ТРЕТЬЕГО он увидел буквально в следующее мгновение после того, как парнишка покинул помещение. Новый незнакомец был худым и высоким. С виду старше, лет сорока. С первого взгляда его невозможно было причислить ни к одной расе. Одет третий был в такую же серую униформу, как и Макс.
Здравствуйте, Максим. Надеюсь, вы ничего не имеете против этого имени?
Ничуть. Здравствуйте… э-э…
Извините, но моего имени вам знать не следует. Да оно вам и не скажет ничего. Я мог бы придумать псевдоним, но не желаю множить сущности сверх необходимого.
ЭТОТ говорил без запинок. Или суфлёрская связь здесь (на базе?) была получше, или обходился своими силами для предварительного «написания» текста. Но лицо у него было точно таким же «каменным», как у парнишки. Кого-то напоминали Максу эти лица-маски… У кого же он видел подобное сочетание – полное отсутствие выражения и живые, шустро бегающие глаза… нет, не вспомнить.
Выдержав вопросительную паузу (вопросов и замечаний Максим не высказал, сочтя, что умнее всего – помолчать и послушать), высокий продолжил:
– Я покажу вам кое-что. Потом и поговорим, если вы не против.
Максим молча кивнул, и посреди комнаты возникла проекция. -… выводы предварительного расследования подлого теракта, – произносил сдавленный, как бы сдерживающий рыдания дикторский голос за кадром; видеоряд демонстрировал горелые развалины хижины и обугленные стволы тропических деревьев, – совершённого вражескими адептами, позволяют однозначно утверждать, что целью коварного удара секторов был обожаемый всеми гражданами Метафедерации Гендиректор Противорелигиозной Спецслужбы. Покушение не удалось, но жизнь любимого руководителя висела буквально на волоске… В совершении этого преступления подозревается бывший спецагент противорелигиозной службы, один из приближённых Генерального, некто Анатолий Григорьев по прозвищу Муравьед. По имеющимся у нас данным, примерно в начале зимы он вступил в античеловечную связь с Ямой, результатом чего стало сегодняшнее нападение. Этот убийца крайне опасен. Любого человека, способного помочь следствию, просим связаться по адресам таким-то… или по спецномеру «439».
Появились сетевые адреса, прописанные багровым колером. Багровость сочилась, от неё отрывались капельки и медленно падали вниз… На фоне крайне уголовной физиономии Макса, выпучившей водянистые голубые глазки и вздыбившей соломенную шевелюру, истекающая кровавость смотрелось эффектно, ничего не скажешь. О том, как Максу удалось уйти от преследования, не было сказано ни слова. Но главное, главное – покушение НЕ УДАЛОСЬ! Генеральный жив!!!
Дальше подробно излагается биография спецагента Григорьева. В общем, теперь Муравьед – враг номер один всех метафедератов, – сказал высокий безымянный собеседник, мановением руки стирая проекцию.
А кто это такой? – спросил Макс. – Почему меня называют этими ФИО? Мой оперативный псевдоним – Янтарный, а не… как там его, Муравь…
Вы не знаете?
Понятия не имею. Что вам надо?
От вас? Лично мне ничего.
А не лично вам?
– Понятия не имею. Мне говорят, я выполняю. Вот, собственно, и всё.
– И что вам сказали по поводу меня?
– Перехватить, вытащить и переместить в безопасное место.
Взамен?
Ничего. По крайней мере пока.
Возможно, это сказывается трудное батрасталльское детство и всё такое, но мне с большим трудом верится в бескорыстную помощь такого масштаба.
А никто и не говорит о бескорыстии. Просто вы сами великолепно выполняете всё, что от вас требуется.
Думаете, я вас на хвосте притащу в…
Я не думаю. За это мне… – он впервые запнулся, – не платят. Я исполняю.
А вы делаете только то, за что вам… – Макс намеренно тоже сделал паузу, – платят?
На службе да. Это помогает сохранить жизнь и психическое здоровье. А мне без этого никуда. Даже не знаю, к счастью или к сожалению.
Какие у вас намерения относительно меня?
Ничего особенного. Сначала провести с вами некоторое… время, а потом доставить, куда пожелаете. Когда станет возможно вернуться в ваше мир… в сеть миров.
Домашний арест за скоростной опасный пролёт над судоходной акваторией?
Называйте как хотите.
Вы уже составили программку моего отдыха?
Надеюсь, вы играете в шахматы? «Что-о-о?! Ничего се поворот сюжета…»
Играл когда-то, – осторожно ответил Макс.
Не скромничайте, Максим. У вас такой интеллект, что вы без труда отделаете кого угодно.
Это не интересно. Шахматные вариации, при всей их… э-э, якобы бесконечной вариативности, на самом деле скованы клетками и ходами.
Другая игра? Выбирайте.
В слова. Один на один.
Договорились.
И ещё…
Слушаю.
Чем это меня там по колпаку шарахнули?
А… Это наше любимое оружие. Понравилось?
Не распробовал. Очень, очень быстрая пища.
Ничего. У вас ещё всё впереди.
Наверно, это должно звучать оптимистично?
Вначале надо определиться, что есть оптимизм… Кстати, всё хочу спросить. У вас должна была при себе… иметься такая небольшая серебряная штучка. На цепочке, и с камешком. Вы потеряли её?
Не было у меня никаких штучек на цепочке. – Искренне недоумевая, Макс пожал плечами. – С чего это вы взяли…
Имеются основания взять… впрочем, не будем сейчас об этом. Вероятно, необходима проверка. С целью исключения погрешности.
Пункт двадцать второйМИР: НОВЫЙ БОЛЬШОЙ КИЕВ(дата: ноль девятое ноль второго тысяча сто тридцать девятого)
ОНИ
«Солнце» терпеливо дожидалась Макса Отто Эмберга в космопорту имени Бориса Штерна.
У этой метафедеративной планеты имелся ещё один кос-мопорт, имени Бориса Поля, и Макс по прибытии оказался вначале именно там. Потому что узловой мультипорт, на вокзал которого он вышагнул со столичного центрального, располагался в непосредственной близости. Совмещён, можно сказать.
Можно было использовать местный проход – и шагнуть, но Эмберг обошёл «пригородные кассы» стороной. Хватит, нашагался… Рейсовый стратосферник перебросил его из экваториальной зоны в умеренную. В салоне было немного пассажиров, но Макс Отто был рад, что хоть кто-то в этом мире разделяет его антипатию к мультипроходам.
Полчаса параболического полёта он просидел, снедаемый одной-единственной мучительной мыслью: «ЧТО ЭТО БЫЛО?!»
Он всё никак не мог разобраться, что с ним произошло. Полномасштабный галлюцинаторный припадок, или ВЗАПРАВДУ?..
Об этом он думал с момента, когда ОЧНУЛСЯ в той же самой точке, с которой начинался невероятный тур «на остров и далее по восходящей» – непосредственно перед арками проходов внутреннего сообщения, – развернулся и отправился восвояси, НЕ шагнув на песок… Никто на него не показывал пальцем, никто не вопил: «Это он, это он! Держите Муравьеда! Убийца!!!». Вообще ни единая встречная персона не обращала на него особого внимания. Исключая всегдашние, привычные взгляды женщин, западавших на сексапильного блондинистого мэна… Он вернулся в вокзальную зону ново-большекиевского направления и сделал шаг В СТОРОНУ от столицы Метафедерации.
