Алёна, у вас будет изъят ключ, который вы получили незаконно. Все обстоятельства его обретения, вам предстоит подробно изложить. А дознаватели, на основании ваших ответов, сделают выводы о степени вашей виновности.
— Ты сейчас обвинил мою жену в краже артефакта? Может напомнить тебе, кому конкретно подчиняется ваше Управление? Имеллин, дружба дружбой, но никто не смеет голословно обвинять будущую императрицу, а уж тем более, причинять ей вред.
— Я готов разделить Ваше негодование, но перед законом все равны. Не я его издавал. Все претензии можете высказать потом в личной беседе с Императором. А пока, есть свод, и ничто не заставит меня нарушить его правила.
— Хорошо, но вы будете допрашивать нас вместе.
— Это исключено! В своде… — Договорить он не успел.
— А говоришь, что не нарушаешь правил. Согласно четвертому пункту свода законов Империи, о неприкосновенности правящего рода, все допросы проводятся в присутствии семьи. Алёна является моей законной женой, и официально вошла в род. Если твое начальство сомневается, можем продемонстрировать татуировки. — Стен криво улыбнулся. Эльф поджал губы, представляю, как ему обидно быть пойманным на ошибке.
— Хорошо, будь по-твоему. Что касается вас. — Эльф повернулся к Наташе и моему отцу. — Для получения разрешения на временное прибывание в Сарадии, вам потребуется заполнить стандартную анкету для иномирных гостей. Ничего сложного: ваше имя, род профессиональной деятельности, и еще кое какие данные. Анкета очень проста и состоит всего из ста вопросов. Еще, вас проверят на состояние здоровья и наличие магических способностей. Все данные будут занесены в каталог. Это нужно для того, чтобы в случае появления необходимости в специалистах вашей квалификации, нам не понадобилось искать, и мы смогли бы воспользоваться вашими услугами. Закрепленный за вами сотрудник, предоставит исчерпывающую информацию по времени вашего прибывания, выдаст памятку о нормах поведения и основных законах.
— Бюрократы везде! — Наташка закатила глаза. Нас развели по разным комнатам. Когда я увидела дознавателя, мне захотелось сжаться в комочек и залезть под стол. Худой и длинный, с совершенно невыразительной внешностью, тонкими губами и белёсой кожей. Но вот глаза! Ничего неприятнее в жизни не видела. Вертикальная прорезь зрачка, абсолютно белая радужная оболочка, а склера — красная. Еще и третье веко. Признаюсь честно, даже хаарвы выглядят милее. Хорошо, что Стен пошел со мной. Когда он заговорил, появилось ощущение, что своим голосом он меня сейчас препарирует. Тонкий и одновременно скрипучий, как если бы мелом царапали доску. С трудом подавила желание зажать уши. Он задавал бесконечное количество вопросов, часто перефразировал и снова спрашивал. Я не знаю сколько длилась эта пытка, ощущение времени полностью потерялось. Из допросной Стен меня выносил. Он с кем-то жутко ругался, а я, прижалась к родной груди, слушала размеренное сердцебиение и не заметила, как уснула. Когда я открыла глаза, утренние игривые солнечные лучи, проходя через цветные стекла с арабесками, расчертили спальню волшебным светом. Ветерок, доносил из сада ароматы цветов. А вот мое самочувствие разительно отличалось от умиротворяющей обстановки. Голова была тяжелой, а еще, кто-то в ней бил молотом по наковальне. К горлу подкатывала тошнота, неимоверно хотелось пить. Такое ощущение, что я несколько дней придавалась чрезмерному возлиянию алкогольных суррогатов. Дверь тихонько скрипнула, в комнату вошла горничная со стаканом голубой жидкости. А за ней, отбиваясь от охранников, влетела Наташка и плюхнулась на кровать рядом со мной. Она нетерпеливо ерзала, в ожидании, когда я закончу пить странную жидкость, которая обжигала горло, но при этом прочищала мозги, снимала боль и дарила легкое чувство эйфории. Видимо, впечатлений у Натали была масса и она яростно хотела поделиться, как только дверь захлопнулась, оставив на другой стороне горничную и недовольных охранников, Наташку прорвало.
— Алёна, это был какой-то кошмар. Меня мучали два часа. Попалась такая пакостная дамочка, внешне, похожая на рыбу-каплю из мема, задавала кучу личных вопросов, которых не было в анкете. Очень интересовалась моим семейным положением. А когда местный эскулап протянул ей заключение, то стала непрозрачно намекать, что мне лучше не задерживаться в Сарадии и дала гостевой амулет всего на неделю. Завистливая стерва. А потом, мы еще два часа ждали вас. Когда Стен вынес тебя в полуобморочном состоянии, а вслед за ним тащился белёсый глист и требовал продолжения допроса, я хотела достать табельное оружие и пристрелить красноглазого. Стен его круто отбрил, пообещав набить полную жопу огурцов, если он еще раз подойдет к тебе. Ты проспала двое суток. Как себя чувствуешь?
— Знаешь, после этого голубого антипохмелина, хорошо. Интересно, почему мне его никто не предложил утром, когда мы с ребятами напились и… ну ты знаешь.
— Тебе там нужен был совсем другой препарат, который кошкам дают в период хотения. — Съязвила Наташка, а я скорчила обиженную моську. — Ну не дуйся подруга. Слушай, я тут познакомилась с Мари. Такая клевая девчонка. Она такую развлекательную программу тебе приготовила, закачаешься. Я ей еще пару идеек подкинула, но мы все успели. И еще, ты только не волнуйся, но свадьба сегодня. Гости прибывают, а тебе скоро платье принесут. Только макияж тебе буду делать сама, а то увидела, чем они пользуются, слов нет, одни буквы.
— В смысле сегодня? — Мой голос сорвался на фальцет. И в этот момент дверь открылась. Мы с Наташкой синхронно повернулись и так же синхронно потеряли дар речи. В спальню вплыло оно, мое свадебное платье. То, что его внесли на специальном манекене трое слуг, осталось нами не замечено.
Потрясающее серебряное платье с глубоким декольте, с кружевным полупрозрачным лифом, расшитое жемчугом мерцало в свете утра. Удивительно красивое и такое-же откровенное. Честно говоря, не так я представляла свой свадебный наряд. А Стен, вообще, это видел? Он точно не мог его одобрить. Или тут тоже традиция, что нельзя видеть платье невесты до свадьбы. Только, в нашем случае это не актуально, мы уже два раза успели пожениться. Взирая на это чудо, я не обратила внимания с какой аккуратностью его поставили, не задев даже пышной юбки.
— Вот это платье, с придыханием сказала Наташка. Если выходить замуж, то только в таком. — А я не разделяла её мнения. Ну как я в таком к людям выйду? Там же будет семья Стена, а у меня соски будут открыты на всеобщее обозрение. И что мне теперь делать? Наташка тем временем вскочила с кровати и уверенно двинулась в сторону этого сногсшибательного безобразия. Протянула руку, чтобы пощупать ткань, молниеносным движением, едва уловимым глазами, платье село как влитое на тело Натали, а её одежда оказалась на манекене. — Мама дорогая, Алёнка прости,
