После гонки самый мудрый и опытный среди коллег Эла Албриксона, старый Джим Тен Эйк из Сиракуз, наконец прямо заявил то, что думал о первом составе Вашингтона уже давно: «Это самая великая восьмерка, которую я когда-либо видел, и не думаю, что увижу еще нечто подобное». Исходившее от человека, который наблюдал за формированием и распадами команд с 1861 года, это было громкое заявление.
Гонка в Поукипси была последней в составе Вашингтонского университета для Роджера Морриса, Шорти Ханта и Джо Ранца. По подсчетам Рояла Броухэма, сделанным в ту ночь на салфетке в баре, за четыре года академической гребли каждый из них прошел приблизительно 7000 километров, что равно расстоянию от Сиэтла до Японии. При этом каждый сделал примерно 469 000 гребков, и все ради подготовки к 45 километрам настоящих академических гонок. За эти четыре года и расстояние в 45 километров эти трое ребят – Джо, Шорти и Роджер – никогда не проигрывали.
Роял Броухэм наблюдал издали, как ребята покидали лодочную станцию в Поукипси на следующий день, и потом написал: «Восемь гребцов тихо пожали друг другу руки и пустились каждый своей дорогой; команда, которая была провозглашена самым лучшим гребным экипажем всех времен, канула в Лету».
Всего через несколько дней после церемонии закрытия Олимпийских игр 1936 года с грубой и ужасной мстительностью нацисты возобновили казни немецких евреев и других людей, которых, по их мнению, они чем-либо превосходили. Антисемитские знаки вернулись на свои места; насилие и террор возобновились и усилились. В декабре Герман Геринг тайно встретился с большинством немецких промышленников в Берлине и в частном разговоре сказал то, чего пока не мог объявить во всеуслышание: «Мы уже стоим на пороге мобилизации, и мы уже на войне. Не хватает только настоящей стрельбы».
Никто в мире не подозревал об этом. Иллюзия, окружавшая Олимпийские игры, была масштабным и мастерским обманом. Йозефу Геббельсу удалось искусно выполнить то, что должен уметь каждый хороший пропагандист – убедить мир, что его версия реальности была оправданной, а версия оппонентов – неудачной. Осуществляя свои цели, Геббельс не только создал неотразимую картинку новой Германии, но также и обезоружил нацистских оппонентов на востоке – были ли это американские евреи в Нью-Йорке, члены Парламента в Лондоне или взволнованные парижане, – представив их как паникеров, вводящих остальных в заблуждение. Когда тысячи американцев вернулись домой с Игр той осенью, многие из них думали, как было опубликовано в одной из публикаций немецкой пропаганды: «Что касается этого человека, Гитлера… Я считаю, нам стоит забрать его к нам, в Америку, чтобы он организовал здесь все так же, как сделал это в Германии».
Фильм Лени Рифеншталь «Олимпия» вышел в Берлине 20 апреля 1938 года, премьера состоялась в богатом и экстравагантном кинотеатре «Уфа-Паласт ам Цоо». Присутствовал лично Гитлер и вся нацистская элита, а также послы и делегаты более сорока государств, включая США и Великобританию. Посетили премьеру также военные лидеры, звезды кино и спортсмены мирового класса, среди последних и Макс Шмелинг. Музыкальное сопровождение обеспечила Берлинская филармония. Рифеншталь вошла в зал под бурные аплодисменты, и все стали ее поздравлять по кругу после просмотра фильма. Берлин был в восторге. Этот фильм завоюет признание во всем мире, когда Рифеншталь уедет в тур по Европе, а потом уедет в Америку и в конце концов окажется в Голливуде.
На следующий день после премьеры Йозеф Геббельс наградил Рифеншталь премией в сто тысяч рейхсмарок. В тот же день Гитлер встретился с генералом Вильгельмом Кейтелем, чтобы обсудить предварительные планы по захвату Судетской области в Чехословакии.
К сентябрю 1939 года иллюзия цивилизованного нацистского государства наконец испарилась. Гитлер вошел в Польшу, и началась самая катастрофическая война в мировой истории. За следующие пять лет она унесет жизни от пятидесяти до шестидесяти миллионов человек – такого невероятного количества, что точную цифру никто никогда не узнает. Война дойдет до Америки только в конце 1941 года, но когда это случится, то навсегда изменит судьбы парней, которые выступали в Берлине, и всей их страны. Экипаж «Хаски Клиппера» переживет войну в полном составе – некоторые из его членов оказались слишком высокими, чтобы идти в армию, многие только недавно получили инженерное образование. Это образование делало молодых людей слишком ценными для компании «Боинг Аэроплейн Компани» и других военных заводов, чтобы посадить их в танки или окопы.
Джо и Джойс в день их выпускного и свадьбы
Джо окончил Вашингтонский университет в 1939 году, после того как ему удалось наверстать лабораторные занятия по химии, которые он пропускал в течение двух лет во время своей гребной карьеры. Джойс окончила «Пси Бета Каппа» в один день с Джо, и в восемь часов вечера они уже были женаты. Со специализацией в области химического машиностроения, Джо сначала пошел работать в нефтяную компанию «Юнион» в Родео, Калифорния, потом вернулся в Сиэтл, в 1941 году, для работы на «Боинге». Там он трудился над созданием деталей для Б-17, военного самолета. После войны Джо работал над технологией чистых производственных помещений с горизонтальным воздухопотоком, которую НАСА использует в космической программе. Благодаря стабильной работе Джо купил дом в Лейк Форест Парк, недалеко от финишной линии командных гонок Вашингтон – Калифорния. Они с Джойс будут жить там до конца своих дней.
За свою жизнь Джо и Джойс вырастят пятерых детей – Фреда, Джуди, Джерри, Барбу и Дженни. Все эти годы Джойс будет помнить, через что прошел Джо в свои ранние годы, и никогда не отступит от клятвы, которую дала себе на ранних стадиях их отношений: будь что будет, она сделает все возможное, чтобы он никогда больше не испытывал ничего подобного, никогда не будет чувствовать себя брошенным, у него всегда будет теплый дом и любящая семья.
В последние годы жизни, после того как он ушел на пенсию с «Боинга», Джо увлекся своей старой страстью – работой с деревом. Он уходил глубоко в северо-западные леса, поднимался на крутые горные склоны и пробирался через груды поваленных деревьев с пилой, крюком, колуном и железными клиньями в рюкзаке за спиной, в поисках поваленного леса, который он еще мог использовать. Когда Джо находил то, что искал, он радовался точно так же, как и когда был мальчишкой, находя уникальные и ценные вещи, которые другие не замечали или оставляли без внимания. Он спускал бревна с гор и притаскивал их в свою мастерскую, где вручную изготавливал из них дранку, столбы, перила и другие полезные предметы, и стал вести там маленький и успешный бизнес, изготавливая на заказ предметы и утварь из кедра. Когда Джо исполнилось восемьдесят, его дочь Джуди, а иногда и другие члены семьи стали жить с ним, чтобы помогать ему и присматривать за стариком.
Бобби Мок поступил учиться на юриста, женился и продолжал работать помощником тренера в Вашингтоне, пока ему не предложили должность главного тренера в Массачусетском технологическом университете в 1940 году. Благодаря своей прирожденной силе воли он завоевал эту должность, перевелся на Гарвардский юридический факультет, и в течение следующих трех лет ему удавалось сочетать работу тренера и одновременно зарабатывать самую престижную степень доктора юридических наук в Америке. В 1945 году он сдал массачусетский и вашингтонский экзамены на право адвокатской практики и вернулся обратно в Сиэтл, работать собственно адвокатом. Он будет практиковать еще много лет и сделает себе очень удачную карьеру в области права, периодически выигрывая дела в Верховном суде США.
