друга. Сожительство без брака не одобряется местными традициями, и редкие гости замка смотрели на нас косо. Варгон делал вид, что не замечает всего этого. Никто не решался высказать ему в лицо свое недовольство, а слухи были неинтересны дракону.
Однако, когда мы поняли, что я беременна, позиция Варгона резко изменилась. Он настоял на свадьбе буквально на следующий день!
– Марина, я знаю, что тебе нужно время, но сейчас времени нет! – заявил он мне тогда.
Я не стала спорить и согласилась. Еще не отошла от шока, но в глубине души понимала, что так будет лучше для будущего ребенка. Он – сын Варгона, его наследник, дракон. По местным законам дети, рожденные вне брака, не могут рассчитывать на наследство и защиту отца, даже если он признает своих отпрысков. Хорошо, что Варгон сам настоял на свадьбе. Если бы он этого не сделал, пришлось бы самой проситься замуж…
Свадебная церемония готовилась очень спешно. Просто посидеть «в кругу своих» не получится. У драконов свадьбы – это эпохальное событие, происходящее буквально раз в сто лет. А тут аж сам правитель Драконьего острова решил остепениться!
В общем, масштаб свадебных приготовлений я боялась даже оценить. В замке началась такая бурная деятельность, что голова шла кругом. Тем не менее, Варгон оградил меня от этой суеты, да и сама я не рвалась участвовать. Оказывается, беременность драконенком – это очень непросто. В первую половину дня мне сильно тошнило, к вечеру ужасно клонило в сон, а еще болела голова. В день свадьбы я чувствовала себя самой ужасной невестой на свете и боялась заблевать свадебное платье. По традиции сама церемония должна проходить утром, как раз в то время, когда я обычно лежу в обнимку с тазом. Никогда не думала, что во время моей собственной свадьбы главной мыслью в моей голове будет: «Хоть бы не опозориться! Хотя бы не заблевать жениха!». Такого чопорное драконье общество точно не переживет…
И почему я не вышла за Варгона сразу, как только он это предложил? Это и вправду было бы проще, чем вот так едва стоять на ногах и стараться не упасть в обморок и не оконфузиться. Тем не менее, я с честью выдержала данное испытание. В конце вечера мой уже муж сказал, что я держалась прекрасно. Наша брачная ночь была незабываемой: едва оказавшись в спальне, я забралась на кровать и со всей страстью, на какую только была способна, уснула. Варгон не стал возражать и, страстно сорвав с себя праздничный костюм, присоединился ко мне. Ему тоже пришлось нелегко, ведь все это огромное мероприятие он фактически держал на своих широких плечах, как Атлант. Он встречал гостей, произносил речи, о чем-то с кем-то договаривался и умудрялся ограждать меня от лишнего внимания. Многим хотелось познакомиться с той, благодаря которой удалось избавиться от демонов и открыть новую главу истории.
А мне не хотелось ничего.
Почти се время я проводила в спальне, под присмотром лекаря, который облегчал мое состояние, как мог. Почти все время Варгон охотился на демонов вместе с саэрдам, но на ночь исправно приходил домой ночевать.
И вот, теперь, когда я уже на седьмом месяце беременности, он объявил, что наконец-то можно открыть портал в мой родной мир. Мне туда пока нельзя, Варгон не готов отправиться туда и оставить меня, так как это слишком рискованно. Как итог, мы сошлись на том, что туда нужно отправить Арнхольда. Нет, не потому, что его не жалко. Просто он знает меня, а потому ему будет проще уговорить мою маму посетить этот мир. На всякий случай я написала ей письмо, рассказав обо всем, что со мной случилось. Вкратце, конечно же.
Арнхольд ушел неделю назад, и с тех пор от него нет вестей. Я волнуюсь, но Варгон переживает лишь о том, чтобы я от него не сбежала. И вот, сегодня, после обеда, прямо в гостиной нашего замка открылся портал… из Земли. Помню, как я, придерживая живот, бежала по лестнице вниз под окрики Варгона.
Наконец, спустившись в вестибюль, я застыла на месте. Посреди комнаты стояла растерянная, испуганная, немного постаревшая мама. Увидев ее, я боялась поверить своим глазам. Заметив меня, мама тоже застыла.
– Ма-марина? – прошептала она дрожащим голосом. В одном слове отразилось столько боли, что мне в миг стало понятно все, что она пережила за это время. Я бросилась к ней, а она ко мне. Мы обнимались, плакали, и не могли отпустить друг друга. Наконец, в какой-то момент к нам подошел Варгон. Не заметить его массивную фигуру было невозможно. Не отрываясь друг от друга, мы с мамой повернулись к нему и посмотрели очень… недружелюбно.
Могу поклясться, что на какое-то мгновение дракон испугался, однако быстро взял себя в руки.
– Здравствуйте, – произнес он твердым голосом, держа руки за спиной.
– Это он? – тихо шепнула мне мама.
– Ага, – сдавленно крякнула я.
– Неплох, – на ухо мне произнесла она. – Однако… – по ее округленным глазам я поняла, что мама хочет очень многое со мной обсудить. В том числе, мой большой округлившийся живот.
– Варгон, познакомься с моей мамой, Екатериной Андреевной, – робко произнесла я.
– Очень приятно, – Варгон выдал свою самую обаятельную улыбку, на которую только был способен. – Думаю, нам стоит многое обсудить, – он приветливо указал рукой на двери Малой столовой. Там мы обычно завтракаем, если Варгона вообще удается застать с утра.
В тот день мы с мамой не расставались. И на следующий тоже, да и вообще она не отходила от меня до самых родов. Мы говорили с ней обо всем. Рассказывали друг другу, что с нами произошло и что мы при этом чувствовали. Я заметила, что Варгону стало проще отлучаться по делам, оставляя меня на маму. Они не стали друзьями, но относились друг к другу с уважением.
В день родов мама была со мной все время. Она не отходила от меня, держала за руку, подбадривала и успокаивала, когда я, казалось, вот-вот скачусь в истерику. Когда моего сына положили мне на живот, мама расплакалась.
Малыша запеленали и дали мне в руки. Он такой крошечный, но уже является копией своего отца. Прямо-таки Варгон в миниатюре, только хорошенький и очень милый. Я поцеловала это маленькое солнышко в лоб и поняла, что люблю его всем сердцем.
– У-уже все? – раздался робкий испуганный голос у двери. Подняв голову, я с удивлением поняла, что он принадлежит Варгону. Никогда еще мне не доводилось видеть его таким испуганным. Он бледен и
