в баночках отправился в медцентр РАМБАМ. Вернулся и бездыханно рухнул на кушетку, оклемался лишь к вечеру. И – о, откуда силы?! – допечатал про Василия Шукшина, про его «чудиков».
18 июля – врачи, анализы, уколы, диета. Ни жирного, ни соленого, ни острого есть нельзя. Настроение соответствующее. Спасающее лекарство – работа. А Вознесенский выкрутасничает: «Фастум-гель, Фауст – гей?» И никаких социальных мотивов, а Евтушенко – только они, и почти никакого лиризма.
22 июля – в «Аккорд» отдал свой опус. «Музыка и частная жизнь». О Бахе, Гайдне и прочих великих. Сперанский вручил мне свою книгу с упоминанием обо мне, о «романтической натуре писателя и историка». Смешной наив, но все равно приятно, как кошке, которую гладят.
23 июля – не дожидаясь авторских, поехал в «Москву» и купил свою 29-ю по счету книгу «Плата за успех» – 250 ре. Издана не ахти, но главное – вышла.
30 июля – завершил печатать о Юрии Домбровском (1909–1978). Замечательный прозаик, автор многих романов – «Хранитель древностей», «Факультет ненужных вещей»… Диссидент, сидел, был реабилитирован и вернулся в Москву в 1956-м. Герои его книг – нонконформисты, поборники свободы. И еще поэт. Одно из известных стихов: «Меня убить хотели эти суки…» А меня колют врачи. Последний, третий укол В-6 и В-12.
24-го в «МП» опубликованы «Страдающие чудики» Шукшина. Один из них с тоской признавался: «А я не знаю, для чего работаю». Таких вопросов Шукшин ставил много, он был честен до предела. В рабочей тетради есть запись: «Вся Россия покрылась ложью, как коростой». (1969)
«Все – печки-лавочки, Макарыч, / Такой твой парень не живет», – предрекал Владимир Высоцкий. И Шукшин сгорел в 45 лет.
1 августа – подбадривал Ще в день ее рождения:
Сколько лет сегодня деве?
Говорят, что вроде девять.
А еще плюс шестьдесят.
Я в отпаде, Божья мать!..
Приезжал Эдик с букетом пурпурных роз. Праздничный обед с баклажанами и свиными отбивными, яблочный пирог и французское вино. Кто-то мог бы и позавидовать: живут же люди!..
2 августа – звонил X., почти требовал отчета о самочувствии и болезнях. Я наотрез отказался. Он обиделся. Некогда жизнерадостный гедонист, ныне он – певец болезней. Песни только о них…
3 августа – умер пан Зюзя – мой ровесник, член «Клуба 1932» (вслед за Аксеновым). Шутил-шутил и дошутился. Зиновий Моисеевич прекрасно рассказывал анекдоты: «Одесса. – Фима, жарь рыбу. – Так рыбы нет! – Фима, ты жарь… жарь… жарь… Рыба будет».
Жаль Зюзю. Поймал ли он большую рыбу?..
5 августа – в какой-то студии ТВ в Кисловском переулке записывал рассказ (и заплатили!) о заговоре Локкарта – «Заговор трех послов». Английская, американская и французская дипмиссии летом в 1918 году организовали заговор с покушением на Ленина, но ВЧК 31 августа заговор раскрыла, и главный заговорщик Локкарт был арестован и выслан в Англию… Господи, о чем только не приходится рассказывать, ну, чистый энциклопедист! В 1918 году – заговор Локкарта, в 2009 – волнения в Пикалеве (а где это?), и народ тут же откликнулся частушкой:
Путин-Путин едет в Пикалево. Путин-Путин сделает нам клево!..
Все хотят жить «клево»! Не трудясь, не зарабатывая, не вкалывая… Вечером смотрел квалификацию Лиги чемпионов: «Динамо» – «Селтик» (Глазго). Сдули – 0:2. Никак не могу дождаться успехов любимой команды. Вся слава динамовцев в прошлом.
6 августа – в «Эксмо» получил авторские экземпляры книги о кино. Корина жаловалась, что трудно работать, начальство хамит, процветает холуйство… Господи, как хорошо, что я не работаю в штате. Я свободный человек. Гуляй-поле! Новую книгу поставил в свою пирамидку. Не Хеопс, а уже Микерино.
В «Мосправде» вышел Шолом-Алейхем. Он писал о многом и многих, о касриловском гешефтмахере и о бедняке-неудачнике. «И скажу я вам, нет на свете ничего лучше и спокойнее, чем быть бедняком: никаких тебе забот, понимаете ли, ни платежей, ни одолжений, ни беготни, ни суеты». («Семьдесят пять тысяч»).
И незабываемый мальчик Мотл: «Мне хорошо – я сирота».
10 августа – звонок из Германии – Рената, подруга Льва Озерова, благодарила за публикацию о поэте в «Алефе».
13 августа – удивила терапевт в медцентре: принесла из дома шесть моих книг и попросила их подписать. «Отец-библиофил читает их с удовольствием». Вместо литературных премий многочисленные «спасибо» от читателей… Ну, а я из медцентра на Савеловский за очередным журналом «Алеф», – там мой Андрей Синявский (он же Абрам Терц). Что ни писатель – драматические повороты судьбы, и, конечно, Синявский вошел в книгу «Опасная профессия: писатель». Жена Мария Розанова записывала в дневнике: «Ждем публикации и ареста…» Ну, и 8 сентября 1965 года Андрея Донатовича арестовали аккурат у Никитских ворот (где почти полвека спустя, в крошечном издательстве, выходили мои книги (5 февраля 2020 г.). С 1978 года – эмигрант, жизнь в Париже. Продолжал писать, легко и воздушно, в жанре искусства фрагмента, детали, «опавшего листа», как у любимого им Василия Розанова. Впрочем, и мой стиль чем-топохож на Синявского…
17 августа – с Эдиком на его «Пежо» поехали на Никитскую, но дороге он замучил рассказами о шиномонтаже. У него проблемы с шинами, у меня с книгами. На этот раз в издательстве «У Никитских ворот» договорился об издании Щекиной книжки и внес аванс 15 тысяч (ныне таких цифр уже нет).
21 августа – была идея вести литературный кружок в досуговом центре рядом с домом, ходил на переговоры… и отказался: много времени и мало денег. Пол-августа занимался актерами, и замучила Лайза Миннелли, для ретро-эстрады.
24 августа – в контору «Радуга-тур» донес деньги: 80 тыс. за поездку в Италию на двоих, а накануне гонорар в «Эксмо» – 41 тыс. ре. В основном деньги уходят на лечение и на Европу. По песенке: «Сукно в Европу!»
25 августа – кинорежиссер Сергей Соловьев в интервью заявил, что он «лично шибанутый». Ну, и я, наверное, шибанутый трудоголик. Вообще, я люблю читать интервью знаковых людей, непременно вычитаешь что-нибудь эдакое. Недавно Сергей Доренко огорошил выражением: «Все сыпется к свиньям». И еще: «Деньги мне не нужны, мне нужна движуха». Противное слово «движуха», но точное: движение вперед.
26 августа – приезжал в гости Вадим Забелин, бизнесмен, антиквар, живет в Лондоне, познакомились на книжной презентации.
Говорил, что мои книги ценятся, в частности, видел их у Вексельберга, у того, кто приобрел яйца Фаберже. Но опять же, все закончилось милым трепом.
28 августа – по наводке Забелина поехал в издательство «Рипол-классик», якобы хотят
