После очередного визита вопросительно смотрю на Сятю, но троглодит каждый раз отвечает: «Недь, нье он».
Рабиш – не он… Курт – не он… Билл – не он. На всякий случай привожу Сятю к Мартину и снова слышу:
– Нье он.
Созваниваюсь с Эриком и Диком. Под пустячным предлогом договариваюсь о встрече, трачу драгоценное время на болтовню о пустяках, с надеждой смотрю на Сятю, но троглодит категоричен: Эрик – не он, и Дик – не он.
Лонг звонит мне сам. Как ни в чем не бывало, болтает о пустяках. Его голос весел и дружелюбен. И я отвечаю ему так же – весело и дружелюбно. И мой голос при этом не дрожит. А мои стиснутые кулаки Лонг, или кто он там на самом деле, не видит…
С ним я встречаться пока не собираюсь – Сятя уверенно сказал, что это «нье он», так что Лонг подождет. Вначале я должен найти того человека, который вывел меня из спортивного зала с «живой» водой и, представившись Пауком, провел мою вербовку. Он – маоли, сомнений нет, а Сятя уверял меня, что с ходу отличит маоли от обычного человека. Но то ли Сятя ошибся, то ли оперативника-маоли нет в моем окружении, потому что к вечеру непроверенными остаются всего двое: Том и Виктор.
С Томом встречаюсь в его ресторане, в директорском кабинете. Почти не удивившись, слышу от Сяти привычное «нье он» и соглашаюсь выпить с Томом коньяку. Мне нужна передышка. Я опять на грани нервного и физического истощения – ведь после «Огненной Серии» я так и не сумел отдохнуть. Больше того, я уже вторые сутки без сна. Но все это ерунда. Главное, я чертовски расстроен тем, что с поиском маоли зашел в тупик, ведь это был мой единственный шанс выйти на Паука. А что делать теперь, я не знаю. Перед тем как встретиться с Томом я пытался снова наладить контакт со Стином и Григом, но потерпел неудачу – похоже, мой ген маоли впал в кому.
И вот я бездумно сижу на черном стильном диване с бокалом коньяка в руках, а первый из отпущенных мне двух дней проходит. Я почти физически ощущаю, как истекают его последние минуты.
– Как там твои женщины? – вяло спрашиваю Тома.
– Могло быть и хуже, – откликается он. – Саби уже обо всем почти забыла, а Жанна, конечно, еще в стрессе, но… Знаешь, Брайан, эта история помогла нам разобраться в наших с ней отношениях… Короче, мы решили пожениться.
– Поздравляю. На свадьбу пригласишь?
– А как же. И тебя, и Лонга, и Мартина, и Билла. Вы ж для меня теперь, как братья. – Том замолкает и внимательно вглядывается в мое лицо. – У тебя что-то стряслось? Я могу помочь?
– Что? А… нет, все в порядке, я просто устал. – Покачиваю бокалом с коньяком и смотрю, как красиво преломляется свет в янтарном, солнечном напитке. – Хотя знаешь, а ведь ты и вправду можешь помочь. Мне нужен портативный генератор помех. Небольшой, чтобы я мог постоянно таскать его при себе, и чтобы никто не мог подслушать, о чем говорили я и мой собеседник.
– Есть у меня такая игрушка, – кивает Том. – Радиус действия невелик, всего три метра, но в этих пределах защита от прослушивания гарантирована. Разве что кто-то умеет читать по губам, но можно закрывать рот рукой.
– Отлично. Ты можешь дать мне его прямо сейчас?
– Конечно. – Том лезет в сейф и достает компактную черную коробочку. – Держи. Может, что-то еще?
– Бластер с полной зарядкой.
Том протягивает мне бластер.
– И мне бы надо поговорить с Виктором, – добавляю я.
– Сейчас? – Том машинально смотрит на часы. – Он, наверное, спит.
– Придется разбудить. – Я тоже смотрю на часы: полпервого ночи. Из отпущенного мне Пауком срока остается чуть меньше тридцати шести часов…
* * *
– Я выяснил то, что ты просил, – говорит мне Виктор. – Действительно, была ставка на аутсайдера, а конкретно на «Бешеных Псов». Очень большая ставка – сто шестьдесят тысяч, так что выигрыш по ней составил аж четыре миллиона кредитов! Кому-то сильно повезло.
– А кому именно, ты узнал?
– Некоему Дику Ричардсону…
– Кому?!
– Ты знаешь его? – догадывается Виктор.
– Еще бы. Это бывший гонщик из клуба «Диких Кентавров», а ныне шестерка некоего черного купца Эрика Стронга. А кто из букмекеров принимал ставку? Случайно не Ирвин?
– Нет, другой.
Виктор называет фамилию, но мне она ни о чем не говорит. И все же у меня появляется зацепка – Дик.
– Спасибо тебе, Вик, коньяк за мной, – бормочу я, а потом вспоминаю еще кое о чем. – А как ты получил экстренный допуск в мою квартиру? Это Игроки сделали его тебе?
– Нет, я сам. Да это несложно. Просто взламываешь полицейский архив, в котором хранятся коды экстренных допусков во все без исключения жилые помещения Мегаполиса, и разыскиваешь нужный адрес.
– А ты можешь разузнать для меня несколько экстренных допусков?
– Без проблем. Говори адреса.
* * *
Когда мы с Сятей тихонько проникаем в квартиру Дика, он безмятежно дрыхнет в своей кровати, к счастью, один. Включаю лежащий в кармане генератор помех, чтобы Игроки не смогли подслушать наш разговор, и громко говорю:
– Подъем!
Дик ошалело вскакивает, трясет головой, отдает команду домашней системе зажечь свет и с удивлением смотрит на меня.
– Брайан? А ты что?.. Как ты вошел?..
Не отвечая, делаю знак Сяте. Троглодит подплывает к Дику, и у того на обнаженной груди начинают плясать голубоватые искры. Раздается низкое басовитое гудение – Сятя принялся разрушать межклеточные связи внутренностей Дика. Троглодит действует очень осторожно – процесс хоть и довольно болезненный, но еще не опасный для жизни.
У Дика глаза чуть не вываливаются из орбит, он начинает задыхаться, хрипеть и царапать ногтями горло – похоже, Сятя начал с органов дыхания. Отсчитываю про себя десять секунд и жестом останавливаю троглодита, позволяя Дику немного отдышаться.
– Что… это… значит… Бра… йан? За… что? – сипит Дик и смотрит на меня с мольбой. – Что я тебе сделал?!
Странно, но я не чувствую к Дику ни жалости, ни ненависти. Я сейчас абсолютно спокоен. Собран. Сосредоточен. Я не получаю удовольствия от того, что вижу боль и страх в его глазах, но и сочувствия во мне тоже нет. Я просто делаю свое дело. Как Лонг. Как Паук. Как Григ и Стин… Что ж, похоже, я все-таки выучился играть в эти игры…
– Ты сейчас будешь отвечать на мои вопросы. Быстро и не задумываясь. Понял? – говорю Дику.
– На какие вопросы? – чуть не плачет он. – Что ты такое затеял, а?
Поворачиваюсь к троглодиту.
– Сятя, он не понял, объясни ему еще разок.
На этот раз Дик с воем валится на пол, прижимая руки к животу.
