Букет собираю из вербных я трав, Вьюнок, водосбор и подсолнух сорвав…
По сцене прошел Колье, предупреждая Энджи Бевинс об опасности. Вместо того чтобы ответить, она взяла прядку волос и стала искать секущиеся кончики.
Снова появился Гэвги, клацая фанерной пастью. Гули и Гвен усердно репетировали, и в движениях монстра ощущалась хищная угроза. Энджи с раздражающей сдержанностью заверещала, чудовище приблизилось, а в зале зашипели. «Обнадеживающая реакция, явный знак вовлеченности», — решил Облонг, выглядывая из-за шторы.
Двигаться внутри костюма было нелегко.
— Они идут, — прошептал Гули из драконьей головы.
Ползавшая на четвереньках Гвен могла только мычать. Облонг захлопал с края сцены, яростно жестикулируя. Колье тащил деревянный короб, напоминая скорее не придворного, а носильщика на вокзале. Финч, который понятия не имел, что происходит у него за спиной, продолжил свою речь как ни в чем не бывало.
Родни Сликстоун окинул монстра презрительным взглядом — деревенщина, крестьяне, которые строят из себя бог весть что. Он покосился на зал — его так называемых родителей не было и в помине. Судя по всему, они решили, что он не способен достойно сыграть свою роль. Ну да он им еще покажет. Он покажет Гвен Ферди, что такое уважение.
Родни достал из короба молот и щелкнул переключателем. Молот завыл, как циркулярная пила, а его края, вращаясь, заблестели.
Музыка смолкла раньше, чем задумывал Облонг.
Гули никак не удавалось рассмотреть рыцаря через узкую щелку глаз Гэвги.
— На помощь! — запищала Гвен. — Что это за шум?
— Беги! — завопил Гули. — Направо! Прыгай влево!
Они так и поступили, когда первым же взмахом сэр Родни отрезал Гэвги ухо.
Сидевшая в первом ряду Меган Ферди в отчаянии схватилась за пульт управления, пытаясь опередить рыцаря, который уже готовился нанести решающий удар.
Гули почувствовал, что его загнали в угол сцены. Ему нужно было держаться центра.
— Задний ход! — заорал он.
Наконец Энджи Бевинс сделала то, чего столько недель добивался от нее постановщик, — она душераздирающе завопила, и зрительный зал замер. Спецэффекты оказались на высоте. Музыка снова смолкла. Сэр Родни бросился к Гэвги, и Меган включила рубильник на полную мощность.
В фейерверке искр молот вылетел из руки рыцаря, и Родни выругался, глядя на то, как зубцы пилы, продолжая крутиться, прорезают сцену.
А потом провода Гэвги начали плавиться, и из костюма повалили клубы дыма с искрами.
— Ну хватит, Роддерс, — пробормотал Колье, но Родни проигнорировал его просьбу.
Он вытащил молот и двинулся добивать противника, по пути оттолкнув Финча. Гвен с Гули вертелись на месте, пытаясь определить местонахождение врага, но только ставили друг другу подножки, так что Гэвги наконец завалился на пол в хитросплетении искрящихся проводов и лохмотьев своей шкуры.
Никто не двигался. Битва казалась настолько первобытной, что никто не смел в нее вмешаться. Потрясенный чудовищностью происходящего, Облонг скорее почувствовал, чем услышал что-то у себя за спиной: шелест листьев по полу, будто по сцене протащили гигантскую метлу. Мимо гримировальной палатки проследовало странное существо: ходячее дерево с сучьями вместо рук, раздвоенным снизу стволом и шаром густой листвы вместо головы. Оно было покрыто гирляндами цветов.
