Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
— Прекрасный случай нерадивости рогачей, — заметил Брантом сквозь взрывы смеха. — Обязательно вставлю его в свою книгу.
Дискуссия о мужьях-рогоносцах, о любви пожилых дам, о замужних женщинах, вдовах и девицах продолжалась, рискуя никогда не закончиться.
Некто проходил мимо веселой компании и будто ненароком толкнул Лесдигьера, да так, что тот едва устоял на ногах. Лесдигьер стремительно обернулся. Тот, что толкнул, не спешил уходить, наоборот, вызывающе громко заговорил, обращаясь к своему товарищу:
— И ведь есть же нахалы, Николя, воображающие, что они могут располагаться так, будто они здесь одни…
Он еще не договорил, как Лесдигьер ухватил наглеца за плечо и заставил повернуться к себе:
— Не кажется ли вам, милостивый государь, что вы кое-что забыли?
Прохожий обернулся, бесцеремонно оглядел Лесдигьера с ног до головы, сбросил с себя его руку, щелкнул пальцем по этому месту, словно стряхивая пыль, и надменно спросил, хищно улыбаясь тонкими губами:
— И что же, по-вашему, я забыл?
— Научиться вежливости, прежде чем явиться в этот дом. Вы довольно грубо толкнули меня и не извинились.
— В самом деле? Ай-ай-ай! А мне показалось, это был столб, который вырос вдруг посреди зала и мешает мне пройти.
— Вы, сударь, невежа, и я проучил бы вас за дерзость, но мне не хочется ни поганить свою руку о вашу лощеную физиономию, ни омрачать сегодняшнего праздника, а посему ступайте себе своей дорогой, куда шли, и впредь смотрите внимательнее, чтобы не наткнуться на другой столб и не размозжить о него свою голову.
И Лесдигьер демонстративно отвернулся. Это было равносильно пощечине. Вся кровь бросилась в лицо незнакомцу, и он резко схватил Лесдигьера за плечо:
— А вот мне плевать на сегодняшний праздник, если предоставляется возможность наказать обидчика, посмевшего говорить со мной таким тоном. Как ваше имя?
— Меня зовут шевалье де Лесдигьер, — ответил лейтенант, стряхивая дерзкую руку.
— И только-то? — незнакомец отрывисто рассмеялся и повернулся к своему товарищу: — Николя, так этот тот самый дворянчик, который служит у герцога Монморанси и мадам Бастард? А знаете ли вы, кто я, милостивый государь? Нет? Так вот когда вы это узнаете, у вас поубавится спеси. Меня зовут Кристоф де Линьяк, а это мой друг Николя де Вильконен.
Лесдигьер вздрогнул. Так вот он, ненавистный Линьяк. И он сам его нашел.
— Посмотри-ка, Кристоф, как побледнел вдруг наш отважный гвардеец, — засмеялся Вильконен. — А еще говорят, что особу мадам Бастард охраняют сильные и храбрые воины.
Линьяк усмехнулся:
— И ты веришь, что именно такая гвардия служит какой-то шлюхе, неизвестно от кого родившейся и не гнушающейся, говорят, даже простым конюхом?
Линьяк спровоцировал поединок, и это поняли все. Диана Французская отличалась благочестием и высокой нравственностью. И реакция последовала незамедлительно — Лесдигьер с размаху влепил Линьяку звонкую пощечину.
Линьяк мгновенно схватился за шпагу, но его руку остановил Шомберг:
— Не здесь, господа. Не на глазах у короля.
Линьяк покосился на Шомберга, презрительно скривив губы:
— Хорошо, я убью этого господина после бала. Не вздумайте сбежать, шевалье! Упаси меня Бог потом разыскивать вас. Подумайте, как пострадает от этого ваша репутация дамского волокиты и одного из лучших фехтовальщиков двора.
И он, изобразив на лице улыбку, направился прочь, но Лесдигьер силой удержал его:
— Нет, теперь же, милостивый государь! — крикнул он.
— Ах, вам не терпится умереть до бала? Право, какой упрямый молодой человек. Мне просто жаль вас, такие годы…
— Вы, кажется, желаете получить другую пощечину, господин Линьяк?
В зале захихикали. Улыбка сразу сползла с лица Линьяка. Такого с ним никто себе не позволял.
— Что ж, будь, по-вашему. Я убью вас во дворе, на глазах у всех. Шпага и кинжал. Будем драться вдвоем, без секундантов. Идемте вниз, во двор, пока об этом не узнал король.
— Еще два слова, милостивый государь, — остановил его Лесдигьер.
— Вы передумали? — повернулся Линьяк, и насмешливый огонек загорелся в его глазах.
— Напротив. Я буду драться против вас двоих. Ваш приятель не меньший негодяй, и я не намерен дважды марать свой клинок. Тем более что и у него есть ко мне старые счеты. Не правда ли, господин Вильконен?
В зале наступила мертвая тишина. Потом послышался восхищенный шепот и тревожные восклицания по поводу судьбы Лесдигьера. И лишь Шомберг оставался невозмутим. Поймав на себе взгляд Лесдигьера, он сделал жест, означающий: «Ничего не имею против. Это твое дело. Но я заменю тебя, если ты не справишься».
— Вы с ума сошли, сударь? — воскликнул Линьяк, переглянувшись с приятелем. — Да вы что, никогда про меня не слышали? Или вам так надоело жить, что вы хотите устроить комедию на потеху всему двору?
Но Лесдигьер был непреклонен:
— Сударь, я сказал то, что сказал, и не собираюсь повторять дважды.
Тут неожиданно вмешался Шомберг:
— Если не возражаешь, Франсуа, я составлю компанию господину Вильконену. Тогда никто не станет вас упрекать, господа, в преднамеренном убийстве моего друга, ибо шансы будут равны.
— Не возражаю, — небрежно бросил Линьяк.
— Нет! — решительно заявил Лесдигьер. — К каждому из этих господ у меня свой счет, и драться я буду сразу с двумя!
— Что ж, — Линьяк пожал плечами, — идемте, раз вам так этого хочется.
И дуэлянты, сопровождаемые придворными, устремились по лестнице вниз, как вдруг кто-то крикнул:
— Его Величество король!
Карл IX только что окончил прием иностранных послов Испании, Англии и Германии. Послы высказали одобрение по поводу ассамблеи нотаблей, состоявшейся в Мулене, и выразили уверенность в соблюдении подданными французского короля нового эдикта о перемирии. Немалая заслуга в этом принадлежала канцлеру Л'Опиталю. Благодаря проведенной им большой юридической работе появился настоящий свод законов, регулирующий решение проблем религиозных войн в каждой провинции и в городах. Король предложил большой ордонанс о реформе правосудия, состоящий из 86 статей, в том числе упорядочение права замечаний для парламентов; проведение «Великих дней»; правоспособность судей; обязанности наместников; права сеньоров и городов, которые теперь лишались гражданской юрисдикции; регламентация больниц и братств; места проживания священников и т. д.
В том и состоял главный итог большого путешествия по Франции, оставившего в анналах истории не лишенный интереса и глубокого познавательного значения юридический памятник.
Король, вдовствующая королева, послы, кардиналы, епископы и маршалы начали спускаться по ступеням, ведущим в большой зал, как вдруг — какой-то шум внизу. Король остановился и пожелал узнать причину; ему сейчас же сообщили о том, что затевается смертельный поединок, и весь двор помчался поглазеть на это зрелище.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
