– С детства боюсь гипнотизеров.
Смущенная Мэд немедленно утыкается в тарелку.
– Тебе все еще интересно, зачем я тут?
Она кивает. Рассеянно крутит в руке вилку.
– Тут такое дело. Как бы попроще сказать? А то психом сочтешь…
– Ну не томи, Серж, – просит Мэд.
– Понимаешь, меня словно на половинки поломало. Между этой жизнью и той. И все, кто эти половинки связывали, ушли. Совсем ушли. И я уже не знаю, а была ли та жизнь вообще? Или это так, глюки. Когда автодоктор тебя в бою ширяет, такие картины порой привидятся… Как только я пытаюсь найти кого-нибудь, кого хоть немного знал и помнил, тут же выясняется, что его уже нет. Так уж получилось, что ты – одна из немногих, кто остался. Такая маленькая ниточка между двумя берегами… Если бы тебя сегодня не оказалось дома, я бы решил, что у меня крыша поехала. Спасибо тебе.
Он отпивает вина. Улыбаясь, смотрит на отблеск свечей в ее глазах.
– Ну что, теперь ты видишь: мне без специалиста – ни шагу?
– Да, ты пришел по адресу…
Мэд легко поднимается. Склоняется к нему. Вопросительно смотрит в глаза. Целует.
– Ну-ну, мать, не заводи меня, – смеется Сергей. – У меня сегодня был тяжелый день. Разрешишь переночевать у тебя в гостевой спальне?
– Ну не гнать же тебя патрулю под пули? – грустно улыбается девушка. Проводит рукой по его щеке. – Пойду, приготовлю тебе постель.
Когда он укладывается на прохладное белье большой постели, ощущение реальности мира захватывает его и укутывает с головой. Успокоено вздыхая, он тихо погружается в сон.
Утром, прощаясь с Мэд, он говорит:
– Спасибо тебе.
– За ниточку?
– За нее.
– Не за что. Мне не жалко, – она несмело целует его. – Ты еще зайдешь?
– Вряд ли.
– Я так и думала.
– Если встретишь меня на улице, не делай вид, что мы незнакомы, – улыбается он.
Мэд кивает. По ее щеке катится слезинка.
– Ну-ну, хорошая моя, – успокаивает ее Сергей. – Это непрофессионально. Порядочные контрразведчицы так себя не ведут.
– Знаю, – улыбается Мэд сквозь слезы и снова всхлипывает.
– Не забудь включить камеры.
– Уже.
– Ох, ну и сучка же ты…
– Что поделаешь. Такая работа.
Они, не отрываясь, смотрят друг другу в глаза. Ниточка крепнет и превращается в прочный мост. Сергей сушит губами ее слезы. Когда дверь за ним закрывается, Мэд долго стоит, привалившись к ней спиной. Ей кажется, что она только что нашла и тут же потеряла что-то важное. Вздыхая, она идет писать отчет. Такая у нее работа.
43.
Караульный солдат спрашивает у водителя пятнистого грузовика:
– Служба, подбросишь сержанта до столицы? Он в отпуске, а отсюда сейчас ничего в Джорджтаун не ходит.
– Да пусть садится. Места полно, – равнодушно откликается шофер.
Сергей кивком благодарит часового. Запрыгивает в кабину.
– Привет, дружище. Спасибо, что согласился.
– Не за что, сэр, – косясь на его петлицы, отвечает солдат.
– Давай без чинов? Меня Сергеем зовут. Сержем.
Водитель кивает. Тяжелый грузовик с гулом набирает скорость.
– А я Стас. Это за Южный? – он кивает на заретушированные наградные колодки.
– Ага. За Эскудо, – Сергей уже начал привыкать к таким вопросам. Волшебная сила Железного Креста открывает все двери. Как канцелярий, так и людских душ. Даже прижимистые складские безропотно выдавали все, что требовалось, в нужном количестве и нужного размера.
Дорога ползет навстречу мокрой серой змеей. Ограждение Форт-Дикса скрывается за поворотом. Солдат щелкает клавишей автопилота. Двигатель урчит, меняя режим.
– Не страшно на такой дороге? – Сергей кивает на панель автопилота.
– Да ну, привык. От судьбы не уйдешь, – улыбается солдат. – По бетону чего не ездить-то? Вот на учениях, когда грязь по самые двери, там да. Там автопилот не поможет. За день так накрутишься – мало не покажется. А ты давно с Южного?
– Пару недель. Вчера только из госпиталя.
– Как там? – с интересом расспрашивает водила.
– Да так как-то… – пожимает плечами Сергей, глядя на дорогу. Неохотно добавляет: – Задница там. Лучше туда не попадать.
– Ясен перец…
Монотонный гул двигателя навевает дрему. Расстегнув броню, Сергей клюет носом.
– Приехали, Серж, – шевелит его за плечо водитель. – Блок-пост. Сейчас документы будут проверять. Ты лучше дальше сам. Они груз долго шерстить будут.
– Спасибо, что подбросил, Стас, – Сергей хлопает по подставленной ладони. Солдатская ладонь – как большая мозолистая лопата.
Хмурые пехотинцы держат Сергея на прицеле, пока капрал проверяет сканером его жетон. Неуютное ощущение. Он надеется, что у солдат в новенькой броне крепкие нервы. Глупо помереть от того, что у какого-то салаги палец на курке дрогнул.
– Все в порядке, сэр, – капрал возвращает жетон. Кивает своим. Винтовки опускаются. – Проходите.
Сквозь тучки проглядывает робкое солнышко. Джорджтаун, если не обращать внимания на блок-пост за спиной, все тот же. Красивые скверы. Широкие проспекты. Работают магазины. На улицах много машин. Откуда-то звучит музыка. Среди разряженной в пестрые одежды публики тусклая броня Сергея выглядит, словно танк на автостоянке у супермаркета. Он снимает шлем. Щурится на солнце. На него обращают внимание. Оглядываются.
Признак военного положения – зеленый «Томми» со значком патруля на башне. Подобрав гусеницы, БМП медленно скользит на воздушной подушке по середине улицы. Встречные машины опасливо жмутся к обочинам. Морпехи огромными жуками расселись на броне.
– Привет, пехота! – кричит со своего насеста верзила-сержант.
Сергей улыбается в ответ, поднимает в приветствии руку.
«Томми» гудит совсем рядом, выдувая из щелей тротуара струйки дождевой воды.
– Не узнаешь? – улыбается сержант.
– Да вроде нет.
– Эскудо. Недавно виделись. Я тебя на окраине сменял, – морпех перекрикивает гул двигателя.
– А… Не узнал. Я тебя без брони и не видел. Извини.
– Бывает. Подлечился?
– Да, подлатали чуток.
– Ты в отпуске? Может, подбросить? Мы только заступили, времени полно.
– Да мне далеко, – вежливо отказывается Сергей. – В пригород. Все равно спасибо.
– Да брось. Садись. – сержант с грохотом бьет армированным ботинком по краю башни.
