Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 118
– Какого хрена они решились? Ведь Ленчик уже наверняка отстучал в Форт-Вашингтон или Форт-Рейган. Скоро «каталины» прилетят, от них ведь ни один пароход не скроется, – держа разорванный индпакет на простреленном боку, спросил я сам у себя.
Малик с Толькой под руководством доктора укладывали Кольку на носилки. Вот уж нам с ним повезло, последнюю очередь снизу поделили. Мне шмат сала из правого бока вырвало, а Коляну перебило кость в ноге и зацепило артерию. Он здорово кровью полубак залил, а у меня только штанина и трусы от крови мокрые. Впрочем, уже сейчас болит здорово, и башка кружится, видимо, от шока, приходится ватку с нашатырем нюхать.
– Володь, ты как? Парни, оставьте Кольку пока, докторша и здесь о нем позаботится. – Снизу поднялся упомянутый радист. – Слушайте, нужно в сам сейнер лезть. Нас глушат, не могу никого вызвать. Кэп командует всеми, способными держать оружие, готовится к абордажу и досмотру.
– Лень, я внутрь не полезу, – глянул вниз, на заваленную телами и залитую кровью палубу сейнера. – Там если кто засел, то он на любого кинется. Стрелять будет до упора, а то и подорвет что-нибудь. Тут газ слезоточивый надо, а где его взять? А лучше – отвязаться и расстрелять это корыто из пушек.
– Вовка, ты гений! Есть газ, у нас дымовые шашки для выкуривания садовых паразитов есть, щас у боцмана возьму. – И Ленька, гремя автоматом по поручням трапа, слетел вниз. Да уж, у моряков отношение к захваченному судну совсем другое.
– Анатолий, Малик, подняли Николая и понесли в медблок. Ваш абордаж, судя по всему, подождет. – Бледная, но решительная Дарья Андреевна первая сошла по трапу.
Парни аккуратно спустили носилки и потащили прибалдевшего от дозы обезболивающего Коляна в надстройку. Я тоже пошел за ними, повесив автоматы – свой и Николая – на здоровый бок. Спустившись на шкафут, поглядел на ряд тел, сложенных на юте. Лена, Лешка, Артемьев, четверо матросов, штурман. Боже правый, меньше чем за пять минут боя мы потеряли убитыми восемь человек. Раненых, кроме нас, еще трое.
– Дядь Вов, ты как? – Ко мне сунулась Оксанка и замерла, глядя на пропитанные кровью тряпки. В больших серых глазах застыл испуг пополам со слезами.
– Не страшно, Оксан, просто больно, – попытался улыбнуться я. Девочка осторожно подошла, застыла в нерешительности. Подумав и поглядев на девчонку, которая вроде как чувствовала себя более-менее нормально, я попросил ее: – Помоги мне, пожалуйста. Возьми бинт, примотай мне этот тампон, пока врач освободится. Неудобно рукой держать постоянно.
Пока Оксана меня бинтовала, вдоль борта с автоматами встали кэп, старпом, механик и кок, а мимо пробежали Леонид, боцман и один из оставшихся в живых матросов, шустро ссыпались вниз на сейнер по так называемой сходне, сделанной из широкой доски с набитыми на нее рейками. В руках у них было по паре больших жестяных банок, в которые они вставили вроде как запалы, подожгли их и, дождавшись повалившего из банок дыма, закатили их в трюм, надстройку и, похоже, в машинное отделение сейнера. Интересно, а если антенну срубить, передатчик заткнется?
– Лень, а если антенны срубить, то это как, поможет? – крикнул я радисту и показал на два высоких и гибких штыря на крыше рубки, где так и валялся застреленный Маликом пулеметчик.
Леонид недоуменно глянул на антенны, хлопнул себя по лбу и полез наверх. Поковырялся возле с каким-то прибором и заорал вниз:
– Евграф Сергеевич, топор давай!
Дальше все закрутилось как в карусели. Ленька перерубил подходящие к антеннам кабели, из всех щелей и иллюминаторов сейнера повалил на редкость едкий дым, из машинного отделения вывалился, стреляя во все стороны, какой-то хмырь и был мгновенно застрелен офицерами «Медведя», а из радиорубки после переговоров вышел радист. Ему пообещали, что его не станут убивать и передадут властям. В принципе хоть какая-то отсрочка, которую для себя выторговал немолодой мужик с солидным брюхом.
После этого Ленька в ИПе полез в радиорубку сейнера, механик в таком же противогазе – в машинное отделение, а боцман стал командовать на верхней палубе приза.
– Евграф Сергеевич, в этой бочке мои трофеи. – Я указал на мачту. – И пулеметчик, который наверху, – Маликов.
– Ты не умничай, фотографируй давай. Никто на ваши трофеи не покушается. Тут вон какой приз, одних денег за головы девятнадцать тысяч, без ваших троих. – У страха глаза велики, огромная толпа пиратов мне почудилась. На самом деле мы застрелили и подорвали гранатами двадцать два пирата, и это с тем, из машинного отделения. Так что мы продолжили свое дело, переворачивали и стаскивали бандитов в рядок и фотографировали их для отчетности. Фоткал я, таскали Малик, Колька и Федор. Боцман залез на клотик, так называется бочка наверху мачты, и сбросил оттуда двух девок-гранатометчиц. Не знаю, красавицы они были или нет до того, как схватили от меня по несколько пуль в лицо, но были молодые, стройные и сильные, какие-то культуристки с хорошо накачанной мускулатурой рук и плеч. Впрочем, во мне ничего не ворхнулось, даже оттого что пришлось убить женщин, слишком хорошо я понимал, чего мы все избежали. И нам здорово повезло с дымом, тот оказался настолько вонючим, что забил вонь от потрохов и крови на палубе пирата.
– Держи, ганфайтер. – Евграф Сергеевич положил рядом со мной два гранатомета, пулемет «Миними» с двумя запасными коробами с лентами и М16 с магазином на сотню патронов. – Удачно ты их, они нам головы не дали бы поднять. Разгрузки с девок сам снимешь или помочь?
– Если не затруднит. Мне наклоняться больно. – Я поглядел на тела пираток. Хорошие разгрузки, американские армейские плейт-карриеры, и пистолеты на обеих девицах неплохие, «глоки», семнадцатые. Плюс рации в чехлах, те же ботиночки как раз на Оксанку пойдут. Да и брючки на них не из дешевки, если девочка не побрезгует отстирать, то пойдут, Оксанка не из маленьких. Кстати, насчет женских шмоток. – Сергееич, если у этих тварей была отдельная каюта, то в ней первыми копаемся мы с Оксанкой.
– Без разговоров, – кивнул боцман. – Но часа через три, пусть проветрится. Где так стрелять научились?
– На стрельбище, – засмеялся я. – Зимой на практических занятиях начали пистолет серьезно проходить, ну и увлеклись американской дисциплиной, практической стрельбой. А сейчас наука явно на пользу пошла.
Леонид тем временем успел связаться с Форт-Рейганом и Форт-Вашингтоном и договорился о высылке к нам гидросамолета для эвакуации раненых. Кроме Коляна у нас еще трое оказались серьезно ранены, двое в живот и один из механиков в грудь, сквозное в легкое. И несколько китобоев к нам шли, чему кэп очень радовался. Матросов у нас почти не осталось и офицеров было в самый обрез, на вахты еле хватало. Так что кэп хотел договориться с экипажами насчет моряков.
Сухогруз «Медведь», Залив.
23 год, 37-й день 3-го месяца
К нашему кораблю и к пиратскому сейнеру пришвартовались три китобоя. Так что на наших кораблях было тесно и шумно от крупных американских парней в тельниках с широкими полосками, насквозь провонявших китовым салом. Не знаю, как в Старом Мире воняла ворвань, но здесь очень противно. Но никуда не денешься, мыло-то варить из чего-то надо. Да и китовое мясо на вкус отличное, плюс всякие железы для медицины идут. Американцы удивились было количеству женщин и детей на нашем пароходе, восхищенно повыражались на палубе сейнера, их шкиперы на всякий случай задокументировали количество убитых пиратов, после чего их шустро разоблачили до исподнего и повыбрасывали за борт, вызвав ажиотаж среди местных акул. Вода буквально кипела десяток минут. Кстати, местных птичек уже несколько часов назад пришлось отгонять от наших кораблей автоматными очередями.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 118
