Ну уж нет, Игорь. Я должна поговорить с тобой. В последний раз. Это мой шанс.
Врываюсь без стука, запираю дверь изнутри.
— Алекс, я же сказал…
— Нет, мы поговорим здесь и сейчас, — твердо заявляю я.
Он садится за стол, нервно потирает шею. Но ответа я так и не получаю.
— Я хочу знать, намерен ли ты меня прощать? — (И снова глухо, будто со стенкой говорю.) — Хорошо, спрошу по-другому. За что ты так со мной? Ты таким образом наказываешь меня? Или что? Пытаешься окончательно добить, да?! Будто я не понимаю, что произошло. Словно я не жалею, что позвонила ему в ту ночь. Игорь, мне правда жаль. Мне жаль, черт побери! Ты винишь меня в его смерти, но я не понимаю почему. Почему, Игорь? Или по-твоему это я устроила аварию?.. Молчишь? Хорошо. Молчи. Итак говорю только я… Ты прекрасно знаешь меня, знаешь, вернее можешь предположить, каково мне сейчас, однако продолжаешь причинять мне боль. Я открылась тебе, открыла тебе свое ранимое сердце, а ты топчешь его сапогом. Ты эгоист, знаешь да? Иначе это никак не назовешь.
У меня больше нет слов. И нет надежды. Разворачиваюсь, чтобы уйти.
— Алекс, мне нужно подумать. Я не могу сейчас ничего тебе ответить.
Да сколько можно думать?! Уже почти месяц прошел.
«Думай. Можешь долго думать. Можешь вечно. Но ждать я тебя не буду.» — хочется мне ответить, но я проглатываю слова со слезами и выхожу. Выхожу в никуда. В мир, где я осталась одна. Без него.
Ты слез моих не видел, верно?
Отвернувшись, вновь закрыл глаза.
Понимаю — невыносимо больно,
Однако кто я для тебя?
Ты потерял родного… и в том винишь меня…
Знаешь, скоро я забуду —
Быть какого твоей… и близкой для тебя.
Кричу, молю — позволь утешить,
Безумства горя поделить на два;
К твоей груди прижаться тесно,
Быть той, кто исцелит тебя.
Хотя… нашел уже такую, верно?
Она из прошлого пришла…
Ту, что ранила когда-то в сердце,
В душу слепо вновь пускаешь?
Говоришь с ней, её слова внимаешь…
Она везде — ты что, совсем не замечаешь?
Ты слез моих не видел, верно?
На боль мою легко закрыл глаза.
Не понимаю, не пойму — мне грустно.
Скажи мне, отныне… кто я для тебя?
Эпилог
21 января 2020.
Вторник.
Мы с тобой как две звезды,
Мы — отдельно: я и ты;
Друг от друга далеко,
До тебя так высоко.
Всё может измениться в любой момент. В один миг рушится весь твой каркас, и тебе остается лишь собирать осколки опорных балок. Пытаться их склеить. Связать. Скрепить. Сшить. Что еще можно с ними сделать? Бросить валяться? Тоже вариант. Но в этом случае, тебя больше ничего не держит. Как ты будешь жить дальше? Никак. Значит, возвращаемся к первоначальному варианту, варианту медленного, но верного восстановления.
Час тридцать. Вылет в два. С мамой по этому поводу уже говорили, неделю назад она дала добро. Вот и отлично. Так будет лучше. Мне нужно уехать. Но напоследок я должна кое-кому позвонить.
— Алекс, слава богу, ты позвонила. Мы так давно не разговаривали с тобой. По-человечески. Ты как? Почему не ходишь на занятия? Встретимся? — Подруга сходу обрушивает на меня невероятное количество вопросов.
— Привет, Лер. Я… в общем, я взяла академический.
— Прости, что ты сделала? — чересчур громко переспрашивает она, и я инстинктивно отвожу телефон от уха. — Ты что, с дубу рухнула? Какой на фиг академ?
— Я знала, что ты не поймешь. Поэтому и не стала говорить. И еще… я уезжаю из города.
— Ты что? — ошеломленный голос. — Чокнулась совсем?
Молчу.
— А Игорь Константинович знает об этом?
Снова молчу, больно прикусив губу.
— Ты точно дура, Алекс, — заключает подруга.
— Может, я и дура, но у меня нет желания оставаться в этом городе. Во всяком случае пока. Мне нужно время, чтобы всё обдумать.
— Нельзя сбегать от проблем. Просто поговори с ним.
— Я с ним уже говорила, несколько раз, а вчера… в общем, он меня послал.
— Поговори еще раз. Я же вижу, он любит тебя.
— Нет, решено, ни с кем я говорить не буду, — упрямо стою я на своем.
— Хорошо, а как же я? — с обидой произносит она. — Разве так можно поступать с лучшей подругой? Оставляешь меня одну?
— Я уверена, ты без меня не пропадешь.
— А если пропаду?
— Ну тогда поехали со мной, — предлагаю я.
— Еще чего. Я не могу.
— Вот и я не могу здесь остаться. Просто не могу.
— Так нельзя, Алекс. Ты совершаешь огромную ошибку.
— Всё. У меня самолет. Пока.
— Алекс?! — успеваю я услышать в трубке, прежде чем отключаюсь.
В самолете. Рядом шикарная блондинка сидит, с длиннющими нежно-розовыми ногтями, и смотрится в зеркало. Три минуты до неба. Какой-то скандал впереди. Вслушиваюсь, затаив дыхание. Чей-то мужской голос:
— Пропустите меня, мне нужно! Да пустите же!
Наконец он пробирается в салон, и устремляется к нам.
— Черт, опять. И чего он приперся? — недовольно шипит моя соседка, в гневе швыряя помаду в клатч.
Отворачиваюсь к окну, надеваю наушники, а потом и вовсе закрываю глаза, чтобы избавить себя от сцены выяснения чужих отношений. Хотела бы я, чтоб "приперся" мой? Да, безусловно, хотела бы.
Вот порой смотришь на небо и видишь "двойную звезду". А на самом деле, между ними тысячи световых лет (в астрономии такое явление называют оптической парой). Одна, вполне возможно, маленькая, — ближе к нам. Другая, огромная, — очень далеко. А вместе — они создают иллюзию. Иллюзию слияния и великой дружбы. Любви. Именно такую иллюзию мы сами себе и создаем. В жизни. В любви. Пытаемся изо всех сил притянуть к себе человека, который никогда не сдвинется с места. Между вами пропасть, растянувшаяся на сверхпространство. Пусть со стороны вы выглядите счастливой "двойной звездой", но это не изменит того, что внутри вас кроется пустота. Между вами притаилась ледяная пустота, а вы слишком заняты разглядыванием себя со стороны, что не замечаете, что внутри. Но потом правда побеждает. Жестокая реальность — вы "расходитесь". Вернее ваша тонкая связующая нить — вы сами её создали — в итоге рвется, без возможности отыскать концы. Вы оба по-прежнему стоите на своих местах, но связи уже нет. И не будет.
