Когда-то давно
Скала на берегу была очень высокой, и, чтобы не поскользнуться, карабкаясь на нее, мне пришлось снять пляжные тапки. Так было гораздо приятнее: пластиковые сандалии-“медузы” с проржавевшими пряжками и прозрачными ремешками царапали ноги гораздо сильнее, чем настоящие живые медузы, чьим именем наградили их марку. А в море я вообще в них еле передвигался. Поэтому я предпочитал лазить по крутым прибрежным скалам босиком, и ничего, что до конца каникул ноги будут сплошь залеплены пластырями с изображением диснеевских героев.
Я задумал взобраться на вершину этой скалы. Она высилась на мысу в конце песчаного пляжа, где взрослые дремали, читая книжки. Там меня поджидала безжалостная мучительница – тетрадь с заданиями на каникулы, а за мысом простирался дикий берег. С вершины была видна вся маленькая бухта с лужицами и ручейками между камней. С каждой волной море взбегало на берег, чтобы потом отступить, словно размеренно дышало; при каждом вдохе прозрачная вода становилась ровной и гладкой, и можно было разглядеть все, что пряталось под ней. Это был самый удачный момент для наблюдения за живущими под водой существами. Я обожал отыскивать их, ждал, когда море вдохнет, чтобы их выследить, а затем попытаться поймать сачком. Меня интересовали все, кто попадался на глаза: зеленые крабы с париками из водорослей, полупрозрачные креветки, морские улитки, плюющиеся пузырьками воздуха, и даже ярко-алые анемоны – трогать их я не решался, поскольку взрослые предупреждали, что они колючие. Единственной живностью, с которой мне не хотелось встречаться, были рыбы, плававшие далеко от скал, там, где ноги не чувствуют дна. Я их боялся. Родители иногда приносили таких с рынка, и меня пугали их большие круглые глаза, а еще две щели сзади на голове, из-за которых они казались обезглавленными. От страха перед ними я не решался заходить в море дальше подножия скал и оставленных приливом лужиц. Свободная синяя вода, угадывающаяся чуть дальше, вызывала у меня непреодолимый ужас.
Море сделало вдох, и я увидел с вершины скалы, как на границе волн что-то заблестело. Мой взгляд привлек какой-то блик: возможно, маленькое сокровище – обломок перламутровой раковины или потерянный кем-то предмет. Нужно было срочно выяснить, что это. Спотыкаясь на острых камнях, я приблизился к источнику блеска. Вот тогда-то я впервые и познакомился с сардинкой.
То есть тогда я еще не знал ни что это сардина, ни как редко ее можно встретить у берега. Обычно сардины живут в открытом море. Эта, наверное, заблудилась – возможно удирая от тунцов, которые тоже были редкостью, потому что в те времена в Средиземном море их плавало уже не так много. Вам случалось видеть живую сардину? Мало кому известно, как она красива. Рыбка сверкала и серебрилась, а вдоль ее черной спинки шла ярко-синяя полоска, напоминающая елочную гирлянду. На боках сияли широкие золотистые полосы. Сардинка была одновременно роскошной и хрупкой, словно коллекционные жестяные игрушки, которые так притягивали меня в магазинах – их разрешалось трогать “только глазами”. Она лежала на боку, волны перекатывали ее туда-обратно, и я догадался, что рыбка не в лучшей форме. Она не обращала внимания на мое присутствие, а ведь обычно даже крохотные креветки улепетывали, едва уловив вибрацию моих шагов в воде.
Я осторожно подхватил ее сачком и стал рассматривать, не веря своим глазам, удивительный подарок моря, который плескался в моем пластиковом ведерке. Сардинка уставилась на меня в упор своим черно-белым глазом, словно пытаясь что-то сказать. Мне показалось, что за ее немотой скрываются тайны, которые она хочет мне поведать – о своей жизни в голубой вселенной, где я не достаю ногами до дна, о неведомых мне повседневных заботах сардин. Мне стало любопытно, как она там существует, как видит и воспринимает свой мир. Я задумался о том, в каком окружении она плавает, с какими созданиями пересекается под водой, разговаривает ли иногда с другими сардинами. И вдруг глубина моря перестала быть страшной, меня заинтриговали ее секреты.
Я тогда еще не догадывался, что встреча с маленькой сардинкой положит начало увлечению тайнами океана и эта страсть больше никогда не покинет меня, а будет манить все дальше и дальше в открытое море в поисках подводного мира, чьи обаятельные и вовсе не безмолвные обитатели станут по очереди рассказывать мне свои истории.
Как эти существа общаются между собой? Как воспринимают мир, какими органами чувств? Похожи ли их жизнь и эмоции на наши? Жгучее желание разгадать эти тайны заставило меня заняться наукой. Мои области исследования – гидродинамика и биомеханика – позволили мне взглянуть на морской мир под новым углом зрения и принесли потрясающие ответы, а заодно и новые вопросы.
С тех пор я плавал с аквалангом и без, выходил в море на судах и даже погружался в него как ночью, так и днем, наблюдая за этими волшебными созданиями. В те времена, когда я еще не осмеливался забираться туда, где мои пластиковые сандалии не доставали до дна, и боялся рыб, я и не подозревал, что однажды посвящу себя их изучению, а в свободное время буду ездить по миру ради встречи с ними. Я бы ни за что не поверил, что мне доведется услышать, как поют киты, посетить средиземноморских кашалотов, пересчитывать альбатросов или играть с гигантскими морскими дьяволами… А потом, в двух шагах от собственного дома, едва ли не в центре города, найти еще более необыкновенных рыб.
Отдавшись на волю волн, я заодно знакомился с людьми, связавшими свою судьбу с морем: с учеными, раскрывающими его секреты, рыбаками, живущими в гармонии с ним, волонтерами, посвятившими жизнь его спасению. Я принимал участие во многих проектах, чтобы лучше понять подводный мир, защитить его или же просто найти свое место в этой экосистеме и понять, как вести гармоничный диалог с океаном. Эти люди научили меня расшифровывать сигналы дельфинов, ловить тунца или приближаться к тюленям… Тогда я узнал еще и новые истории – написанные или рассказанные, открытые наукой или подаренные нам магией легенд, приправленные пряностью новизны или поэтичностью передачи из уст в уста.
Чему меня научили все эти истории?
Тому, что подводный мир не только позволяет нам любоваться своей завораживающей красотой, но и делится разнообразными знаниями, в том числе о нас самих.
Ну а меня обитатели морей прежде всего научили разговаривать. Их особые у каждого способы общения и талант повествования – вопреки кажущейся немоте моря – открыли для меня искусство слова. Эти удивительно красноречивые существа доверили мне свои истории и подарили энтузиазм и вдохновение, без которых я не сумел бы рассказать их в свою очередь. Только благодаря им я могу в этой книге поделиться с вами всеми былями и небылицами, которые от них услышал.
