сдвинуть с места, но без толку. Стоял, как приклеенный! Потом повисла на нем — не шелохнулся.
— Ну, что ты? Надо поесть! Мы ведь вчера не ужинали, — принялась уговаривать я.
Поцеловала — не отреагировал. Погладила по голове — поглядел сквозь.
— Дэр, а смотри, какая каша рассыпчатая! Пойдем, попробуешь? Я туда ягод положила. А соус Бэйта хочешь? Просто так, без всего? Может, пряник? Два ещё осталось. Ох они и душистые! — И, вытащив ароматный кругляшек, шумно втянула воздух. — Водички, может быть?
Я протянула ему стакан, но он резко повернулся — и выбил чашку у меня из рук. Стало обидно, и захотелось шлепнуть супруга по заднице, как маленького ребенка. Что я и проделала — от всей души, звонко и размашисто.
— А ну пошли есть, кому говорю!!!
Дэр медленно повернулся и поглядел на меня. Глаза по-прежнему были синими, но их выражение изменилось. Он как будто искал в моем лице знакомые черты… Мне стало страшно спугнуть его состояние, и я сказала первое, что в голову пришло:
— Ты за дело получил! Обижаться тут не на что…
Он двинулся вперед, но не к тарелкам, а на меня. Последний раз я видела подобное, когда Дэр тренировался во дворе — скользящий шаг, словно он шел по льду, и сосредоточенный, спокойный взгляд. Мне впервые захотелось удрать, спрятаться в глубокой пещере, ящерицей затаиться меж камней.
— Дэр…
Одно движение — и я оказалась прижата к скале. Руки Дэра медленно прошлись по моим плечам, он опустил голову, уткнулся мне в волосы и замер. Чувствуя, что сердце от радости, ужаса и ожидания сейчас выскочит, я крепко обняла мужа, прижалась, вдохнула родной запах. Бормотала обо всем подряд, говорила, как люблю его, целовала. Дэр не шевелился. Он замер возле меня, едва могущей вдохнуть поглубже. Руки лежали на скале позади, он глубоко и ровно дышал, и я чувствовала тепло любимых губ возле уха. Словно ходящий во сне, он нашел конечную точку и оставил поиски.
Мы долго так стояли, и я отважилась раз или два поцеловать его в губы. Дэр не ответил, но я почувствовала, как рот его чуть дрогнул.
— Ты вернешься, — прошептала я. — Обязательно. Ты нужен мне.
— Эй, у вас все в порядке? — спросил Марк. Из-за широких плеч Дэра я его совсем не видела.
— Мы обнимаемся, — тихо сказала я. — Всё хорошо. Мне кажется, он пытается что-то сказать.
— В толкованиях его прикосновений я не силен, — проворчал Сварт и отошел к Шторму.
Дэр отступил на шаг назад, продолжая глядеть мне в глаза. Я протянула ему пряник, и он взял. Второй отдала подошедшему Марку. Тот поначалу нахмурился, но все-таки начал жевать. Я вздрогнула — Дэр разломил маленький кругляш и половинку протянул мне.
— Возможно, и делать ничего не придется, — сказал Марк. — Он определенно надумал вернуться. Вы поели? Или всё время обнявшись стояли?
— Сейчас поедим, — ответила я, беря Дэра за руку и ведя за собой к каше. На сей раз он послушно съел всё, что я предложила.
Однако уже после полудня надежда угасла — он снова перестал обращать на меня внимание, отказался от обеда, не захотел даже остановиться. Когда мы подошли к озеру, цвет Дэра уже был серым вместо синего.
— Будь проклят Цахтал! — воскликнула я. — Зачем он истязает его? Так нельзя поступать даже с врагами!
— Согласен, — сказал Марк. — Уж лучше сразу убить.
Дэр остановился у кромки воды и сунул руки в карманы. Совсем как прежде у Колэя, оттенок его стекал по плечам вниз.
— Всё, привал, — сказал Марк. — Длительный. Что-то наш товарищ совсем сбился с ритмов.
— Я буду его купать.
— Ох, господи, жуть какая! — фыркнул Марк. — Отойду подальше, а то ещё ослепну от такого зрелища. И, кстати, не советую лезть на глубину — горные водоемы славятся внезапно возникающими водоворотами.
— Иди. Я справлюсь. Может, и сама искупаюсь, если Дэр не решит уйти без штанов.
— Без тебя он точно не уйдет, Мэйди.
Марк кивнул и пошел в сторону леса, а я повернулась к супругу. Дэр глядел на воду с привычным безразличием, и я решительно взяла в ладони его лицо.
— Хочет этого Цахтал или нет, но ты мой муж и всегда будешь им. Помнишь, как ты купал меня в дождях? Давай это будет наше озеро — всего на несколько минут.
Я провела по его щекам, сняла с плеч плащ и осторожно тронула завязки рубашки — вдруг оттолкнет? Я каждый раз пугалась, когда Дэр так делал. Но он вел себя как кукла — что хочешь, то и вытворяй. Позволил раздеть до белья, и, дождавшись, пока я тоже разденусь, дал завести в воду. Я не планировала бродить по воде голышом, когда Марк рядом. К тому же мало ли кто появится? Высохнуть возле огня было проще.
Сильно же мы испачкались! Я терла Дэра маленькой мочалкой, стоя по пояс в ледяной воде, а он глядел по сторонам. Понимая, что это прежде всего процедура, а не очередная попытка что-либо изменить, я хладнокровно омывала супруга, стараясь всё проделывать быстро и четко. Плечи, потом руки и спину, грудь и живот…
— Давай глубже, — скомандовала я, подталкивая его. — Холодно здесь, я долго не выдержу.
Теперь вода доставала ему до плеч, а мне до подбородка. Прижавшись, чтобы не заледенеть окончательно, я промыла пыльные пряди Дэра, вытерла его лицо, и, подавляя рыдания, нежно поцеловала в щеку.
— Ну вот. Так лучше. Ещё раз спинку потрем…
Когда он отвернулся, я всё-таки заплакала, но беззвучно, не тратя дыхания. После вчерашнего всплеска Дэр ушел глубже, и я не могла верить в лучшее — не осталось сил. Я провела ладонями по его спине, потом коснулась губами плеч. Он чувствует. Он знает. Возможно, никогда больше не приласкает в ответ, зато ощутит радость моих прикосновений. Я не стала испытывать судьбу и касаться его внизу, дразнить или пробовать разбудить естество. Зачем эта пытка?
Через минуту я вывела Дэра на берег, развела костер и снова вернулась в воду, чтобы наскоро помыться самой. Но едва я вышла к огню, дрожащая и посиневшая, как из-за кустов показался Марк.
— Ты чего? — напугалась я. — Уходи! Не видишь, я не оделась ещё! — и прижала к груди платье. Дэр, одетый только в штаны, сидел к нам спиной.
Марк молча приблизился, и по спине побежали мурашки. Его цвет потемнел и стал сочнее — решительный настрой. Я не успела даже слова вякнуть, как он схватил меня за руку, потом за пояс, размахнулся — и зашвырнул далеко в
