но внутренние часы под землёй сбоили. Попыталась шёпотом вызвать Юджина, но ответом мне была тишина и приближающиеся шаги. Ничего путного я уже придумать не успевала. Ширина лавки едва вмещала Анджея, но я максимально втиснулась между его телом и стенкой, накрывшись полой его чёрного плаща и притворившись такой же спящей.
Большого труда стоило выровнять дыхание, когда сердце колотилось как умалишенное.
«Меня здесь нет! Пожалуйста, меня здесь нет!»
— О! Ты посмотри! Я же говорил, дед нам не врал! Он никогда не врёт! — уверенный самодовольный голос.
— Ой, а там кажется кто-то лежит, — тихий неуверенный голос.
«Мальчик, ну вот кто тебя за язык тянул?»
— Зайдем посмотрим? — снова самоуверенный гаденыш.
— Если его тут закрыли, значит он опасен. Не самая лучшая идея отворять камеру, может он только притворяется, что спит.
«Боги, неужели у кого-то проснулся голос разума и аналитическое мышление! Парень далеко пойдёт».
— Чепуха, все василиски сегодня на Ритуальных боях, только мы из-за Краса здесь торчим! И вообще, Юджин нам обещал сюрприз! Может, это он и есть?
«Вот же… тварёныш! Это ты меня им что ли обещал? А меня спросить не забыл?»
Верить в плохое не хотелось, но факты играли не в пользу этого гада.
Скрип отворяющейся двери в камеру разрушил на корню все мои надежды. У меня и раньше были сомнения в существовании неких высших сил, но теперь пришло окончательное осознание, что я у них явно не в фаворе. Тихие настороженные шаги приближались к моему убежищу.
— Да это же Анджей… — растеряно произнес один из голосов.
— Ха, видимо этого слабака так и не допустили к боям, выставив вместо него Юджина! — кто-то хвастался своей осведомленностью. — Этот так и не обернулся назло деду, а Юджин смог.
— А я слышал, что дед его вообще внуком не считает! — тихий неуверенный голосок.
— Зато его внуком считает Мадрас Эсфес, не стоит забывать, что в нем течет королевская кровь Сашари. В случае конфликта аспиды нас передавят как цыплят в курятнике.
«Парень, я уже даже посмотреть на тебя хочу! Это же надо какое здравомыслие! Будущий дипломат, не иначе!»
— В Юджине тоже течет, так что не нагнетай жути!
«Оп-па. А вот это неожиданный поворот событий. Неужели правда брат-близнец? Ну просто Зита и Гита в масштабах вселенной василисков».
Я почувствовала шевеление, Анджея пытались перевернуть. Тихое натужное сопение раздавалось практически над ухом.
— Не трогай его. Зачем он тебе сдался?
— Хочу посмотреть, на нем ли фамильный перстень.
— Ой! — испуганно ойкнул тихий голосок. — А он тут не один.
Я максимально расслабила тело, пусть считают, что меня тоже усыпили заодно.
Меня рассматривали. Чужие взгляды жгли тело. Никогда не замечала за собой такой чувствительности.
— А она ничего! — комментарий отдавал привкусом похоти и предвкушения. — Может развлечемся?
— Не стоит! Не зря же их вместе усыпили. Нам этого не простят.
— Да она даже ничего не почувствует, — кто-то демонстративно поднял мою руку и отпустил. Рука безвольно шлепнулась на грудь Анджею. — Ей не жалко, а нам доставит удовольствие!
— Мы всё потом вернём как было! — хохотнул еще кто-то. — Сказку про Спящую Красавицу помнишь? Вот, считай, у нас своя такая же появилась во временном пользовании.
— Я в этом участвовать не буду и пойду позову кого-то из старших, пока вы не наделали глупостей! Вас ничему история с Красом не научила? Прежде чем распускать язык и руки, нужно просчитать последствия!
Дверь камеры скрипнула, выпуская одного из неизвестных. Судя по голосам, оставалось трое.
— Я… Я тоже не буду… Не могу… — мямлил еще один. — Ярош, погоди! Я с тобой!
«Еще минус один».
Оставалось два неизвестных. Не самый плохой расклад, можно и побрыкаться, пока не подоспеет помощь. Меня попытались вынуть за руки и за ноги из простенка между стеной и дощатым настилом. Я максимально обмякла.
— Вот чертова девка! Анджей мешается. Никак не вынуть её оттуда.
Меня отпустили, зато Анджея не церемонясь столкнули на каменный пол.
— Надо поторопиться, а то чего доброго Ярош и правда приведет кого-то и обломает весь кайф. — Чьи-то руки жадно гуляли по моему телу. Как же хорошо, что я оделась максимально неброско, в джинсы и водолазку под горло. Пора Спящей красавице проснуться. Я дернулась всем телом и открыла глаза.
— Какого демона? Вы кто такие? — рявкнула в тишине камеры.
Парни дернулись от неожиданности, но руки не убрали. А вот это уже было откровенно хреново. Значит, не остановятся, даже если жертва пришла в себя. Первым сориентировался владелец нахального голоса, заламывая мне руки над головой.
— Ноги держи! Это ничего не меняет!
Я что есть силы лягнула ногами второго и, кажется, даже попала в нос, отчетливо услышав хруст.
— Ах ты ж сука! — заревел он, накидывая на ноги какую-то тряпку и не давая лягаться.
Я не сдавалась, брыкаясь и крича что есть силы. В какой-то момент мне даже удалось слететь с лавки на пол. Меня отпустили лишь на мгновение, чтобы тут же ударить с ноги по голове. Первый удар я еще успела принять, закрывшись руками, а вот второй пришелся носком ботинка прямо в грудь. Из меня весь дух выбило. По телу растекалась дикая боль, будто в меня без анестезии вкручивали раскаленный винт, всё глубже и глубже во внутренности. В глазах плыли круги от нехватки кислорода. Я судорожно хрипела, пытаясь втолкнуть в легкие воздух. На груди растекалось кровавое пятно. Кажется, удар пришелся по шву, и он разошелся.
Два малолетних ублюдка, воспользовавшись моим состоянием, уже скрутили мне запястья ремнём и примотали руки к металлической решетке. Вот только мне было уже всё равно. По телу медленно и неотвратимо растекалась адская боль. По венам волнами накатывал жидкий огонь, выжигая клетка за клеткой всё живое, уничтожая всё, чем я была когда-то. Глаза заволокло белой пеленой. Сознание медленно угасало. Из последних сил я цеплялась за реальность, наивно ожидая спасения, но так бывает только в сказках. Моя же сказка страшная.
Я попыталась сфокусировать взгляд на лежащем лицом ко мне Анджее. В агонизирующем мозгу билась мысль, но я не могла ухватить ее за кончик. Взгляд шарил по полу камеры и вдруг наткнулся на шприц.
Шприц! Разбудит! Шприц! Спасение!
Как сквозь вату почувствовала удар по лицу.
— Не смей подыхать, сука! Мы еще даже не оприходовали тебя! — следующий удар пришелся кулаком в грудину. Я заорала, почувствовав себя бабочкой, проткнутой насквозь. Крик боли захлебнулся кровью, подарив малюсенький глоток воздуха. Мозг прожгло тонкой иглой, перемалывая все ощущения в фарш.
«Шприц! Анджей! Шприц! Анджей!» — билось на последнем
