз с лошади и упал на землю.
Король Грас на мгновение оглянулся. Вырваться удалось лишь нескольким кочевникам. Прямо на его глазах один был сражен выпущенной в спину стрелой. Он погнал лошадь вперед, чтобы помочь расправиться с остальными.
– Сдавайтесь! – крикнул он, когда в живых остались только четверо или пятеро кочевников. – Сдавайтесь, и мы сохраним вам жизнь.
Он не ожидал, что кочевники так поступят. Чаще стычки между ментеше и аворнийцами были боями не на жизнь, а на смерть. Но эти кочевники... Решив, что жить лучше, чем умереть, они сняли стальные шлемы и повесили их на концы сабель.
– Вы сделаете из нас рабов? – спросил один из них на ломаном аворнийском.
– Нет, клянусь богами, мы так не сделаем. – Грас покачал головой.
– Только слова, – сказал ментеше.
Он заговорил с товарищами на родном языке. Судя по тону разговора, они тоже не верили.
Со вздохом усталости и облегчения король повернулся к своим солдатам.
– Займитесь ими и соберите луки, которые не растоптаны лошадьми. Будет лучше, если наши мастера научатся делать такое оружие.
Солдаты поспешили подчиниться. Они также согнали в одно место лошадей, хозяева которых пали, и прекратили страдания животных, которые были слишком серьезно ранены, чтобы выжить. Некоторые лишили жизни раненых ментеше, и на глазах у Граса один солдат перерезал горло аворнийцу, которому попала стрела в живот, – к тому же несчастному досталось от лошадиных копыт.
Подъехал улыбающийся Гирундо.
– Итак, ваше величество, эта капля ртути больше не сможет нас беспокоить. Кстати, нам не пришлось платить слишком высокую цену, чтобы от нее избавиться.
– Это как посмотреть...
– Что вы имеете в виду? Они попытались нас атаковать, это верно, но мы убили гораздо больше кочевников, чем они наших солдат.
– Да, это так. Ты прав, когда говоришь о только что закончившемся бое, и мне нечего возразить. Но сколько крестьян убили эти ментеше? Сколько домов, амбаров и полей они сожгли? Сколько коров, лошадей или овец они угнали или забили с тех пор, как перешли Стуру? Мы вернули часть долга, но разве этого достаточно?
Гирундо с удивлением уставился на него.
– Ваше величество, вы обо всем этом думаете? Если бы я вас не видел, то решил бы, что разговариваю с Ланиусом.
– А он думает обо всем этом, верно? – Грас улыбнулся, но глаза оставались серьезными. – Знаешь, генерал, чем дольше я сижу на троне, тем больше мне нравится это занятие.
В данный момент король Ланиус думал, не швырнуть ли что-нибудь в Чугуна. Он пытался нарисовать портрет котозьяна, а его питомец не хотел сидеть неподвижно. Если бы Ланиусу нужно было, чтобы тот носился по кругу, капризная тварь, несомненно, замерла бы на месте. Пока же все попытки заставить животное принять такую же позу, как и днем раньше, когда началась работа над портретом, были безуспешными.
Тем не менее, молодой человек не стал ничего швырять, просто щелкнул пальцами. Звук заставил Чугуна посмотреть в его сторону, но только на мгновение, после чего котозьян забрался под потолок. Ланиус нисколько не расстроился.
– Подкуп! – Он усмехнулся. – Какой же я король, если не подумал о подкупе?
Он вышел из комнаты Чугуна и поспешил на кухню. Повар дал ему несколько кусков баранины и, пошарив по шкафам, кусок бечевки.
– Все это предназначено для жалких заморских тварей, ваше величество? – спросил он.
– Не говори ерунды, Колинус, – совершенно серьезным тоном ответил Ланиус – Просто мне захотелось немного поиграть с едой, прежде чем съесть ее. – В его слова вряд ли можно было поверить, так как баранина была сырой. С другой стороны, король вроде бы не шутил. Повар остался задумчиво чесать затылок, а Ланиус вернулся в комнату Чугуна.
Котозьян вдруг стал гораздо более дружелюбным, чем всего несколько минут назад. Путь к его сердцу определенно лежал через желудок. Ланиус привязал один кусок баранины бечевкой так, что Чугун должен был потянуться, чтобы достать его, и, соответственно, принять почти нужную Ланиусу позу.
Зверь тянулся, Ланиус делал эскиз. Прошло совсем немного времени, и Чугун доел мясо. Он повернулся к Ланиусу и мяукнул, явно жалуясь на судьбу, так как чувствовал, что ему отдали не все мясо.
Теперь котозьяну баранина доставалась маленькими кусочками. Скоро котозьян съел все мясо, а Ланиус закончил эскиз. Последние штрихи и мазки краски можно было нанести, не торопясь. Он именно этим и занимался в своей спальне, когда подошла Сосия и посмотрела на портрет через его плечо.
– Очень хорошо, – сказала она.
Удовольствие было бы более сильным, если бы она говорила менее удивленно, и все же Ланиус решил никак на это не реагировать.
– Спасибо, – коротко поблагодарил он жену. Сосия наклонилась, чтобы получше рассмотреть картину, пощекотав волосами его щеку.
– Очень хорошо, – повторила она. – Может показаться, что он живой и только замер на мгновение.
– Спасибо, – еще раз поблагодарил ее Ланиус, но более теплым тоном. – Именно это я и пытался изобразить.
– И у тебя это получилось. Достаточно посмотреть на картину, чтобы понять, как выглядит атакующий котозьян.
На этот раз Ланиус улыбнулся. Вернее, он едва не замурлыкал.
– Ты действительно считаешь картину хорошей?
Его нечасто хвалили, поэтому он решил насладиться моментом.
– Я считаю ее прекрасной, – сказала Сосия. – Любой человек, который никогда не видел котозьяна, но которому хочется посмотреть на него, заплатит за такую картину большие деньги.
