чтобы ты обнажилась для этого.
У меня вырвался смешок.
— Сделки не будет.
Высвободившись из его хватки, я развернулась и понеслась по освещенному коридору, понятия не имея, куда шла. До меня донесся удивленный смех Тео, а также его торопливые шаги, когда он бросился в погоню. Я распахнула случайную дверь, вбегая внутрь, но быстро остановилась. Секундой позже, без единого звука, Тео врезался в мое тело и столкнул нас в бассейн.
Отплевываясь, я вынырнула и вытерла воду с глаз.
— Ты засранец.
Его ухмылка стала шире, и я убрала пряди его черных волос с лица, когда он прижал меня к стене бассейна, заставив забыть о тяжести моей промокшей одежды.
Губы Тео встретились с моими, нежное прикосновение. В его глазах светилось обещание позже.
— Спасибо, — пробормотал он.
— За что? — спросила я, прикидываясь дурочкой.
— Отвлекающий маневр, моя жизнь.
— Всегда, — пообещала я, чувствуя, что его слова заключают в себе гораздо больше.
Глава 43
Ческа
Я вздрогнула, выходя на улицу и закрывая за собой дверь. Плотнее закутавшись в одеяло, я подошла к перилам балкона рядом с Тео. Изо рта у него вился дымок, смешиваясь с горьким воздухом. Мгновение спустя он докурил сигарету и полностью сосредоточился на мне.
— Как долго ты не спал? — я задумчиво спросила: — Дай угадаю, несколько часов?
Он сунул пачку сигарет в карман джинсов и проигнорировал мой риторический вопрос. Мой взгляд скользнул по его телу, заметив, что он уже давно встал и готов к предстоящему дню. Его темные джинсы сочетались с темно-синей рубашкой на пуговицах и элегантными ботинками.
— Какой дресс-код на оглашении Завещания? — спросила я, мысленно поблагодарив Эби за помощь с выбором одежды. К счастью, не все было случайным.
— Носи все, что захочешь, — ответил он. — Поверь мне, твой выбор одежды не будет главной особенностью встречи. Есть много более важных вещей, которые следует обдумать.
Я прикусила нижнюю губу, пытаясь не пошатнуться от ядовитого подтекста его слов. Я знала, что они были направлены не против меня, но это не смягчило их язвительность.
Проведя рукой по лицу, он подошел сзади и обнял меня. Его тело мгновенно успокоило меня, мои напряженные мышцы расслабились. Тео наклонился, его лицо оказалось совсем рядом с моим.
— Прости, я не хотел срываться на тебе, — он тяжело вздохнул. — Я почти не спал, уровень моего стресса зашкаливает, и сегодня… все изменится. Я не готов иметь с этим дело.
— Я понимаю.
— Пообещай мне кое-что. Пообещай мне, что часть тебя всегда будет моей.
Мои брови нахмурились.
— Я всегда буду твоей, а не просто частью.
Нервный смешок покинул его, закончившись вздохом. Мое беспокойство усилилось, но я улучила момент тишины в объятиях Тео, чтобы успокоиться. Я в порядке. Никогда больше я не вернусь к тому человеку, которым была пять лет назад, который месяцами лежал в больнице из-за своего нервного срыва. Я выучила еще больше техник, помогающих мне, но временами моя тревога и приступы паники все еще брали верх надо мной.
— Твое дыхание прерывистое, — указал Тео, поворачивая меня в своих объятиях, глаза его слегка расширились. Я вцепилась в черты его лица, пока он терпеливо ждал, пока я возьму себя в руки. С последним выдохом я кивнула.
— Горжусь тобой за то, что ты подтягиваешься, когда тебе хочется утонуть. В этом есть бесконечная сила.
Я слегка улыбнулась ему. Часть меня была слишком ошеломлена, чтобы признать, что его слова послужили спусковым крючком. Но тем более, что пейзаж открывал нам далекий вид на Пуэрто Банус, где таилось так много моих похороненных воспоминаний.
Я оперлась локтем о дверцу машины, прикрыв рот рукой и покручивая большим пальцем кольцо в носу. Плохая привычка, от которой я все еще не избавилась. Все внутри меня сжалось, когда Тео вез нас в Марбелью, разговаривая с Ксавом по телефону о том, где встретиться с ним и припарковаться.
Очевидно, мы набирали свиту, которая сопровождала нас на эту встречу и с нее. Кое-что, о чем я спрошу позже.
Когда машина остановилась рядом, мое внимание привлекло трехэтажное здание, выложенное деревенской плиткой с эффектом камня, которая тянулась по всему зданию, уступая место только стеклянной входной двери и окнам. Прямоугольные окна занимали два уровня, а верхние были полукруглыми. Все они были заиндевевшими, поэтому внутри ничего не было видно. Нигде не было указано ни логотипа, ни названия компании.
Мы припарковались и вышли из машины, я плотнее закуталась в воротник пальто и постаралась не дрожать от холода, холода, который, как утверждал Тео, он вообще не чувствовал. Я присоединилась к нему на тротуаре, наблюдая, как еще несколько машин паркуются и проезжают мимо, включая Ксава. При ближайшем рассмотрении я поняла, что все они были мужчинами, и они вели себя как своего рода охрана вокруг нас, или, скорее, вокруг Тео.
Он взглянул на время на своем телефоне, его челюсть напряглась, когда он притянул меня ближе к себе.
— Она внутри? — спросил Тео, адресуя свой вопрос одному из других мужчин, который показался ему знакомым.
Он кивнул.
— Так и есть.
— Хорошо, — выдохнул Тео, переводя взгляд на меня и отвечая на мой невысказанный вопрос. — Моя сестра.
Ах. В этом был смысл. На мгновение я почти забыла, что встречаюсь с его сестрой, членом семьи, с которой он был близок и хотел, чтобы я познакомилась поближе. Это было резкое сравнение с тем, как он представлял свои отношения с другими членами семьи и призывал меня не втягиваться в динамику его сложных взаимоотношений.
Обычно я бы восприняла это как сигнал тревоги и сбежала. Однако по опыту я знала, что не у всех в семье есть такая же сеть поддержки, как у меня. К счастью, у Тео были дружеские отношения, которые позволяли это сделать.
— Мы будем в зоне ожидания. Все мы, — заявил Ксав.
— Ценю это, — сказал Тео, пожимая руку своего друга. — Немедленно дай мне знать, если появится кто-нибудь, кто не должен.
— Понял.
Ксав одарил меня улыбкой, которая никак не облегчила замешательство от того, что меня бросили в неизвестность.
Напряженная поза моего парня подсказала мне, что он предпочел бы быть где угодно, только не здесь, как будто возвращение в Испанию и чтение завещания его отца было худшим сценарием, который он мог себе представить. Помня об этом, я протянула руку и переплела свои пальцы с его, предлагая ему единственную поддержку, на которую была способна — себя и быть рядом с ним.
