Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 133
В июне 1956 г. территория и войска Таврического военного округа были переданы в подчинение Одесского военного округа. В 1957 г. 28-я Горловская механизированная дивизия и стрелковые соединения переформировывались в мотострелковые дивизии. Войска, дислоцированные в Крыму, объединялись управлением 32-го армейского корпуса.
В 1970—1980-е годы в состав 32-го армейского корпуса входили 126-я Горловская и 157-я мотострелковые дивизии. 1 декабря 1989 г. 126-я дивизия была исключена из состава 32-го армейского корпуса и передана в подчинение Черноморского флота как 126-я Горловская дивизия береговой обороны. 157-я мотострелковая дивизия была преобразована в базу хранения военной техники № 5378.
После 9 сентября 1944 г. моряков Черноморского флота ждали долгие месяцы боевого траления немецких, а в основном своих собственны мин. Траление миноопасных районов окончательно завершилось лишь в 1964 г.
Уже к 1 января 1954 г. в составе Черноморского флота находились линкоры «Севастополь» и «Новороссийск», крейсера «Ворошилов», «Молотов», «Керчь», «Фрунзе», «Куйбышев», «Дзержинский», «Адмирал Нахимов» и «Михаил Кутузов», а также 186 боевых кораблей и катеров специального назначения. В авиации флота насчитывалось 86 боевых реактивных самолетов типа Ил-28,25 боевых реактивных самолетов типа Ту-14, истребительная авиация в составе 245 боевых реактивных самолетов типа МиГ-17, 88 боевых реактивных самолетов типа МиГ-15. Наземные средства ПВО включали в себя 100-мм артиллерийских орудий – 144, 85-мм орудий – 70, 57-мм орудий – 24, 40-мм и 37-мм орудий – 106.
В 1956 г. на Черноморский флот стали поступать реактивные ракетоносцы Ту-16, носители крылатых ракет «Комета» типа «самолет-корабль», вертолеты типа «Ми» и корабельные вертолеты Ка-15. В 1958 г. с заводов Николаева поступили первые ракетные корабли с крылатыми ракетами КСЩ, вошли в состав флота ракетные подводные лодки проекта 644 с крылатыми ракетами, на корабли и береговые части ПВО флота поступили зенитные ракетные комплексы «Волна». В середине 1960-х годов на флот стали поступать большие противолодочные корабли проекта 61. В феврале 1968 г. был принят противолодочный крейсер «Москва», а в 1969 г. – противолодочный крейсер «Ленинград».
По международному соглашению с Албанией летом 1958 г. четыре подводные лодки проекта 613 и плавбаза подводных лодок «Немчинов» перешли с Балтийского флота в албанский залив Влёра, где у удобной бухте Паши-Лиман был оборудован пункт базирования со всех необходимой для подводных сил береговой инфраструктурой. Через полгода во Влёре разместились 12 подводных лодок и две плавбазы – «Немчинов» и «Виктор Котельников». Директивой Начальника штаба Черноморского флота от 27 октября 1958 г. эти лодки были объединены в 40-ю отдельную бригаду, оперативно подчиненную командующему Черноморским флотом.
Перебазирование наших подводных лодок в Средиземное море производилось по возможности скрытно. Но в декабре 1959 г. разразился грандиозный скандал. Президент США Д. Эйзенхаурер решил прокатиться по Средиземному морю на тяжелом крейсере «Де Мойн». Крейсер шел в Тунисском заливе внутри авианосного ордера. И вдруг почти у самого борта «Де Мойна» поднялся перископ. Командование соединения охватила паника. Американские эсминцы кинулись преследовать лодку.
В. Козлову, командиру подводной лодки С-360 (проекта 613) удалось оторваться от янки лишь на третьи сутки и в положенное время вернуться на базу во Влёру.
Нарушение подводной лодкой С-360 скрытности стало предметом разбирательства у Главкома ВМФ. Командиру светило снятие с должности. Хотя он, собственно, и не был виноват. Время для сеансов связи с подводными лодками устанавливало начальство и, замечу, часто выбирало его безграмотно. Вот Козлов и вышел на связь в положенное время в Тунисском заливе. Спас капитана сам Хрущев. Он по «иным» каналам знал об испуге американского командования и самого Эйзенхаурера и велел не только не наказывать, но и наградить подводников.
Из-за ухудшения отношений между СССР и Албанией в июне 1961 г. база во Влёре была ликвидирована, а 40-я бригада подводных лодок расформирована.
В 1960 г. в Черное море по внутренним водным путям перешли две подводные лодки проекта 644, каждая из которых несла по две крылатые ракеты П-5. При нормальных условиях (+20 °C) дальность стрельбы их составляла 574 км, а средняя скорость 345 м/с. Для того времени это было достаточно эффективное оружие. Ракеты П-5, запущенные у нейтральных вод Черного моря, могли поразить любой объект на территории Турции, а поразить Стамбул – даже стреляя из своих баз в Балаклаве и Севастополе.
Первые две подводные лодки проекта 644 – С-46 и С-69 – были введены в состав 155-й бригады подводных лодок в ноябре 1960 г. и стали базироваться на Балаклаву. Их габариты позволяли входить в канал объекта К-825[266].
Несколько позже на Черное море по внутренним водным путям прибыли дизельные подводные лодки – носители ракет П-5: С-158 и С-162 (проекта 644), С-164 (проекта 665), Б-67 и Б-318 (проекта 651).
Все ракетные лодки в 1960—1980-х годах не реже, чем один раз в год, проводили ракетные стрельбы. Так, в 1980 г. подводная лодка С-158 произвела двухракетный залп по квадрату 4 х 4 км[267] в западной части Черного моря, в центре которого был установлен деревянный щит. При этом одна ракета П-5Д попала внутрь квадрата, а другая упала рядом со щитом.
Следует заметить, что в ракете П-5Д за счет применения высокоточного радиовысотомера РВ-5М удалось снизить высоту полета ракеты с 400 м (у первых образцов П-5) до 250 м, что с учетом сверхзвуковой скорости и малого полетного времени (10–20 минут), затрудняло ее перехват. Мощность специальной боевой части у ракеты П-5 составляла 200 килотонн, а позже была доведена до 650 килотонн.
Замечу, что в 1970-х годах использование этих лодок и ракет П-5 в Атлантике по территории США уже не имела шансов на успех, но в Черном море в условиях подавляющего господства советского флота и авиации ракеты П-5 продолжали оставаться эффективным оружием даже в 1980-х годах.
Кстати, ракетные подводные лодки базировались на Балаклаву и ни разу не выходили в Средиземное море. Там действовали ракетные лодки Северного и Балтийского флотов.
В 1964 г. в ВМФ СССР было введено понятие «боевая служба», и черноморские лодки начали выполнять соответствующие задачи в Черном море. Ракетным подводным лодкам нарезался район боевого патрулирования, где они маневрировали, находясь в суточной готовности к ракетной стрельбе по береговым объектам с получением приказания. А управление ракетными подводными лодками осуществлялось непосредственно Генеральным штабом. Лодки перед сеансом связи 10–12 часов находились на постоянном курсе, затем всплывали на перископную глубину на сеанс связи и определение своего места. И так до следующего сеанса связи.
Торпедным лодкам нарезались районы поиска, как правило, находящиеся на удалении не менее 17 миль от турецкого берега. Почему именно столько? СССР определил свои территориальные воды шириной 12 миль. По принципу взаимности мы принимали турецкие территориальные воды также шириной 12 миль, хотя фактически они составляли 6 миль. Дополнительно к 12 милям добавлялись 5 миль на ошибку в знании своего места. На флоте эти 5 миль называли «главкомовской поправкой». Нарезались районы зарядки аккумуляторных батарей вне районов поиска или же зарядку производили в обследованной части района поиска на максимальном удалении от берега.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 133
