– А потом может не выпасть возможности с ним вдумчиво пообщаться, – развёл руками консультант. – Придётся в очередь становиться. И я, знаешь ли, вовсе не уверен, что откровения этого господина вообще предназначены для посторонних ушей.
Капитан Городец проворчал что-то неразборчивое, но всё же выудил из подсумка шприц и пузырёк. Альберт Павлович перехватил мой взгляд и подмигнул, но справиться о самочувствии не счёл нужным. А может, просто не успел, поскольку уже отмер Хмурый.
Пилот закашлялся, потом дёрнулся и хрипло выкрикнул:
– Зачем?! Зачем обстреляли самолёт?! Мы никому не причинили вреда!
– Сейчас накроет, – сказал Георгий Иванович, вновь опускаясь на лавочку.
Но Альберт Павлович медлить не стал и с презрительной усмешкой спросил:
– Вы чужим операторам помогали на Эпицентр настроиться – вас за это на руках носить нужно?
– Стрелять зачем было? – прорычал Хмурый, на шее которого разом набухли жилы. – Мы никому ничего плохого не сделали! Институт пачками иностранцев завозит, так что тут такого? Какая разница?! Убить нас за это? Расстрелять? Как Глашу, да? Твари! Твари! Твари!
«И это он ещё о Полине не знает», – подумалось мне.
Вспомнились взрыв и взметнувшиеся на добрый десяток метров комья земли, стало зябко. Едва ли брат с сестрой сумели выжить – слишком близко к ним легла мина. Тут и сверхспособности не помогут, если заранее защитой не озаботиться. А они не озаботились. Я знал это наверняка.
Вопли оборвались так внезапно, словно пилоту врезали по голове молотком. Но нет – просто подействовал вколотый капитаном препарат.
– Ну, рассказывай, как ты дошёл до жизни до такой, – со вздохом спросил Альберт Павлович, а когда лётчик промолчал, задал конкретный вопрос: – Кому пришло в голову доставлять иностранных операторов в Эпицентр?
Хмурый шумно задышал, потом будто бы через силу выдавил из себя:
– Я всё придумал. Только мы не с иностранцами работали, не было у нас на них выходов. Мы с неблагонадёжных деньги брали. Кого от обучения отстранили. Глаза завязывали и доставляли…
Альберт Павлович сразу уточнил:
– Вениамин Касатик клиентов находил?
– Он.
– А иностранцы?
– Это – идея Олега Друзы. Он о нашей подработке узнал, но не выдал, в долю вошёл.
Капитан Городец хмыкнул и сделал пометку в блокноте, а консультант, как показалось, без особого интереса спросил:
– Так всё дело в деньгах было? Неужели лётчикам так мало платят?
– Немало, – ответил Хмурый, судорожно сглотнул и без дополнительных понуканий продолжил: – Полина – она особенная. Она достойна носить золото и меха! Не бижутерию, а брильянты! Путешествовать по миру, останавливаться в лучших отелях, одеваться у модных портных! А не вот это вот всё!
Голос пилота сорвался, и Альберт Павлович поспешил направить допрос в нужное ему русло.
– Медицинскую помощь иностранцам оказывала Валентина Паль?
– Да. Её Друза привлёк.
Капитан Городец указал на меня и поинтересовался:
– Линь чем вам помешал?
– Олегу по секрету шепнули, что под него начали копать. Он велел держать ухо востро, а тут перевод странный случился, будто специально к нам подвели. Девчонки перепугались, и Ваня решил на дно залечь, не брать подработки, пока всё не прояснится. Друза пообещал сам проблему решить, да всё чего-то тянул. Только в прошлую среду отбой тревоги дал. Но там другая беда вылезла…
Георгий Иванович хотел узнать что-то ещё, но его опередил Альберт Павлович.
– Ольга Мороз? – спросил он, будто выстрелил вопросом. – Зачем её убили?
Хмурый попытался пожать плечами, но со скованными за спиной руками лишь сумел едва наметить движение.
– Валька с ней крепко сдружилась, лишнего сболтнула. Когда Друза об этом узнал, информация уже куда-то дальше ушла. Он предложил напоследок большой куш сорвать и уйти за границу. Нам тут слишком опасно оставаться было, а деньги предложили большие. Мы согласились. Просто выбора не было.
– Вас контейнер в Эпицентр доставить подрядили? – спросил Городец.
– Д-да, могли бы до конца жизни себя обеспечить.
– Знали, что в нём? – уточнил Альберт Павлович.
Хмурый ответил без малейшей заминки, и его ответ меня немало поразил.
– Экспериментальный накопитель сверхэнергии, – поведал нам пилот. – Н-надо было донести его до границы одиннадцатого витка, подождать, пока зарядится, и вернуть. Просто эксперимент! М-мы не хотели ничего плохого, это был наш золотой билет. Нам бы отвалили к-кучу денег. М-мы бы уехали, бросили всё и уехали…
Накопитель? Не бомба?!
Сердце так и ёкнуло, да и Георгий Иванович уставился на консультанта как-то очень уж напряжённо, но тот покачал головой.
– Такие разработки ведутся, но только не на основе урана, – уверил он капитана и спросил: – Где вы должны были забрать контейнер изначально?
– Н-не знаю, – начал заикаться Хмурый. – Олег обо всём только в последний день рассказал. Деньги показал, денег у него с собой много было. Одного задатка нам двести тысяч выдал. М-мы промеж собой решили, что за этот ящик нам и б-больше отвалят, надо только всё правильно разыграть. Н-ну и вломились в лабораторию, а п-потом, п-потом…
Его затрясло, и Альберт Павлович поспешил уточнить:
– С кем Друза об этой сделке договорился?
– Н-не з-з-знаю, – будто через силу выдавил из себя пилот.
– Кто ещё работал с вами? Ты, четыре десантника, Друза – кто ещё?
– Н-никого. Т-только м-мы…
Хмурого затрясло, из уголка его рта потекла струйка слюны, глаза закатились, и он завалился навзничь, принялся подёргиваться и легонько постукивать головой о дощатый борт. Альберт Павлович немедленно очутился рядом и перевалил пилота на бок, а Городец выругался и начал лихорадочно рыться в своей походной аптечке. Вновь наполнив шприц, он вогнал иглу в набухшую на шее Хмурого вену и до упора утопил поршень. Лётчик моментально обмяк.
– Вот дерьмо! – выругался тогда Георгий Иванович. – На ментальную блокировку наскочили! Либо он знал, с кем вёл дела Друза, либо им помогал кто-то ещё!
Альберт Павлович покачал головой.
– Не похоже. В случае блокировки он не ответил бы ни на тот, ни на другой вопрос. Просто не ответил бы и всё. И заикаться он начал раньше, когда речь ещё о контейнере шла. Больше похоже на последствия ментального вмешательства. Возможно, им понадобилась дополнительная мотивация.
– Невозможно заставить человека делать то, чего он не желает. Вмешательство такого рода носит исключительно краткосрочный характер! – заявил в ответ капитан.
– То, чего он не желает делать, – да, - кивнул консультант. – А вот усилить какое-либо стремление, возвести его в ранг мании – вполне. Посуди сам: у них на руках не было крови – когда на связь вышел диспетчер, запросто на аэродром вернуться могли. А та парочка? По-твоему, нормально, что они вместо спасения собственных шкур поволокли объект к Эпицентру? Разумеется, им это могло представляться единственным реальным выходом, но сомневаюсь. Очень сомневаюсь.
