Эта – незавершенная – попытка стоила англичанам более 400 человек и заставила Уолфа изменить свой образ действий. Как отмечают сами английские историки, он начал кампанию запугивания, осуществляя практически непрерывную бомбардировку Квебека и местечек на французском берегу реки. Артиллерийским огнем снесли все высокие здания в Квебеке, в том числе – колокольню кафедрального собора. Эта кампания не прекращалась и в те дни, когда Уолф был болен. Наконец было принято решение о новом наступлении. Теперь решили воспользоваться туманом или плохой погодой, чтобы высадить лучшие английские линейные войска на правом берегу реки Святого Лаврентия и вынудить Монкальма принять бой на открытой местности лишь с теми силами, которые окажутся у него под рукой. К чести Уолфа, нужно сказать, что этот план был выполнен на все 100 процентов.
Для того чтобы ввести французов в заблуждение, англичане в течение многих дней совершали рейды по реке – выше и ниже Квебека. При этом на палубах их кораблей в боевом порядке стояла пехота, раздавались команды, барабанная дробь. Французы были вынуждены раз за разом бросать свои силы на те участки, близ которых появлялись англичане. К началу сентября настроение защитников Квебека сильно упало, хотя Монкальм и надеялся, что скорое приближение осенней непогоды заставит адмирала Саундерса увести свои корабли (а вместе с ними – и корпус Уолфа) на зимнюю стоянку.
Между тем местом для высадки была выбрана небольшая бухта под названием Фулон, по созвучию с известным средиземноморским портом названная в английских источниках «Тулоном». Здесь береговой склон становился достаточно покатым, и пехотные части имели возможность быстро преодолеть подъем, оказавшись на Равнине Авраама – большом поле, лежавшем на том месте, где сейчас расположена западная часть Квебека, район под названием Монкальм. Слева от облюбованного англичанами места берег был крутым и обрывистым; у французов там имелся даже небольшой пост – до 100 человек, которые возвели засеки и баррикады поперек тропинки, ведущей с берега прямо на вершину. Однако находившийся в полутора сотнях шагов от этой тропы пологий подъем на Равнину Авраама оставался незанятым.
12 сентября Уолф отдал последние указания войскам, которые уже были сосредоточены в лагере близ высоты Леви. В высадке должны были участвовать около 5000 человек – лучшие, специально отобранные им части 28, 35, 43-го и других полков, в том числе некоторое количество гренадер. Несмотря на решительный настрой английских офицеров и солдат, операция была очень рискованной: слишком близко от Квебека находилось место высадки (всего лишь в двух километрах от крепости).
Однако 13 сентября все сложилось для де Леви удачно. Во-первых, высадка английского корпуса поблизости от Квебека оказалась абсолютной неожиданностью для Монкальма, он всерьез никогда не рассматривал такую возможность. Поэтому отряд близ бухты Фулон не был усилен – несмотря на явное внимание англичан к этому месту и предупреждения губернатора Водрея, предчувствовавшего беду. Более того, командир французского поста отправил большую часть своих солдат на помощь крестьянам – убирать урожай на полях.
Во втором часу пополуночи корабли Саундерса, находившиеся напротив Квебека, начали обстрел города, после чего от них отделилась эскадра под командованием контр-адмирала Холмса, на которой находились десантируемые части. Приливное течение неторопливо пронесло их мимо укреплений Квебека, однако защитники последнего решили, что вся эта операция – не более чем очередной отвлекающий маневр неприятеля, и остались в городе. Когда корабли подходили к бухте Фулон, с них были спущены десантные лодки, которые медленно направились в сторону берега.
И здесь англичанам повезло еще раз. Французы ожидали прибытия по реке нескольких лодок с продовольствием, собранным близ Монреаля, и непостижимым образом приняли английские суда за этот конвой. Историки ссылаются на то, что утро было раннее, возможно, над рекой лежал туман… Однако в Квебеке движение отряда Холмса заметили в два часа ночи, трудно его было не увидеть и с высоты над бухтой Фулон.
Когда первая лодка оказалась близ берега, ее окликнул французский часовой.
– Французы, – хладнокровно ответил один из офицеров, сидевших в лодке.
– Какого полка?
– Полка королевы!
– Что за судно?
– Лодка с провизией.
– Будьте осторожны! Вас могут услышать англичане!
Закончился этот странный диалог тем, что французы затихли, англичане же были вынуждены бороться с приливной волной, которая отнесла большую часть их лодок на расстояние почти в четверть мили выше избранного для высадки пункта. Однако те несколько десятков человек, которые все-таки высадились в бухте Фулон, блестяще решили задачу: они незаметно поднялись на обрыв и обрушились на спящих в своих палатках врагов.
Французы не оказали сопротивления нападавшим, и путь на Равнину Авраама был открыт.
Монкальм узнал о высадке Уолфа лишь в шесть часов утра – еще один факт, подтверждающий абсолютную неготовность французов к решительным действиям англичан. Приняв бомбардировку города, осуществляемую Саундерсом, за главную угрозу, он был попросту шокирован известием о происшедшем в бухте Фулон. Возникла дилемма, от решения которой зависело многое: либо атаковать высадившихся с теми отрядами, которые имелись у Монкальма под рукой, либо же дождаться корпуса Бугенвиля, находившегося с несколькими тысячами человек близ местечка Бопор, в полутора десятках километров ниже по течению реки Святого Лаврентия. Поскольку посты, находящиеся выше по течению, оказались отрезаны от основных сил, а Водрей настаивал, чтобы солдаты, входившие в гарнизон Квебека, оставались в городе на случай неожиданной атаки эскадры Саундерса, Монкальм мог собрать под своей командой лишь около 4200 человек. Более того, ему было отказано в просьбе усилить его части полевыми орудиями: де Рамсе, командир гарнизона, заявил, что ослабить оборону города не представляется возможным. В помощь полевым войскам выделили лишь три орудия.
Стоило ли Монкальму начинать атаку в этих условиях? К вечеру, после прибытия Бугенвиля и частей, оказавшихся «за спиной» Уолфа, он имел бы около девяти тысяч человек, – численностью его корпус почти в два раза превосходил бы высадившихся англичан. Однако два обстоятельства побудили французского командующего предпринять атаку. Во-первых, до вечера англичане, вероятно, сумели бы возвести на Равнине Авраама полевые укрепления, установить за ними тяжелую артиллерию (и еще неизвестно, соизволил бы де Рамсе на следующее утро выделить орудия для поддержки наступления) – и тогда штурм их лагеря обошелся бы французам дорого. Во-вторых, провианта в Квебеке оставалось всего лишь на два дня.
Пожалуй, последнее и стало решающим аргументом для Монкальма. Он не захотел ждать Бугенвиля, не стал раздумывать над тем, как спасти подходивший со стороны Монреаля продовольственный конвой и доставить его в город, не пожелал продолжения позиционной войны (хотя именно она в данном случае сулила французам более всего выгод). Монкальм понадеялся на удачу, на порыв своих войск, на то, что англичане, возможно, еще не завершили высадку и не приготовились к бою. Он поставил на кон в этот момент все, что у него было, – и проиграл.
