Жаннет хотела оттолкнуться и бежать дальше. Не получилось. Каддафи не зря носил военную фуражку – имел прилагающиеся к ней захватнические замашки: однажды схватив добычу, больше не отпускал. Ни слова не говоря, он крепче прижал ее к груди и шагнул назад - спиной в стену. Вместе с девушкой. Она было забылась, где находится, зажмурилась, ожидая, что треснется лбом о камень.
Повезло – пронесло. Прохождение через стену произошло без повреждений.
19.
- Открывай глазки, приехали, - услышала девушка грубый голос Каддафи и ощутила свободу от объятий.
Открыла глаза, оглянулась. В очередной раз удивилась. Они с Каддафи очутились в походном шатре, именно таком, о котором Жаннет частенько втайне мечтала, вдыхая «Дастархан». Шатер у основания был круглый, просторный, цвета сахарного - с ударением на вторую «а» - песка, то есть из пустыни Сахары. Острая верхушка его уходила далеко ввысь, упираясь в верхние этажи крепости.
Вдохнула Жаннет воздух романтики и... разочаровалась. Пахло не соблазнительными восточными ароматами, а приземленно и неизысканно - верблюдом. Самым настоящим. Давно не принимавшим душ – по причине недостатка воды в пустыне.
Он и присутствовал здесь собственной персоной. Гордо воздев голову, с любопытством поглядел на прибывших из стены. Наверное, даже он, много странностей повидавший на своем верблюжьем веку, не ожидал подобного трюка. Удивления, однако, не выразил, не высказался, вроде: «ого! оригинально вы передвигаетесь, мне бы так» или «привет! как дела? выпить хотите?». Даже не плюнул в их сторону.
Лишь презрительно покосился одним глазом на Жаннет, мол «что делает женщина вне гарема?», и недовольно фыркнул. Потом развернулся на четырех копытах и с достоинством наследника дубайских миллиардов отправился неспешным шагом к водяному корыту. Запастись влагой – на случай предстоящего перехода пустыни.
Потому что никогда не знаешь у этих двуногих, когда им приспичит отправиться в дальний путь. Непредсказуемые, нелогичные они, на всякие чудачества способны. Их внезапное появление в шатре тому доказательство. Имеется подозрение - люди умом небогаты. Подозрение усиливается, когда они пытаются разговаривать с верблюдами.
Нет, чтобы нормально, по-человечески что-нибудь вразумительное сказать, доходчиво мысль оформить. Мол, давай, дорогой, вставай, поедем сейчас Сахару пересекать по периметру. Протри заранее языком глаза, ведь придется ночное небо без телескопа наблюдать, чтобы по звездам дорогу искать. На тебя вся надежда, корабль ты наш в пустыне.
Или: поешь-попей, милейший, перед дорогой, два месяца в пути будем, неизвестно, когда в следующий раз родник найдем или колючку. Запаси горбы жиром, в котором влага надолго сохранится, в дороге пригодится напиться...
А люди - те, которые считают себя специалистами по обращению с верблюдами, коротко – погонщики, одними шипящими начинают выражаться: «ш-ш-ш», «кс-кс-кс». Или вообще неизвестно для чего цокают языком.
Понимай как хочешь. Ну, чисто обезьяны необразованные, макаки толстозадые по-нашему, по-бедуински. Так думал верблюд, демонстративно повернувшись к новоприбывшим мохнатым, хвостатым задом.
- Чем это тут воняет? – не замедлила спросить Жаннет.
- Козлом, - не замедлил ответить хозяин.
Козла в шатре было не видать. Жаннет удивленно посмотрела на Каддафи: он себя, что ли, имеет ввиду? Самокритично, однако.
- Нет, просто шатер из козьей шерсти сделан. Он новый. Вчера закончили ткать, дух еще не выветрился. Разве вам не нравится? Зря. Запах самый экологически чистый, натурально-природный. Вам когда-нибудь бабушка носки из козьей шерсти вязала?
Не вязала! - захотелось раздраженно рявкнуть. Не было у Жаннет ни вяжущей бабушки, ни козьих носков. К сожалению. Или к счастью. Не пришлось ей вонь экологично-козлиную вдыхать, из-за которой сейчас испытала всплеск агрессивности. Ко всем окружающим предметам сразу: воняющим, мозоленогим и однофуражковым.
Да, не пахло романтичностью в шатре, хоть и был он просторен, примерно двадцать четыре квадратных метра. Жаннет точно определила: внутренняя площать шатра соответствовала размеру гостиной в доме ее родителей.
Попеняла на Каддафи про себя: хоть бы розовой водой побрызгал перед тем, как гостей приглашать! Или без приглашения с ними через стенку заявляться. Вон верблюд и тот удивился. Интересно, в этом экологическом шатре жирафы имеются? Надо спросить, пока он другую тему не завел.
- А жирафы...
- Жирафов не держу. А почему вы про них вспомнили?
- Они симпатичнее верблюдов выглядят.
- Зато не так полезны для человека, особенно для бедуина, - парировал ливийский лидер. - Но вы проходите, присаживайтесь. Отдохните с дороги, устали, небось.
Радушным, широким жестом Каддафи показал гостье на парчовые, переливающиеся подушки разных размеров и стилей: квадратные, продолговатые, круглыми валиками, плоскими блинами, с бахромой, кружевами, расшитые стеклышками, бисером, рисунками горных ландшафтов и тд. Они были продуманно-хаотично разложены на полу в стороне, противоположной питьевому корыту.
Хоть устала до смерти убегать от смерти, Жаннет не спешила принимать предложение. Сначала - поближе познакомиться с Каддафи, получше узнать как человека. Чисто для себя. Чтобы догадаться, чего ожидать: добра или его противоположности.
Сейчас он выглядел мирно, по-домашнему. Совсем не по-диктаторски. Попробовать заручиться его дружбой? Кто знает, с какими врагами Жаннет еще предстоит повстречаться.
- Почему вы в шатре живете? В отличие от остальных из компании гостей...
- В отличие от остальных я происхожу из другой части света, - перебил Каддафи. - Также из другой национальности, другой веры, другой манеры одеваться. Никому не доверяю, кроме близкой родни, включая верблюда. Я никогда не ночую в незнакомых местах, беру шатер с собой, когда хожу в гости, как сейчас, или с государственными визитами в разные страны езжу.
- И верблюда берете?
- И верблюда. И его жену. Она дает молоко в дороге, которое я пью свежим. Я всегда путешествую двумя самолетами, знаете ли. Один занимаю сам. Там оборудовано несколько важных помещений: мини-минарет с муэдзином, который призывает меня шесть раз в день сходить в мечеть, комната для омывания ног перед молитвой, персональный кабинет для общения с Всевышним, где имеется указатель на Восток и коврик под коленки, туалет, построенный по высоким технологиям, позволяющим не применять руки, походный шатер-спальня, ну и тому подобное.
Другой самолет нагружаю вещами, которыми привык пользоваться в обиходе. Беру с собой большой шатер для приема гостей, подушки, одеяла, ковры, перины, посуду, провизию на месяц вперед, а также поваров, докторов, массажеров, отряд телохранителей-девственниц и так далее. Двадцать тонн багажа. Он следует за моим личным авиалайнером.
- Для чего все это скоморошество?
- Скомо... что?
