— Подожди, подожди, — успокаивал его Невин. — Что все это значит?
Гном схватил его за руку и потянул, как будто старался поднять на ноги.
— Что? Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?
Гном закивал и потянул его снова.
— Что-нибудь случилось с Джилл?
При этих словах гном подпрыгнул от злости. Невин зажег фонарь и пошел вслед за гномом, который вел его на женскую половину. Как только гном понял, что Невин направляется в комнату Джилл, то сразу исчез. Держа фонарь, Невин спустился в коридор и встретил Родри — босого, взъерошенного и растерянного. Родри пискнул, как пойманный вор, и Невин схватил его, словно преступника.
— Ах ты глупец! — прошипел Невин.
— Я не мог заснуть. Вышел глотнуть свежего воздуха.
— Пойдем-ка со мной, парень.
Невин отвел Родри в свою комнату, расположенную несколькими этажами выше женских апартаментов, и втолкнул в дверь. Родри опустился на стул и смотрел в пустоту затуманенным взглядом.
— Боги, как ты узнал, что я был у Джилл?
— А ты как думаешь, глупец!
Родри вскрикнул и отпрянул.
— Я не собираюсь жечь тебя в колдовском пламени ли что-нибудь в этом роде, — резко произнес Невин. — Хотя мог бы. Все, что мне нужно от тебя, — это чтобы ты подумал как следует. Ты не сможешь держать свои ночные свидания в секрете. Как говорится, прекрасные одежды не скроют большого живота. Что Каллин тогда сделает, скажи на милость?
— Ничего. Мы говорили с ним об этом. И он дал мне понять, что Джилл будет моей, пока я буду обеспечивать ее, как того заслуживает любовница знатного лорда.
Невин ощутил себя человеком, который размашистым жестом выхватил меч и только тогда обнаружил, что держит в руке одну лишь рукоять.
— Это правда. Я тоже не мог поверить своим ушам, — Родри недоуменно взглянул на старика. — Но он так и сказал. Я клянусь тебе, что всегда буду хорошо содержать ее. Боже мой, Невин, неужели ты не можешь понять, как сильно я люблю ее? Ты тоже был когда-то молодым. Неужели ты никогда не любил?
Невин оставался безмолвным: по злой иронии судьбы он любил, и ту же самую женщину. Без всяких церемоний Невин вытолкнул наследника тирина из своей комнаты и закрыл за ним дверь. Он сел на стул, машинально поглаживая пальцами неровный край деревянного стола. Появился серый гном. Он улыбался и кланялся.
— Прости меня, мой друг, — сказал Невин. — Ты должен смириться с этим так же, как смирюсь я.
Гном свистнул и исчез. Невин был очень удручен. Она ушла от него в этой жизни, так же как уходила во многих других. Он был почти уверен в этом. Забавы и интриги большого двора заполнят ее ум и время; дремлющие способности, связывающие ее с двеомером исчезнут. Жена Родри должна будет признать его любовницу, но она неизбежно возненавидит Джилл.. Борьба станет явной, когда Джилл родит пару бастардов и Родри будет все делать для того, чтобы они заняли приличное положение. Родри, конечно, будет любить детей Джилл, что только распалит ненависть его жены. Все это не оставит места для двеомера.
Первым желанием Невина было оставить крепость этой же ночью и уехать куда-нибудь подальше. Но Джилл нуждалась в нем. И тут Невин почувствовал, как горячая волна заливает его сознание… он даже не понял, что с ним произошло.
Впервые за сто лет Невин разрыдался.
Миновало десять дней — от Райса не было ни единого слова. Ловиан была в такой ярости, что, отбросив формальности, послала к нему гонца. Хотя она постаралась составить послание в смиренных и уважительных выражениях, по существу она сообщала ему, что волнения будут продолжаться до тех пор, пока он не предпримет что-нибудь стоящее.
Когда писец прочитал это письмо раздраженным подданным, они одобрили его.
— Я сочувствую вам, господа, — сказала им Ловиан. — Посмотрим, смогут ли слова матери побудить гвербрета к действию.
Ловиан оставила их обсуждать письмо и поднялась в женский зал. Еще ребенком она играла там под присмотром матери, и хорошо знакомая комната служила ей убежищем в минуты тревоги. Она застала там Даниан, которая терпеливо пыталась помочь Джилл освоить премудрости шитья.
— Принести вашей милости немного вина? — предложила девушка.
— Все, что угодно, лишь бы не заниматься этим проклятым шитьем? — сказала Ловиан, улыбаясь. — Ты можешь отложить его, если хочешь, Джилл, но я, правда, ничего сейчас не хочу.
Джилл с такой радостью бросила свою работу в корзинку для рукоделия, что Ловиан и Даниан дружно рассмеялись.
— Послушай, Данн, сейчас самое время подумать о том, чтобы женить Родри, — начала Ловиан.
— Согласна, — обрадовалась Даниан. — Я уже думала о младшей дочери гвербрета из Каминуэйра. Райс и Родри постоянно враждуют между собой, поэтому было бы мудрым шагом укрепить связь между тирином и гвербретом другого поместья.
— Верно подмечено. И она неглупая девочка.
Джилл затаилась, как загнанный зверек. Она вдруг вспомнила, что Ловиан замечала все до мелочей.
— О, моя дорогая, уж не влюблена ли ты в моего несчастного сына?
Вместо ответа Джилл залилась румянцем.
— Бедное дитя, — сказала Ловиан. — Хотя ты мне очень нравишься, но, Джилл, я никогда не позволю тебе выйти замуж за Родри.
— Я более чем уверена в этом, ваша милость, — ответила Джилл, стараясь взвешивать каждое свое слово. — Кроме того, я не сомневаюсь в том, что Родри будет скверным мужем для любой жены.
Это было так точно подмечено, что Ловиан даже не обиделась.
— Я рада, что ты такая здравомыслящая девушка, — заметила Ловиан.
Ловиан и Даниан обменялись взглядами и сменили тему разговора. Позже, отправив Джилл на прогулку, они обсудили этот вопрос и пришли к выводу, что независимо от своих способностей к шитью Джилл очень хорошо подходит ко двору. Хотя в открытую не было сказано ни слова, они теперь знали, кто будет любовницей Родри, и следовательно, могли подбирать ему жену.
Так как Ловиан знала, что Невин проявлял интерес к Джилл, она решила, что лучше всего обсудить это дело с ним наедине. Как она и предполагала, Невин был разочарован таким развитием событий, но, казалось, смирился.
— В конце концов, — сказал Невин, — я часто буду видеть ее в твоей крепости. Ты ведь не станешь возражать?
— Конечно. Мы всегда рады тебе.
— Послушай, Ловва! Ты, наверное, подумала, что я старый баран, потерял голову из-за молодой овечки?
Ловиан почувствовала, что щеки ее покраснели, но Невин был так увлечен, что не заметил ее смущения.
— Уверяю тебя, — продолжал он, — что ни на миг не забываю о своем возрасте. Я люблю Джилл, но больше всего меня интересует в ней ее природный талант, благодаря которому она может стать мастером двеомера.
