Кузе.
— На пробежку? Вы? Это как?
Аверин улыбнулся:
— Пройдемся вокруг дома. Боюсь, самостоятельно я с этой задачей не справлюсь.
— Ага. — Кузя открыл дверь, и Аверин, стуча тростью, похромал в дом.
Ужин уже был на столе. Аверин прошел по гостиной, подошел к креслу и взялся было за спинку, намереваясь сесть, как вдруг услышал шум в прихожей. Он обернулся и увидел, как, отшвырнув в сторону пытающегося остановить ее Кузю, в дом влетела Анастасия. Огляделась и быстрым шагом направилась к колдуну. И залепила звонкую пощечину.
— Что… — начал было Аверин, но договорить не успел. Анастасия схватила его за шею и прижалась губами к его губам.
— Ой-ой-ой… ничего себе, — Маргарита выглянула из кухни, — ой, а я как раз домой уже собиралась, точно-точно, мне уже пора домой.
Она подхватила сумочку и скрылась в прихожей.
Аверину с трудом, но удалось освободиться.
— Что ты себе позволяешь?! — он отшатнулся, потерял равновесие и покачнулся, но тут же был подхвачен с двух сторон.
— Я, пожалуй, тоже к себе пойду, а то вдруг любовные утехи случатся, — во весь рот ухмыльнулся Кузя, сцапал со стола кулебяку и скрылся.
— И что же вы сделаете сейчас, господин колдун? — спросила Анастасия, когда они остались одни. — Опять меня свяжете?
Он покосился на ее руку, удерживающую его за левое плечо:
— Два раза я не повторяюсь. Ты пришла за продолжением?
— Нет. Я пришла спросить. Почему вы не позвали меня?! Каким самонадеянным идиотом надо быть, чтобы броситься в логово Григора в одиночку!
Аверин свел брови к переносице. А ведь действительно… почему он не позвал Анастасию?
— Я не успел об этом подумать… Анастасия, или отпусти меня, или помоги сесть. Мне трудно стоять.
— Конечно, — она придержала его за руку, пока он усаживался в кресло.
— Садись, — он махнул рукой, — угощайся, если хочешь.
— Как странно… до меня доходили слухи, что в этом доме дивам нельзя садиться за один стол с хозяином.
— Я изменил правила, — он указал на стул, — садись. Я не только не подумал. Я еще и Триглав у тебя на трюмо забыл.
— Извините, ваше сиятельство, его я не принесла. Придется вам снова прийти ко мне в гости.
Она рассмеялась.
— Ты тогда исчезла. И сразу позвонил Кузя. Его схватили. Времени искать тебя не было, я чувствовал, что с ним беда, и помчался.
— Это был Григор. Так его звали в те времена, когда мы были знакомы. Он напугал моих дивов. Сделал несколько кругов над домом. Но напасть всё же не решился. Видимо, почуял колдуна.
— Наверное, он решил, что ты позвала на помощь своего колдуна. Но… раз ты его знала, расскажи мне про него. Григор кричал, что он и есть Влад Цепеш. Что он сожрал Цепеша и правил Валахией. Это правда? Или его воспоминания перепутались в Пустоши?
— Бедняга Григор, — ее губы тронула улыбка. — Его разум помутился. Влад Цепеш казнил его хозяина. А его самого отправил в Пустошь.
— Что? — Аверин подался было вперед, но с легким стоном схватился за загипсованную руку. — Анастасия, ты же сказала, что Цепеш и был его хозяином?
— Я? — удивилась Анастасия. — Нет, я такого не говорила. Григор был дивом Владислава, господаря Валахии. А Влад Цепеш был моим хозяином. Он завоевал Валахию, пленил Владислава и приказал посадить его на кол. А Григор больше суток сидел, закованный в серебряные цепи, рядом со своим истекающим кровью хозяином. Сначала это была пытка, но потом про него просто забыли. А когда он попался на глаза — выкинули в Пустошь. Тогда-то Григор меня и запомнил.
«Ты будешь умирать так же, как мой хозяин, которого ты убил!»
— Выходит… этот див, в помутнении разума, принял меня за Влада Цепеша? Не знаю даже, комплимент это или оскорбление, — рассмеялся Аверин. — И как? Я на него похож?
— Не знаю… — Анастасия ненадолго задумалась, — нет, — сказала она, — вы добрый человек. А тот был очень жестоким. И никому не доверял. Даже дивов всегда держал таких, с которыми мог расправиться в одиночку. У него было много дивов, как я. Мы очень его боялись.
— Удивительно изучать историю Цепеша в Академии, а потом услышать ее от тебя, видевшую все вживую.
Он внезапно нахмурился и посмотрел на Анастасию с подозрением. И спросил осторожно:
— Анастасия… а почему из всех дивов Цепеша Григор запомнил именно тебя?
— Видимо, потому что это я осуществляла казнь Владислава.
— Ты? Серьезно? Ты посадила на кол господаря Валахии по приказу Влада Цепеша?
Она кивнула:
— Влад Цепеш чаще всего использовал для вызова жертву, посаженную на кол. Тяжелые страдания позволяли призывать сильных дивов. Но для того, чтобы жертва не умерла раньше времени, требовались сила и мастерство. Поэтому почти всегда казнь выполняли дивы. Кол нужно ввести аккуратно и правильно, чтобы, проколов тело полностью, он не задел сердце и не вызвал преждевременную смерть.
— Точно! — Аверин всплеснул руками. Он понял, что случилось в деревне Колтуши.
— Спасибо, Анастасия. Ты мне очень помогла. Давай всё же поедим и выпьем чаю. У меня от твоих рассказов в горле пересохло.
Анастасия ушла, когда время уже подходило к полуночи. Аверин встал, осторожно прошелся по дому, вдыхая знакомые запахи и заново привыкая к почти забытым в больнице ощущениям. Всё-таки дом — это дом. Василь предлагал поехать из больницы в поместье, уверяя, что там брат получит гораздо лучший уход. И вообще — там лес, озеро и всё, что нужно для реабилитации. Но Аверин отказался, по крайней мере прямо сейчас. Ему больше всего хотелось вернуться домой, к делам. Да, очередную охоту на демона он сейчас не потянет, но у него есть Кузя. Поэтому за некоторые дела всё же можно будет взяться. Все операции и пребывание в больнице оплатило Управление. И накопления у него были, но это не повод предаваться безделью.
По гостиной неслышной тенью скользнул Кузя и скрылся на кухне.
— Я не сплю, — Аверин отошел от окна.
— Ой, — Кузя высунулся из двери, освещенный полоской света из холодильника, — а почему тогда свет выключен? Я думал: вы уже легли.
— Самому мне не справиться.
Аверин нащупал трость и двинулся к креслу, но Кузя его подхватил под руку.
— Давайте помогу. Или вас отвести в спальню? Точно, вы же, наверное, не сможете переодеться. Вот я дурак, — он хлопнул себя по лбу.
— Сначала мне надо будет умыться. Надеюсь, Маргарита всё приготовила. Эх, Кузя, ты просто не представляешь, как отвратительно быть беспомощным.
Он опустился в кресло. Надо же, круг по дому, а он уже так ужасно устал. Но спать пока
