10-ой реабатр БМ-21 и самоходов 2С3 не достать духов ‒ горы мешают. Подзываю по-тихому авианаводчика и спрашиваю, что у него есть в небе ‒ в ответ ‒ пара «Грачей» (Су-25). Разворачиваю его карту (ууууу…1:200 000, совсем мелкая) тыкаю в место той духовской ОП и говорю ‒ наводи звено, да еще по странам света сориентируй (что такое артиллерийское «по улитке от 1 до 9» ‒ летчики не въезжают), поскольку я нашими стволами эту позицию РСов тупо из-за гор достать не могу. Он, авианаводчик, быстренько команду в небо…, а тот «чел», что в новеньком камуфляже и которому авианаводчик был придан, давай меня отчитывать за такое мое самоуправство: мол, капитан, вы кто такой? кто дал право? и т. д. Я, понятное дело, в полку без году неделя, в лицо всех высоких дивизионных чинов не знаю…, но такой постановке вопроса тут же возмутился. Короче ляпнул (со злобой в голосе), что я его не знаю, звания на погонах под броником не вижу, и мне глубоко наср@@@ на…, а кроме того, прыгать на этом НП под РСами меня уже в конец задрало, видимо также как и его.
В тот момент, когда я возмущался, на НП как раз вваливается прибежавший обратно мой связист и озвучивает приказ Хачатурова, чтоб мы на эту духовскую ОП пусковой установки РСов наводили «Грачей». Вот когда мой связист это произнес, «Грачи» (Су-25) как раз и начали свою работу… Просто море огня. Грудь мою распирало от свойственного, наверное, только зверю предвосхищения добычи, чего я до этого момента никогда в жизни не испытывал. Впервые видел подобное со всей его жестокостью и безнаказанностью, но красивее зрелища ‒ результат работы «Грачей» ФАБами ‒ в этот день я не наблюдал. Назад, к своему ПРП, мы брели с НП уже в полный рост, а на душе было такое удовлетворение от выполненной работы, что хотелось тупо орать ‒ хотя бы «УРААА!!!!!».
Понятное дело, я не описываю, как в это время работала пехота и танкисты, поскольку точечные духовские цели (минометные расчеты, безоткатные орудия) в пределах досягаемости пушек БМП и танков они крошили с завидной периодичностью.
После полудня мы еще продвинулись на север к плотине и крепости километра на два. В очередной раз привязали НП и далее работали по всему, что шевелилось либо огрызалось огнем и что досаждало нам и мотострелкам. Именно с этого времени и по утро 27-го у меня в памяти по настоящее время существует почти полный провал… Я не помню, как и куда мы перемещались, что ели и ели ли вообще, где и как спали и в какой последовательности по засеченным целям работали… Помню только отдельные эпизоды, не увязанные с текущим тогда временем. Действительно ‒ один сплошной серый, длинный и нудный день…
Эти двое суток прошли в обычной работе. Как-то перемещались в сторону плотины поближе к занимавшим там на высотках позициям 2 мсб и орб в окружении отдельных постоянно сменяющихся БМП все тех же 4, 5 мср 2 мсб и рр орб. Очередные привязки НП, засечка целей ‒ духовских пусковых установок РСов и минометных расчетов с противоположной стороны Каджаков ‒ и корректировка всего артиллерийского огня. Корректировка ‒ это я явно громко сказал… По сути все управлением огнем артподразделений вел Хачатуров Юрий Григорьевич. Я же с бойцами тока засекали цели и докладывали их координаты. Эта противоположная от нас сторона Каджаков, по сути, представляла из себя единый укрепрайон с множеством выходов-колодцев в кяризах и в большом количестве нарытых пещер в стенке обрыва противоположного плато. Пехота, в свою очередь, также все, что видела (безоткатки и минометы), оперативно поливали огнем своих скорострельных 30 мм пушек, при этом не забывая привлекать танкистов для поражения целей, до которых их пушки не доставали. Одним словом, цели засекали все, и огонь велся из всего, что могло работать на поражение. Не сказал бы, что духи вели такой же интенсивный обстрел нашего артиллерийского НП, как 24 октября, но отдельные разрывы РСов и мин с позиций из укрепрайонов на противоположной стороне кишлаков и плато в непосредственной близости от нас случались. По большому счету к систематическим обстрелам мы все уже привыкли и на свист РСов и мин, а тем более на их разрывы более чем в 50 метрах от нас, просто не обращали внимания.
Когда стояли напротив Каджаки-Улия рядом с моим ПРП пришвартовалась БМП-1 командира 4-й Гератской героической танковой бригады. Надо отметить, что эта бригада по численному составу на этих боевых соответствовала нашей мотострелковой роте. По крайней мере, лично я за все время, проведенное под Каджаками, видел только четыре их БМП-1. Что скрывается за столь громким названием «4-я Гератская героическая танковая бригада» ‒ до сих пор не знаю... Может кто из афганцев как-нибудь просвятит? С механиком-водителем этой БМП парой слов перекинулся. Оказалось, что он учился в Харьковском танковом. Не женат, поскольку денег в армии много не заработал, а жена хороший бакшиш у них стоит (от 100 тыс. афгани и выше, т.е. от 3-5 тыс.$). На мой вопрос, почему он лейтенант и только механик-водитель, а не хотя бы командир БМП, он ответил, что в отличие от командира БМП (прапорщика) он (лейтенант) не член НДПА... Одним словом, карьера военного в армии ДРА строилась по тому же принципу, что и в Советской армии, не вступил в партию ‒ звание выше капитана не получишь и военную карьеру вряд ли уже сделаешь.
27 октября.
Этот день выдался таким же напряженным, как и 24-е октября… Вокруг нас плотным кольцом стояли на высотах БМПшки 2-го мсб и разведроты орб и несколько танков. НП привязали в 1,5 км от крепости и плотины (общий с НП 371 мсп).
После полудня п/п-к Хачатуров подзывает меня и говорит, чтобы ПРП я перегнал ближе к крепости «вон на тот самый высокий холм» и оглядел с противоположной стороны водохранилища гору, поскольку с нее вроде как «Стингеры» лупят по нашим штурмовикам, у которых в этом квадрате разворот на боевой курс. Прыгаем, перемещаемся метров на 150–200. Вид открылся АбАлденный: крепость, плотина, само водохранилище и гора (г. Шаугирак (1301)) за ним, как на ладони… С башенного дальномера гляжу на эту гору и снова АбАлдеваю ‒ почти с середины восточного ее склона до самой вершины горы где-то высотой в метр выложена аккуратная каменная стена, на вершине и чуть ниже
