Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 154
К несчастью для терапсид, их кузены, диапсиды, тоже успешно эволюционировали, породив (среди прочего) динозавров, и постепенно стали вытеснять терапсид. Не в силах конкурировать на равных с этими новыми агрессивными существами, терапсиды в основном покинули сцену. Правда, очень немногие из них превратились в мелких, пушистых, прячущихся в норах зверьков, которые, оставаясь млекопитающими, долго ждали своего времени. Самые крупные из них были не больше домашней кошки, а большинство – не крупнее мыши. В конечном счете это оказалось их спасением, но им пришлось ждать почти 150 миллионов лет, прежде чем эра динозавров, мегадинастия-3, подошла к внезапному концу, уступив место мегадинастии-4 и нашей эре млекопитающих.
Все эти крупные превращения, а равно и более мелкие между ними и после зависели, как ни парадоксально, от такого важного двигателя прогресса, как вымирание. Это удивительный факт, но вымирание видов на Земле в самом буквальном смысле является образом жизни. Никто не знает, сколько видов живых организмов существовало с начала жизни. Обычно говорят о тридцати миллиардах, но называли и четыре тысячи миллиардов[340]. Но, каким бы ни было действительное количество, 99,99 процента когда-либо живших видов уже не существует. «В первом приближении, – любит говорить Дэвид Рауп[341] из Чикагского университета, – все виды являются вымершими». У сложных живых существ средняя продолжительность жизни вида составляет всего лишь около четырех миллионов лет – примерно столько, сколько существуем мы[342].
Конечно, для самих жертв вымирание – всегда большая неприятность, но оно, кажется, неплохая вещь для динамично развивающейся планеты. «Альтернативой вымиранию является стагнация, – говорит Иан Таттерсолл из Американского музея естественной истории, – а стагнация в любой области редко бывает удачным поворотом». (Мне, пожалуй, следует оговориться, что в данном случае речь идет о вымирании как о длительном естественном процессе. Вымирание по причине человеческой беззаботности – совсем другое дело.)
* * *
В истории Земли кризисы неизменно сопровождались последующими крупными прорывами. За упадком эдиакарской фауны последовала созидательная вспышка кембрийского периода. Вымирание в ордовике 440 миллионов лет назад очистило океаны от множества неподвижных процеживавших воду едоков и таким образом создало благоприятные условия для стремительных рыб и гигантских водных рептилий. Те, в свою очередь, оказались в идеальных условиях для отправки поселенцев на сушу, когда в конце девонского периода животный мир получил еще одну встряску. И такие ситуации случались на всем протяжении истории. Если бы большинство этих событий не имело места именно в том виде и в то время, то почти наверняка нас бы сейчас здесь не было.
Земля за свое время была свидетелем пяти крупных эпизодов вымирания – ордовикского, девонского, пермского, триасового и мелового – и многих менее значительных. Ордовикское (440 миллионов лет назад) и девонское (365 миллионов) вымирания стерли с лица земли приблизительно по 80–85 процентов видов. Триасовое (210 миллионов лет назад) и меловое (65 миллионов лет) унесли по 70–75 процентов видов. Но подлинно чудовищным было вымирание в пермский период (265 миллионов лет назад), которым открывалась долгая эпоха динозавров. В пермский период безвозвратно выбыло по крайней мере 95 процентов известных по ископаемым остаткам животных. Исчезло даже около двух третей видов насекомых – единственный случай их массового исчезновения. В то время мы были ближе всего к полному уничтожению.
«Это было поистине массовое вымирание, бойня масштабов, невиданных ранее на Земле», – говорит Ричард Форти. Пермский эпизод был особенно опустошительным для морских существ. Трилобиты вымерли полностью. Почти исчезли моллюски и морские ежи. Удар пришелся практически и по всем остальным морским существам. Как считают, всего на суше и в воде Земля потеряла 52 процента обитавших на ней семейств – эта категория находится на один уровень выше рода и ниже отряда в величественной шкале классификации живых существ (тема следующей главы) – и, возможно, до 96 процентов всех ее видов. Пройдет много времени – по одной из оценок, целых 80 миллионов лет, прежде чем восстановится общее число видов.
Однако следует иметь в виду два момента. Во-первых, все это лишь догадки, основанные на имеющихся данных. Оценки количества видов животных, существовавших в конце пермского периода, колеблются от 45 до 240 тысяч. Если вы не знаете, сколько было видов, то вряд ли сможете достоверно установить, какая часть из них исчезла. Кроме того, речь идет о гибели видов, а не особей. Для особей уровень потерь мог оказаться значительно выше – во многих случаях погибали практически все. Виды, уцелевшие до следующего розыгрыша лотереи жизни, почти наверняка обязаны своим существованием немногочисленным, покрытым шрамами хромающим особям[343].
В промежутках между крупными вымираниями были еще эпизоды менее известные – хэмпхиллское, франское, фаменское, ранчолабрийское[344] и около дюжины других, не столь опустошительные по общему числу исчезнувших видов, но подчас серьезно поражавшие некоторые популяции. В хэмпхиллском эпизоде около 5 миллионов лет назад почти исчезли с лица земли травоядные животные, включая лошадей. Лошади сократились до единственного вида, который появляется среди ископаемых остатков очень нерегулярно, и это наводит на мысль, что какое-то время он балансировал на грани забвения. Но только представьте себе человеческую историю без лошадей, без травоядных животных!
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 154
