– Как пожелаете, – усмехнулся Михаэль. – А теперь обо всём по порядку. Чтобы изгнать демона, необходимы собственные силы одержимого, вот почему и поднялся вопрос, не слишком ли поздно прибыли, чтобы помочь. Когда обряд изгнания проводится с самого его подселения, то избавиться от демона куда проще, нежили по прошествии времени. И происходит это из-за того, что демон ещё не успел проникнуть вглубь своей жертвы. В отличие от этого случая, – бросил недовольный взгляд на священника, – где ваше неумение забило его в самую глубь парня. Хотя и то, что руки у него связанны, не может не радовать. Так, что-то я совсем отвлёкся, возвращаясь же к мясу, должен отметить следующую особенность: находясь в человеке, демон специально не позволяет ему питаться, чтобы ослабить и, тем самым, куда быстрее полностью подчинить своей власти. Но это палка на двух концах, так как ему самому в этот момент есть необходимо. Именно в таком случае на выручку приходит элементарное, воспользоваться его собственными предпочтениями, чтобы накормить одержимого. А самое лучшее в этой ситуации сырое мясо, так как оно взаимно усваивается как одним, так и другим, и свежая кровь вперемешку с чем-то питательным. Напоминает простой трюк, когда кошке в кашу добавляют молоко. Хочешь, не хочешь, а вместе с любимым будешь есть и всё остальное. Ещё вопросы? – самодовольно улыбнулся Михаэль, опустив глаза на невысокого священника, что с затуманенным взором поглощал каждое его слово.
– Пожалуй.… Там вы сказали, что вовсе не дух является главной проблемой в изгнании.
– Вы не совсем верно поняли меня, святой отец. Я говорил не об изгнании, а о том, как несчастному придётся жить после. Для того чтобы не умереть он уже неделю как начал высасывать соки из своего собственного тела. Сейчас Стефан способен управлять им только потому, что в том находится демон, а вот после изгнания, ему придётся ещё долго приходить в себя. Его мышцы серьёзно атрофированы, вплоть до того, чтобы заново учиться работать руками и ходить.
– Вот значит как… – задумался Филипп, даже и не подозревая о существовании стольких нюансов. – А как же все те речи о том, что рыцари вашего ордена подобным не занимаются и что их методы основаны на спасении через непосредственное уничтожение?
– Правда, чистой воды. Всё именно так и есть, но на этот раз можете не волноваться. Сюда мы прибыли не по непосредственному поручению, а потому и поступать можем по обстоятельствам, используя любые удобные нам методы.
– А мне всегда казалось, что человек должен исполнять своё истинное предназначение, вне зависимости от того чего хочет сам. И если принял такую судьбу, то должен следовать ею не смотря ни на что.
– Да вы фанатик – не то слово, – улыбнулся Михаэль. – Идеалист! В священнослужители наверняка пошли не просто так. Верите в то, что Господь спасёт нас?
– А разве может быть иначе? К тому же, я совсем не понимаю, как о подобном можете говорить вы, – заметил Филипп.
– Очень просто. Хотел узнать о ваших мотивах, чтобы знать, о чём следует говорить, а о чём нет.
– В таком случае всё вполне очевидно. Я принял сан, потому что искренне верю в то, что лишь это способно помочь нам найти свой истинный путь. Потому, что верю, что человека может спасти только любовь к Богу.
Когда священник говорил, выражение его лица было таким лучезарно-наивным, словно он даёт торжественную клятву перед самим королём. Отвернувшись, чтобы тот не смог увидеть его иронично-насмешливую улыбку, Михаэль указал на вывеску «Золотое колесо», в самом конце улицы.
– Вот мы и на месте.
– Далеко же вы забрались.
– А, по-моему, нет, – пожала плечами Мария. – Отсюда до дома Стефана всего несколько кварталов.
– Да,… но вот до церкви… далеко.
– А вы что, темноты боитесь? Или же чего посерьёзней? – усмехнулся Михаэль. – К тому же мы сюда не пешком добрались.
– Так значит вы на лошадях.
– А разве это так странно?
– Нет, конечно, даже и не знаю к чему это я.
– Что ж, на сегодня достаточно, а обо всём остальном предлагаю поговорить завтра.
– Конечно-конечно. Я всё прекрасно понимаю.
Зайдя в комнату, поспешно забирая свои вещи, Михаэль испытал внезапный упадок сил. Борясь со странной дрожью, он не смог устоять на ногах. Комок, застрявший в горле, не позволял дышать, заставляя грудь сжиматься с такой силой, что мужчина ощущал, как его рёбра болезненно впиваются в лёгкие. Собравшись с силами, понимая, что он больше не может здесь оставаться, Михаэль наконец-то вышел к Марии и священнику.
– Скачите вперёд, я вас догоню, – отдав Филиппу Рэйвена, он не желал, чтобы они видели в каком он сейчас состоянии.
– Только давай быстрей, – взглянула на него девушка, усаживаясь в седло, – мне нужно с тобой поговорить.
Прошло около получаса, но легче так и не стало. Тяжело дыша, делая каждый вдох как можно глубже, Михаэль боролся с собой, укрощая то неистовое животное, что неудержимо жаждало вырваться на свободу из крепких оков своего хозяина. Демону не хотелось идти к собору, но он не мог не выполнить приказ своего контрактора. Воля Марии тянула его к себе. Принуждала идти на встречу, которой он так отчаянно пытался избежать.
И этот путь, показался сущим кошмаром. Кошмаром, который уже неспособен закончиться. Уверенно шагая вперёд, Михаэль уже ничего перед собой не видел, в ушах стоял глухой стук собственного сердца. Продолжая идти, не в силах противостоять вспыхнувшему в нём огню, что теперь требовательно и неукротимо разливался по венам, он посмотрел вперёд, понимая, что до церкви осталось всего около сотни метров.
Облокотившись на её высокие двери, прямо на пороге стояла Мария. Такая спокойная и задумчивая, она показалась ему таким близким, но совсем другим человеком. Девушкой, которая никогда в своей жизни не имела дела с нежитью, человеком, по праву заслуживающим совсем другую участь. Никогда прежде не думая о подобном, сейчас Михаэлю стало не по себе, ведь именно он стал тем, кто окунул Марию в мир ужасов, крови и смерти. Прежде, восхищаясь её выдержкой, сейчас демон взглянул на неё совершенно другими глазами.
«Я ломаю её, уничтожаю ту, которой всё это время так восхищался», – остановился перед ступеньками, поднимая на неё померкший взгляд.
– У тебя кровь на губах, – озадаченно свела брови девушка, делая шаг навстречу.
– Ненужно, – холодный звук его голоса прошелся лезвием по её телу, принуждая остановиться. – Знаю, вы хотели поговорить со мной, но сейчас у меня нет на это времени, – отвернулся, уходя прочь.
Не понимая почему, но от такого Михаэля, Марию забило ознобом, заставляя застыть в тревожных воспоминаниях. Взглянув ему вслед «опустошенными» глазами, она ещё какое-то время прибывала в оцепенении. В памяти тотчас возникли блики огня, от камина и то ужасное, чудовищное дыхание, которое она по сей день не была способна забыть. Схватившись за своё запястье, выкручивая руки, Мария начала хватать воздух, пытаясь заглушить прилив паники. В голове помутилось, а по коже, скользнули отвратительные прикосновения.
