— Она была проституткой! — настойчиво повторил старик.
— Нет, она не была проституткой. Два дня назад я разговаривал с полицейским, который знал все об этом случае. Она просто работала в ночном клубе.
— Это одно и то же, — упорствовал сэр Маелз.
— Вы же знаете, что это не так. Я уверен, что вы часто бывали в клубах и видели «хозяюшек». Можете ли вы сказать, что каждая из них была проституткой?
— Да, большинство из них распутные женщины.
В этой ситуации попахивало черным юмором. Сэр Маелз сидел напротив, разодетый как плейбой, вся его жизнь прошла в театре, и все же он упрямо хотел заставить Ника поверить в то, что ночные клубы — это вместилище разврата.
Сэр Маелз достал из кармана большой платок и вытер лоб.
— Но есть же доказательства, — сказал он. — Она с трудом оправилась после нападения, а ее подруга умерла от передозировки. Полиция нашла много порнографических снимков этой девушки.
— Но не Камелии, — твердо возразил Ник. Он хотел похвалить отменную память старика, но не посмел. — Ее даже не вызвали в качестве свидетеля, когда судили фотографа.
Сэр Маелз фыркнул и замолчал.
Ник выждал пару минут, прежде чем продолжить.
— Давайте не будем об этом, — предложил он. — Это все равно уже не имеет смысла. Два года Камелия работала у моего отца. Она ему очень понравилась. Камелия практически сама управляла отелем. Посмотрите на эту фотографию, сэр. — Ник достал из кармана фотографию, где они с Мэл были в Уэстон-сьюпер-Мэр.
— Вот такая она сейчас, — объяснил он. — Разве она похожа на дешевую шлюху? Разве ее нельзя простить за все ошибки, которые она совершила в прошлом?
Когда сэр Маелз посмотрел на фотографию, его лицо приняло странное выражение. Ник не мог понять, что именно на нем отразилось. Было удивление, но и что-то большее. Старик очень долго рассматривал фотографию Камелии. Большинство людей мельком смотрели на нее и сразу отдавали обратно.
— Нет, она не похожа на шлюху, — согласился Маелз уже не так грозно. — Но я не могу помочь вам, Николас. Я знаю, что Магнус не ее отец, я уверен в этом. Этого вам должно быть достаточно.
— Почему вы в этом уверены? — Ник изучающе смотрел на старика, который явно знал еще что-то.
— Глаза, — выпалил сэр Маелз. — У вашего отца глаза голубые, и, насколько я помню, у Бонни тоже. Я уверен, что у родителей со светлыми глазами не может родиться кареглазый ребенок.
Ник почувствовал облегчение.
— Мы об этом не подумали, — сказал он. К его стыду, слеза скатилась по его щеке.
— Да ладно вам, — произнес сэр Маелз, похлопывая Ника по руке. — Не стоит воспринимать все так близко к сердцу.
Ник смахнул слезу тыльной стороной ладони и рассмеялся. Вся эта беседа была такой странной.
— Вот так-то лучше, — усмехнулся сэр Маелз. — Если бы я знал, что только так смогу от вас отделаться, я сразу сказал бы это.
И тогда Ник увидел глаза старика. Когда Маелз засмеялся, они широко открылись. Несмотря на морщины вокруг глаз, было видно, что у него карие глаза такой же миндалевидной формы, как у Мэл.
— Нам обоим не помешает бренди, — сказал Маелз шутливым тоном, глаза опять скрылись под морщинами. — Давайте сменим тему. В какой картине вы сейчас снимаетесь?
Ник рассказал ему о себе и о том, чем он был занят в последнее время. Стыдясь, он упомянул «Поместье Ханнисрофт». Он знал, что в последнее время это интересовало агентов и продюсеров. Прошло довольно много времени, и этот сериал стал культовым.
— Так вы играли головореза? — Сэр Маелз налил бренди и передал бокал Нику. — Я очень хорошо помню тот сериал. Сценарий был ужасным, но вы хорошо справились со своей ролью.
— Вы смотрели его? — Ник глотнул бренди, не веря такому повороту событий.
— Я всегда смотрю новые сериалы, особенно когда они вызывают споры. А этот уж точно был таким. Ужасная лексика! Если бы я знал тогда, что вы сын Магнуса, я мог бы вам помочь. Раз так, я могу упомянуть ваше имя в нескольких местах. Кто знает? Может быть, что-то и выйдет.
Ник не знал, что сказать. Ему показалось, что старик его задабривает, чтобы он поскорее уходил и не задавал больше вопросов. Ник допил бренди.
— Думаю, мне пора идти, — проговорил он, вставая. — Я и так отнял у вас много времени. Хочу спросить только об одном, если вы не возражаете. Вы были на свадьбе у Нортонов. У вас осталась фотография? Можете считать это наглостью, но я никогда не видел фотографию Джона Нортона.
Ник заметил облегчение на лице старика.
— Была где-то одна, — сказал он с улыбкой. — Простите, я был немного груб с вами, Николас. Это все из-за той ужасной женщины. Я не желаю зла ее ребенку. Надеюсь, вы найдете эту девушку.
Маелз открыл шкафчик и достал оттуда три толстых альбома с фотографиями. Пролистав первый, он перешел ко второму.
— Ах, вот она! — Он протянул фотографию, на которой были невеста и жених, окруженные гостями. — Это любимая фотография моей жены.
Ник сразу понял, почему мужчины волочились за Бонни. Она была так красива в белом атласе, что просто дух захватывало. На этой фотографии она, смеясь, стряхивала конфетти с пиджака Джона. Нортон был таким же, каким Ник его себе и представлял, — высоким, стройным, с аристократическим носом и маленькими усиками. Все же, если не считать цвета волос, они с Мэл не были похожи.
— А кто все эти люди? — спросил Ник. На снимке было три женщины, одна высокая, стройная и очень привлекательная, ей было лет сорок, две другие постарше. Все трое были в шляпах с широкими полями. Рядом с Бонни стоял сэр Маелз. Со снимка на Ника смотрели глаза точно такие же, как у Мэл. У него закружилась голова, и он снова посмотрел на фотографию. Нет, он не ошибся — это были глаза Мэл.
— Вот эта очаровательная дама — леди Линда, или Лорна, как ее все звали, — сказал Маелз, показывая на самую молодую из трех женщин. — Это моя жена, Мэри. А это крестная Джона, леди Пенелопа Бишамп. Она умерла от рака через год после смерти Джона.
— Это Лидия Винтер? — поинтересовался Ник, возвращаясь к привлекательной женщине. Магнусу будет приятно узнать, что Бонни не солгала о ней. У этой женщины был благородный вид, и она была очень фотогенична.
— Да, так ее звали. Она была учительницей танцев. Она стала для Бонни второй матерью, бедняжка. Вы с ней встречались?
— Она тоже умерла, — тихо сказал Ник. Он вдруг подумал, что сэр Маелз был старше всех на снимке и единственным, кто еще жив.
Сэр Маелз забрал фотографию и спрятал ее в альбом. Ник понял, что на этот раз ему на самом деле пора уходить.
— Спасибо, что согласились со мной встретиться, — произнес он. — Вы мне очень помогли.
— Выше нос, — самодовольно улыбнулся старик. — Я не сомневаюсь, что Камелия найдется. Что касается вашей карьеры, то она может пойти в гору. Идите домой и перестаньте волноваться о прошлом. Пусть ваш отец сделает анализ крови — это вас обоих успокоит.
