Сначала ему вообще хотелось бросить всё и покинуть этот мир, убрать портал в Толеан Серт и забыть прошлое как самый сладкий и страшный сон. Но Ринал не мог. Немного придя в себя, он не удержался и начал время от времени интересоваться, что же происходит в столице, и как там Альмарис. Волшебник не слушал разговоры, предпочитая просто смотреть, хотя каждый раз, как рядом с девушкой оказывался Кендалл, его охватывала холодная ярость. Но сейчас, в день, когда любимая выходила замуж за другого, он хотел видеть и слышать всё. После слов Неумирающей Ринал скрипнул зубами, не отрывая напряжённого взгляда от фигурки в белом платье.
— Я знаю, почему она не должна становиться его женой!.. — процедил он, от бессилия хотелось кричать. — Но кто будет меня слушать…
Глядя на то, как Кендалл надевает на тонкий пальчик Рили узкий золотой обруч, Ринал до боли прикусил губу. Он пересмотрел кучу книг в библиотеке, и даже в хранилище Тол Эммера, куда обычно сгружал самые ненужные книги и свитки, и где вряд ли было что-то полезное, но нигде, нигде не было сказано, как же можно уничтожить полуразумный Артефакт. Откинувшись на спинку кресла, волшебник прикрыл глаза, помассировав кончиками пальцев висок.
— Собственно, а как эта штука вообще появилась в этом мире?.. — посетила его неожиданная мысль.
Сэнди медлила до последнего, надеясь, что каким-то невероятным образом Ринал прервёт церемонию. "Если ты её на самом деле любишь, сделай что-нибудь!" — мысленно взмолилась она, но — ничего не происходило. Собравшись с духом, Неумирающая произнесла решающие слова:
— Тогда отныне вы муж и жена, — Чертёнок приложила усилия, чтобы голос звучал ровно. — Обменяйтесь кольцами.
…День пролетел незаметно, сначала роскошный обед в честь свадьбы, потом обязательные подарки, а потом конечно бал. Альмарис весь день чувствовала себя хорошо, принимая поздравления, улыбаясь гостям, и не испытывая напряжение от поцелуев Дориана. Даже приближающийся вечер не пугал её. Около десяти они оставили гостей веселиться, покинув один из больших залов для приёмов. Перед лестницей Кендалл вдруг подхватил Рили на руки — она ахнула от неожиданности, обняв его за шею.
— Наконец-то мы останемся одни, — Дориан начал подниматься, не сводя с жены восхищённого взгляда. — Я думал, этот день никогда не настанет. Ты снилась мне каждую ночь, Рили…
— Я тоже скучала, — она провела ладонью по его щеке. — У нас теперь будет много времени.
До самой спальни они больше не разговаривали. Поставив Альмарис на пол, Дориан осторожно снял с неё диадему и начал аккуратно вынимать шпильки из причёски. К удивлению принцессы — хотя нет, теперь уже королевы, — тело отозвалось на такие простые действия мужа лёгкой дрожью. И это не была заслуга Артефакта. "Просто я слишком долго была одна", — с грустью подумала Рили.
— Какая же ты красивая, — тихо сказал Дориан, отойдя на шаг и любуясь тонкими чертами лица в обрамлении мягких локонов.
Она улыбнулась. Сегодня прошлое окончательно останется только в воспоминаниях, и хотя Ринал навсегда будет в её сердце, Кендалл никогда не узнает об этом. Потянувшись к застёжке на спине, Рили справилась с рядом пуговичек и позволила платью соскользнуть на пол, не сводя с Дориана пристального взгляда. На ней осталась только тонкая кружевная нижняя рубашка, подчёркивавшая плавные изгибы тела Альмарис. "Завтра я скажу ему о ребёнке", — королева приняла решение.
— Иди сюда, — негромко позвала она, присев на кровать, и добавила, — муж мой.
— Как пожелаешь, — Кендалл усмехнулся и снял рубашку. — Жена.
Конечно, не было той страсти, от которой кружится голова и перехватывает дыхание, но Рили была женщиной, и слишком долго спала одна, а Дориан хорошо знал её тело. Засыпая поздно ночью, Рили подумала, что всё получилось не так плохо, как она опасалась. Да, тоска осталась, но отчаяние отошло куда-то глубоко, и уже не так болело сердце. А ночью снова приснился сон…
Женщина запустила пальцы в волосы, перечитывая последние несколько страниц. За окном снова стояла глубокая ночь, и её охватило странное чувство, что кто-то наблюдает за ней.
— Да ну, бред, — пробормотала она, тряхнув головой. — Господи, последнее усилие и наконец-то точка! — вздохнув, женщина с ожесточением потёрла глаза. — Угу, а потом третья часть. Надо ж как-то заворачивать всю эту историю. Артефакт больше там не нужен совершенно…
Встав, она с хрустом потянулась. Мир всё больше занимал её мысли, она днём и ночью думала о людях, которые там живут, и которых она считала главными героями своей книги. Как они живут, действуют, что чувствуют. На ходу снимая толстый домашний свитер, женщина поймала себя на том, что всё чаще перед глазами появляется лицо Ринала.
— А ведь он может догадаться о моём существовании, — она вдруг остановилась посреди комнаты, растерянно глядя в стену. — Он же чёрт возьми умный и упорный. Так, дорогая моя, не хватало ещё, чтобы тебя волновали выдуманные персонажи, — фыркнув, женщина улеглась на диван. — Хотя кто их знает, они в последнее время вообще ведут себя странно…
Альмарис проснулась одна, но на столике рядом с кроватью лежала записка: "я скоро вернусь. Дождись меня, любимая, тебя ожидает сюрприз. Твой Дориан". Чуть улыбнувшись, Рили встала и накинула халат, подойдя к окну.
— Тебя тоже ждут кое-какие новости, — задумчиво произнесла королева, машинально положив ладонь на живот. Небольшая выпуклость уже была достаточно заметна, но пока никто не обращал внимания.
Неожиданно ей послышался какой-то звук в комнате: Рили обернулась, и замерла. Посередине спальни вдруг возник знакомый чёрный провал портала. Девушка прижала ладонь к губам, сдерживая крик, и глядя на происходящее расширившимися глазами. Когда в комнату шагнул Ринал с мрачным и решительным выражением на лице, Альмарис задохнулась от вихря чувств.
— Здравствуй, — тихо сказал он, подойдя к ней. — Я пришёл за тобой, любимая.
ГЛАВА 21
…Оливия вернулась в спальню, которую им отвели во дворце, раньше мужа, собираясь быстренько переодеться и лечь — все те дни, что они были в столице, Джарт возвращался поздно, когда она уже спала, ему о многом надо было поговорить с Дорианом. Лив начинала потихоньку сходить с ума от их непонятных отношений: муж вроде не сердился на неё, не кричал, не игнорировал, обращался вежливо, предупредительно, заботливо, но… она чувст-вовала себя чужой, приятной гостьей, которой разрешили немного пожить в хозяйском доме.
Оливия устала засыпать одна и просыпаться одна, ей хо-те-лось повторения той сумасшедшей ночи в Монтаре, в конце концов, она же просто женщина… Вот и сейчас она тоскливо смотрела на себя в зеркало, ра-счёсываясь, и размышляя о том, что может, вернуться в Монтар — всё равно в Уркане она мало кого знает, с друзьями Джарта Лив почти не виде-лась, потому что все они были заняты, и сам Ленмор вряд ли будет сильно против её отсутствия, судя по его сдержанному поведению. Проглотив ком в горле — о, боги, каждый вечер ей приходится сдерживать слёзы! — она отложила расчё-с-ку, погасила свечи, и легла, свернувшись калачиком под холодным одеялом. Через несколько минут в тёмную спальню тихо вошёл Джарт, молча разделся и лёг. Оливия не выдержала и негромко позвала:
