Украину Аскар Аханов, Хизат Дощанов, Малик Шманов передавали мне указания и пожелания Айтхожина относительно направления моих исследований. Последний раз я видел Мурата Абеновича, кажется, в 1985 году во время его приезда на научную конференцию в Киевском университете.
Мне сложно оценивать человеческие качества М. А. Айтхожина. Слишком коротким был период моей работы в его лаборатории и слишком большая дистанция в социальном статусе (в 1978 г. он стал директором Института). С одной стороны, он был достаточно мягким, интеллигентным человеком – всегда выслушивал предложения сотрудников, никогда не навязывал своего мнения. Но когда решение было принято, жестко настаивал на его выполнении. Он никогда не подчеркивал в себе начальника, даже при общении с аспирантами. А к старшим сотрудникам, вроде Аханова, Мурат Абенович вообще относился дружески, как к равным. Он был также достаточно веселым, общительным человеком. Я до сих пор помню анекдот, рассказанный им. – Как делалась наука в Ленинградской Военно-медицинской академии. Генерал ставит перед отделом задачу клонировать ген. Полковник вызывает майора: Товарищ майор! Приказываю вам выделить мРНК в количестве 50 мкг со следующими качественными показателями… Майор вызывает лейтенанта: тов. лейтенант, приказываю приготовить буферный раствор следующего состава… Лейтенант вызывает прапорщика: товарищ прапорщик, приказываю взвесить 74,5 г хлорида калия…
Не могу не отметить и сдержанность М. А. Айтхожина (кажется это вообще свойство восточного человека). Я никогда не слышал, чтобы он на кого-то повысил голос. Нам с Хизатом он просто укоризненно говорил: «Ну, вот все у нас есть – походы, плаванье на плотах, только результатов нет» – и этого было более чем достаточно, чтобы, выйдя из его кабинета, с удвоенной энергией забуриться в работу. Еще один момент. В лаборатории работали люди знатного происхождения (из каких-то главных кахзахских жузов), из семей с влиятельными родителями, но это никаким образом не сказывалось на отношении М. А. Айтхожина к сотрудникам. Только научные успехи, качество экспериментов и полученных данных определяли, если так можно выразиться, теплоту отношений шефа к каждому из работников лаборатории.
Если говорить о вкладе М. А. Айтхожина в науку, то, безусловно, это выдающийся ученый. Всего за 20 лет он прошел путь от простого аспиранта до президента АН Каз.ССР! Это был стремительный взлет, возможно исключительный в своем роде в советской биологии. Можно, конечно, говорить о везении, о том, что оказался в нужном месте в нужное время, но человек ленивый, без способностей никогда и ничего не извлечет даже из самых благоприятных обстоятельств.
Жизнь М. А. Айтхожина можно сравнить с бикфордовым шнуром, бенгальским огнем, кометой, ярко, но, к сожалению, очень коротко промелькнувшей на научном «небосклоне». Но, в отличие от кометы, он оставил за собой большой, значимый след в виде своих идей, научных работ, научной школы, созданных им Института молекулярной биологии и биотехнологического центра. Как говорится, не важно, сколько дней в твоей жизни – важно, сколько жизни в твоих днях. Скоро 30 лет, как его не стало, но все мы хорошо помним и ценим его и как выдающегося организатора науки, и как большого ученого. Лично я горжусь тем, что являюсь одним из его учеников.
Общение с природой
Мой сосед завел себе попугайчиков. Я не знаю, зачем он это сделал. Может, захотел пообщаться с природой, унять лишний стресс, восстановить порушенную в житейских баталиях нервную систему. Может, позавидовал кому-то. Сейчас многие с целью общения различную живность себе в квартирах заводят – крокодильчика в ванной комнате, удавчика в прихожей, львов, там, тигров всяких… А может, и с корыстными целями. Не знаю, в общем. Надо сказать, что была у него сибирская кошка. Но кошка – это так, скучный зверь, это, можно сказать, уже не природа. Вот попугаи – дело другое. Тропики, пальмы, бананы – одним словом, экзотика. Ну, пошла у него другая жизнь: попугайчики щебечут, вякают там что-то такое по-человечески; кошка ходит вокруг заинтересованная и, как результат, – стресс понижается. Вдохновленный таким успехом, сосед через неделю купил себе еще и аквариум. Напускал туда рыбок, раков, моллюсков всяких, травку подводную высадил, воды налил – все, как положено. Теща его, тем временем, тоже приобщилась к природе – курицу приобрела на базаре и поселила ее временно, до праздников, на балконе, привязав, для верности, за лапу веревкой. Тут и развернулись главные события. Теща, поспешая в овощной, забыла закрыть балконную дверь. Этим сразу же воспользовался один из попугайчиков и освободился наружу. Второй, потеряв подругу и порхая в отчаянии по комнате, залетел в аквариум, где и утонул. К вечеру все рыбки в аквариуме издохли. Но это позже, а пока события развивались так. Кошка, лишившись развлечения в виде попугаев, вышла на балкон и обнаружила там куру. Птица, до смерти напуганная опасным животным (кошка была упитанная, дородная из себя), в страхе забилась и, вывалившись сквозь прутья балкона, зависла между вторым и третьим этажами вниз головой, оглушительно кудахтая. Дети младшего и среднего школьного возраста, отдыхавшие здесь же во дворе, с увлечением принялись швырять в курицу мелкие предметы, пока обломком кирпича не выбили окно на втором этаже. Выскочившие на балкон жильцы второго этажа разразились такими ругательствами, что умолкла даже курка, висевшая у них над головами. Дети быстро удалились, но прибежал дворник, пенсионеры с домино и другие праздные лица, привлеченные агрессивными криками. Жилец второго этажа, несколько успокоившись и оценив обстановку, вооружился ножницами и полез на перила, желая срезать себе курицу в виде компенсации за разбитое окно. Супруга его страховала, держа за резинку пижамных брюк. Довольно долго ему не удавалось поймать птицу, которая истерически кудахтая, маятником летала перед его физиономией. Толпа, затаив дыхание, наблюдала за действиями смельчака. Наконец, совершив резкий выпад, он ухватил курицу двумя руками в апогее ее траектории, но при этом потерял равновесие и завис вместе с птицей на ее веревке. Веревка не была рассчитана на 90 килограмм. Последовал легкий треск, толпа в ужасе ахнула, и жилец с жутким воплем рухнул вниз. Супруга сделала все, что было в ее силах, пытаясь спасти родного мужа, но в результате героических усилий ей удалось удержать лишь его брюки. Супруг, выпавший из брюк в очень неприглядном виде, не выпуская из рук курицу, врезался в клумбу с розами, заботливо взращиваемыми жильцом с первого этажа, стоящим здесь же в толпе. Предсмертный крик курицы, придавленной жильцом со второго этажа, полные отчаянья крики жены, потерявшей супруга, стоны раненного розами мужа, угрозы жильца с первого этажа и бурное ликование толпы привлекли внимание уже всего квартала.
