— Ты просто дьявол, Лоренцо! — воскликнул герцог Ногарола.
— А ты болван. Пока женщины держат за яйца Альбицийского Волка, он так и останется щенком.
— Не зарывайся, Лоренцо!
— Готовься к свадьбе, Альбериго, — произнёс Лоренцо насмешливо. — И прочти бумаги.
— Я за эту ночь потерял мать и сестру, ты мог бы проявить хоть немного сострадания! Но нет, Лоренцо! Не зря змея присутствует на твоём гербе! Ты чудовище!
— Я сочувствую твоей утрате, Альбериго. И нет, я не чудовище. Я просто хороший политик. Так ты скажешь своё «да» или мне, как подеста, сделать заявление для газетчиков?
— Да.
— Тогда сегодня после Совета я пришлю бумаги. И будь добр, не задерживай подписание.
Герцог Ногарола вышел, едва не сорвав дверь с петель и торопливо удалился. А Райно, выждав немного, вошёл в покои брата и застал того, наливающим себе вина. И на лице у него застыло выражение плохо скрываемого торжества.
Увидев Райно, Лоренцо молча взял второй бокал, наполнил и его и протянул брату.
— Празднуешь победу? — спросил Райно, беря бокал.
— А почему нет? — усмехнулся Лоренцо.
— Пришло время поговорить.
— О чём? О том, что ты снова по уши влюблён в мою невесту? — усмехнулся Лоренцо. — Ну, так это было понятно ещё тогда, когда ты перевернул всё гетто, разыскивая её за удар подносом по лицу. Я сразу узнал этот безумный взгляд.
— Ты сделал это специально? Да? Пожалуй, в кои-то веки я согласен с нашим врагом — ты чудовище, — спокойно ответил Райно, как будто смирившись с ситуацией.
— Я просто хороший политик.
— И это тоже, да, — усмехнулся Райнере.
— Ты, очевидно, пришёл сообщить мне, что поскольку моя жена так внезапно оказалась жива, то я не могу жениться на Дамиане? А поскольку Вероника зарезала синьору Беатриче, то ты внезапно остался без невесты, так? — Лоренцо посмотрел на брата через край бокала и, отпив немного вина, вышел на террасу.
Над Альбицией раскинулось голубое небо, и позднее утро плавно перетекало в день.
— Ты знал, что Вероника жива! И ты не сказал мне. Скажи, спасибо, что я нашёл её письмо в твоём столе!
— Рыться в моих вещах было очень некрасиво, кариссимо.
— Держать меня в неведении было подло.
— Мне нужно было выманить эту гидру на свет божий. Но помня, как ты сходил с ума по Веронике, я решил, что тебе понадобится трезвый ум, чтобы вести своё расследование. А значит, ты не должен был знать о том, что она жива. И как видишь, я не прогадал. Ты даже догарессу начал подозревать! — хмыкнул Лоренцо. — А узнай ты в первый день об этом письме? Уверен, ты бы снова рисовал и страдал сидя на террасе. Как видишь, всё удалось. Умей быть благодарным, кариссимо.
— Дамиана могла погибнуть!
— Вот только не начинай корить себя ещё и за это! Ты только что избавился от одной трости, тебе что, нужна теперь вторая? — криво усмехнулся Лоренцо. — Она не погибла. Она жива. Ты влюблён в неё, она в тебя и она здесь. Чего ещё тебе нужно? Всё хорошо закончилось — умей радоваться победе.
— Скажи, когда ты понял, что она дочь Моники делла Бьянко? — спросил Райно.
— Не сразу… Тётя Перуджио обмолвилась мне о ней, о том, как сильно она похожа на Монику. Всё удивлялась, как так может быть. И я отправился на рива дель Карбон, чтобы убедиться. Когда я её увидел, то и сам сильно удивился сходству. Потом я послал людей разузнать о ней побольше…
— … и это твои люди разгромили её лавку?
— Это незначительный ущерб. Я думал, можно будет найти что-то связывающее её с домом делла Бьянко или Ногарола. Мне нужны были любые средства давления на Альбицийского Волка и могло пригодиться абсолютно всё. В том числе и его дочь.
— И почему ты мне этого не сказал? Почему ты решил, что дальше я докопаюсь до всего сам? И что я вообще буду это искать?
— Недосказанность, кариссимо, твой лучший стимул, — Лоренцо посмотрел на брата, чуть приподняв бровь. — Я настоял на участии гадалки в расследовании, но не сказал почему. Я знал, что ты не упустишь возможности докопаться до истины. И я был прав. Можешь не благодарить.
— Альбериго прав — ты дьявол….
— Ладно, иди к ней. Я вас благословляю. Каждый из нас получил то, что хотел. Но ты снова должен мне, Райно! И в этот раз ты так просто не отделаешься, — Лоренцо допил вино и вернулся в кабинет.
— И что же ты хочешь взамен? — усмехнулся Райно, отставляя нетронутый бокал.
— Обещай, что ты позволишь мне сделать величайшего дожа Альбиции из твоего сына.
Райно усмехнулся, покачал головой и ответил неопределённо:
— Посмотрим, что на это скажет будущая синьора делла Скала.
— Думаю… она одобрит. А теперь иди, мне нужно успеть в Совет, — Лоренцо сгрёб бумаги со стола. — Сегодня там будет решающая битва. И я должен выжать всё из несчастного герцога Ногарола, пока он разбит семейной трагедией. Мне надо подготовить речь о том, как должна измениться Альбиция. Скоро я стану дожем, кариссмо, — Лоренцо похлопал брата по плечу и направился прочь из кабинета.
Райно вернулся к комнате Дамианы и принялся ждать, когда ему разрешено будет войти. Стоял и всё никак не мог поверить в то, что всё закончилось благополучно. Вспоминал, как искал Дамиану в палаццо Ногарола, как тряс Жильо и допрашивал слуг. А потом увидел ленты от её рукава на пороге одной из комнат…
Как нёс её на руках…
— Входите, синьор, — служанка открыла дверь.
Дамиана стояла у двери на террасу. В простом домашнем платье, волосы собраны сзади в простую причёску. Она обернулась, и ему показалось, что счастливее он быть уже не может. Он в несколько шагов пересёк комнату и без всяких приветствий порывисто обнял её, прижал к себе и зарылся губами в волосы.
И так они стояли, кажется, очень долго.
— Я не заслуживаю такого счастья, — прошептал он, наконец, и посмотрел ей в лицо.
— Не говори так, — улыбнулась она ему. — Просто чувствуй… мы это заслужили.
— Ты очень бледна. Идём.
Он вывел её на террасу, усадил на диван, а сам сел рядом и взял за руки. Вспомнил, как развязывал путы, и склонившись, нежно поцеловал её запястья, там, где верёвки оставили синяки и ссадины.
— Всё закончилось, — прошептал, поглаживая её ладони пальцами.
— Её поймали? Веронику?
— Да. И доктора Гольдони и этого Серджио. Вероника напала на Беатриче с ножом… Она не выжила.
— Я знаю… Я видела это будущее, — вздохнула Дамиана.
— Пообещай мне, что ты больше не будешь этого делать.
— Чего?
— Заглядывать в будущее! Я не хочу, чтобы ты так рисковала! — произнёс он глядя ей в глаза.
