— Сухотке они все расскажут, коли знают, — наконец, поняла. — Она баба мудрая, да не болтливая, со всех сторон к ней доверие.
Прозор башку свою поворотил да прищурился. А ведь права девка!
Сухотка еще пеленки за Морицей стирала, помнит ее малой, доброй некапризной девочкой, сама там ревет сидит в своей каморе, княжну жалеет. Чай, уж согласится помочь, потолкует с чернавками с глазу на глаз.
Через три часа переговорив с двумя десятками чернавок, Сухотка уж кое-что выяснила.
Кислица, что раньше Зимаве прислуживала, вспомнила да рассказала, что перед тем, как исчезнуть, Морица обрядилась в платье простое городское да куды ходила ненАдолго. А еще про привороты любовные княжна спрашивала, — мол, правда ли, что черным колдовством мужика навечно привязать к себе можно, так, чтобы на других баб и вовсе не смотрел.
Вот энтого еще только не хватало. Приворот!
Вспомнила Нежданка глаза Власа пустые, папкин потусторонний взор блуждающий, — как сквозь толщу воды болотной тятенька родимый на жизнь смотрел да безвольным вовсе сделался.
Да, чтобы Морица-мокрица с ведьмой бессовестной за вязанку белок так же парня какого пригожего сгубили?
Нет, не бывать этому!
Уж она, Нежданка, постарается.
— Коли поможешь княжну сыскать, простится тебе все, — серьезно Прозор объявил. — Указ княжий о свистульках отменить можем.
— Да, я и за просто так помогу ради княгини, — Нежданка откликнулась. — Коли сумею, конечно, — уж добавила.
Потом подумала и рискнула спросить:
— А Ваньке простится?
Прозор рукой только махнул:
— Энтого я давно простил. И так помиловать его хотел, подержали бы ночь в амбаре для острастки, да по утру и выгнали бы взашей.
Нежданка от удивления чуть не присела прямо там, где стояла. Больше спрашивать не стала ничего.
— Можно на платье то поглядеть, в котором Морица куды ходила? — уж новая мысля в голове у нее затрепыхалась.
— Да, пойдем вместе и посмотрим, — Прозор откликнулся. — Чего ж нельзя-то?
Достала им Кислица платье серенько из цельного рядка похожих одеж. Обычна вроде рубаха верхняя зимняя.
Длинное платье — до пят Морице, поди, — нарочно уж такое княжна выбрала, чтоб сапожки свои сафьяновые, золотом шитые, прикрыть. Не пойдет же Морица в валенках соромиться. Она в них и ходить-то не умеет, ни разочку не надевала.
Пятна какие-то махоньки бурые по самому нижнему краю Нежданка углядела. Отогнула подол, а там ягоды давлены — клюква да брусника.
— На болота что ль ходила за ягодой? — малиновый с длинной рожей дурь свою уж всем показал.
— Зима на дворе! Кто по ягоду пойдет? — напомнила Нежданка. — Где Град, и где те болота клюквенны? Быстро бы не обернулась. Да и листочков вовсе нет, одни ягодки. А листочки, даже сухоньки, прошлогодние, они завсегда пристают, коли через заросли ягодны пройти.
— Что ж все энто значит? — Прозор нахмурился.
— На ярмарке она что ли была, где ягодой торгуют, — Нежданка предположила. — Ну, или уж в амбаре али в подполе, где клюкву да бруснику хранят. Чиста ягода, перебратая, без единого листика.
— Ну, башка лохматая… — Прозор в затылке почесал. — Ведьма ты что ли? — уж сам не знает зачем спросил.
— Ни разу не ведьма, — Нежданка отмахнулась. — Устала уж оправдываться. Любят у нас напраслину возводить.
— Извиняй, — Прозор поклонился.
Не в шутку, взаправду у няньки прощения попросил.
— Ладно, на ярмарку я побегла, — Нежданка уж решила. — Вы тут свои склады ягодны покамест обсмотрите, мож, сыщите чего.
Прозор велел ключницу на двор звать, чтоб по амбарам с ней пойти.
— Монетку каку мелку дайте, — вспомнила Нежданка. — Чай, за новости на ярмарке платить придется.
Отсыпала ключница девке монет и бусин в бархатный мешочек, да и собралась Нежданка за новостями в торговые ряды.
— Малиновых ко мне не приставляйте, умоляю, всех баб языкатых на ярмарке распугают — ничего не дознаемся, — уж предупредила. — Не сбегу в энтот раз, слово честно даю.
Глава 72. Семки, ленты да клюква
У входа на ярмарку семки продавали.
Почитай, двадцать мешков с товаром в рядок выставили. Пошла Нежданка торговаться, семки пробует, с тетками за жизнь болтает, с кем и познакомилась. Всех прошла, уж сообразила, кто помочь в ее деле может.
— Бабка Груня, отсыпь мне большой кулек, — улыбнулась Нежданка да монетку блестящу краешком кажет, чтоб другие не заметили, завидки не взяли. — А на сдачу посоветуй к кому по делу одному обратиться.
— Слухаю, — уж девке Груня шепчет да кулек семок тянет.
— Кто с приворотом помочь может? — шепотом в самое ухо бабки спросила Неждана.
— За клюквой лучше к Додоле пойтить, — громко Груня на тот вопрос отвечает, чтоб товарки чего не заподозрили.
— Благодарствую, — Нежданка поклонилась.
Семки взяла, из кулька берестяного лузгает неспешно. Да в сторону ягодных рядов и двинула, не торопясь.
А торговки у нее за спиной заспорили яростно, чья клюква на рынке получше будет. Лишь бы уж не разодралися, скандалы ни к чему сейчас.
Нужные ряды издали видать — снег под прилавками алеет от давленых ягод, что из кузовков скатываются.
Какая ж из них Додола? Нежданка пока как бы мимо идет и приглядывается. Не на ягоду в кузовках пялится, а в рожи под платками и шапками всматривается пытливо.
Энта слишком молода, энта дурочка какая-то болтливая, тот и вовсе мужик с бородой… Все равно еще много баб с виду подходящих, а ошибиться уж никак нельзя. Прямо спросишь — обмануть могут, знает уже Нежданка энти ярмарочные кренделя. Чтоб чужого покупателя себе зацепить, кем хошь назовутся.
Мальчонку-коробейника перед клюквенными рядами споймала, ленту золотую в товарах его выбирает.
— Меня к Додоле за клюквой послали, — пареньку сказывает. — Боюсь, что обманут злые тетки меня, дуру доверчиву. Коли Додолу покажешь, две ленты у тебя куплю.
Мальчонка носом шмыгнул да говорит:
— Четвертая с того краю, в зеленом платке. Чего ж не показать-то?
