Книга Межесвет - Юлия Федорченко

Внезапный визит вытащил ее из постели, и она недоумевала, что понадобилось здесь рядовой ведьме, когда в ход пошли обвинения. Все ясно. Ифа хочет занять ее место: не она первая, не она последняя. Но это было еще не все. Интуиция никогда не подводила карлицу, а сейчас она прямо-таки вопила об опасности. Если Ифа надеется, что Вираго каким-то образом выдаст себя, то ей придется уйти ни с чем. Сами по себе слова не имели веса.

Лайя-Элейна откинулась в кресле и произнесла почти лениво:

— Приемные часы… — Ифа ответила ей таким яростным взглядом, что карлица умолкла, неожиданно для себя. — Мне придется позвать экзалторов.

— Я уже их позвала.

Уголок рта Вираго еле заметно дернулся. Мерзавка, явившаяся сюда ни свет ни заря, была настроена серьезно. Какие карты могут быть у нее на руках? Да никаких. С некоторых пор Лайя-Элейна ни с кем не делилась своими тревогами, они хранились исключительно в ее голове. Сканла была ее слабым местом. Она от нее избавилась, пусть не без сожаления.

— Да? С какой целью, позволь спросить?

— Чтобы взять тебя под стражу.

Ясно как день — это провокация. Вираго собиралась ответить в своей обычной презрительной манере, когда увидела странную тень у Ифы на плече. Тень медленно передвигалась бочком по изгибу шеи. Лайя-Элейна не сумела сдержать дрожь. Милосердная Богиня, это невозможно.

Ифа сказала что-то еще, Вираго ответила молчаливым согласием. Многоногая тень на пару секунд скрылась из виду, переползая на левое плечо. Кажется, Ифа почувствовала зуд, так как машинально провела ладонью по шее, едва не смахнув паука. Лайя-Элейна не сводила с него напряженного взгляда. По ее спине липкой струйкой стекал пот.

— …с тобой будут хорошо обращаться, — долетел до нее голос. — Это я тебе обещаю.

Карлица заморгала, не веря своим ушам. Что-что? Ифа направилась к выходу и по пути дружески хлопнула Вираго по плечу. Паук громко щелкнул хелицерами, будто в подтверждение ее слов. Неслыханная дерзость.

Когда за ними обоими закрылась дверь, Лайя-Элейна вздохнула с облегчением. Монстры из наших снов не могут проникать в реальность, иначе мир стал бы одним нескончаемым кошмаром. И все же она могла поклясться, что этот паук был точной копией паука, приходившего к ней на закате дня.

— Ну что? — спросила Шайна. — Какой у тебя обаятельный питомец. Не кусается? Можно погладить?

Ифа оперлась на стену, сложив руки на груди. Паук по-прежнему сидел у нее на плече, перебирая лапками. Она с некоторой опаской взяла его двумя пальцами и положила на раскрытую ладонь Шайны. Девочка поднесла его к глазам.

— Ты быстро меняешь стороны.

— Я гибка по части отношений, — сказала Шайна. — Легко завожу друзей.

— И долго я буду твоим другом?

Огненная леди подняла на нее взгляд.

— Завоевать мое расположение несложно. — Ее ладонь внезапно нагрелась, и Шайне пришлось вернуть паука. На языке вертелось то самое, заветное слово. — Выпусти меня отсюда, — медленно произнесла она, — и я буду верна тебе столько, сколько пожелаешь.

Глава 35

(Ланн)

— Пресветлая, что с вами случилось?

Первое время Ланн разглядывал их с той враждебностью, с которой встречают вооруженных незнакомцев, ворвавшихся в дом для грабежа и убийств. Потом клинок, который он держал наизготовку, сам собой выскользнул из одеревеневших пальцев. Он уже и забыл, что такое быть без меча, какое это ощущение. Ульцескор спустил на землю Диня и уселся рядом, согнув одну ногу. Щурясь, он посмотрел на свет: к хорошему быстро привыкаешь. Его тело покрывала мозаика из порезов и царапин, на волосах была засохшая кровь, но ни одна из ран не была достаточно глубока, чтобы представлять опасность для жизни, и кости были целы. Что касается внешнего вида, то несколько шрамов ничего не изменят: в этом плане ему всегда было далеко до Кайна.

— В замок нечего ходить, — сказал Ланн, с трудом ворочая языком, — там никого не осталось. Только Снежная Ведьма. Она…

Он слишком долго искал подходящее слово, напрягая лоб, и экзалтор, смилостивившись, хлопнул его по плечу. Ланн не был с ними знаком, насколько он мог судить, разглядывая их лица под масками; может, мельком видел кого-то из них в Гильдии. Он едва удержался от соблазна проверить их на вшивость, ткнув двумя пальцами под подбородок. Нет, с ними все в порядке. Стоит научиться верить людям — хотя бы иногда.

Кольм стоял поодаль, переминаясь с ноги на ногу. Экзалторы отошли, чтобы посоветоваться, и Ланн подозвал его пальцем. Ульцескор уселся посреди дороги, но вряд ли представлял для кого-то препятствие, так как жители поселка попрятались по домам. Здесь не было нашествия рефиайтов: они выбрали богатых и знатных. Намеренно или случайно, уже не спросишь.

— Что собираешься делать?

— В каком смысле? — растерялся Кольм.

— В общем. Куда пойдешь? Чем займешься?

После всего, что случилось, Ланн хотел для него что-то сделать. Может, у пажа была семья или место, куда можно вернуться, как знать? Может, у Кольма было что-то, чего не было у него самого. Ульцескор тяжело вздохнул. Паж по-прежнему хранил молчание, лишь бегал глазами по поселку, будто старался найти ответ меж трактирных вывесок и узких переулков, забитых мусором.

— Хорошо, давай по-другому. У тебя есть какая-то мечта? Кем ты хотел бы стать?

Динь внезапно обхватил ручонками голову Ланна, нечаянно сорвав засохшую корку на виске. Он разволновался и не понимал, о чем идет речь и должен ли он принять участие в беседе. Ульцескор сердито зашипел, однако не оттолкнул малыша, только осторожно убрал его руку от раны.

— А куда пойдете вы?

Кольм был предельно серьезен. Динь, посмотрев на него, тоже сделал сосредоточенное лицо. Ульцескор переводил взгляд с одного на другого, потом, не выдержав, рассмеялся.

— Я и сам не знаю.

Ланн с горем пополам поднялся на ноги.

— Нам всем нужно поесть и поспать. И, — он критически оглядел себя и втянул носом воздух, — помыться. Не надо спешить. Все как-нибудь образуется.

Ульцескор решительно заковылял вниз по улице, Динь семенил рядом, держа его за большой палец правой руки. Хорошо, что они оба мальчики, думал Ланн. В крайнем случае…

Его окликнул Кольм:

— Милорд!

Паж остался на месте, как будто крепко о чем-то задумался и не увидел, что ульцескор ушел. Экзалторы оглянулись и посмотрели на мальчика, их лица вытянулись от удивления. Кольм немедленно залился румянцем и подбежал к Ланну, который тоже выглядел озадаченным.

— Не надо меня так называть, — пробормотал ульцескор.

— Я знаю, кем я хочу стать, — сообщил паж. В его голосе звенела гордость. — Я решил.

— Вот и чудно.