какие-то махинации, обещал всех посадить, а оказалось, что это мачеха Стаса тайком оплачивала содержание своего брата-инвалида.
В общем, Смолину-старшему стало не до Стаса — занялся разборками с женой. В итоге выгнал ее ни с чем, практически накануне родов.
Стас потом говорил, что у Инессы родилась дочка, но его отец этого ребенка не признал. А спустя полгода он вдруг смилостивился и позволил Инессе с дочкой вернуться. Но к его огромному удивлению, она не захотела. Стас сказал, что она уже нашла себе кого-то другого.
Против наших со Стасом отношений он тоже долго выступал. И палки в колеса вставлял, и за границу норовил его отправить, и большие деньги сулил. Но Стас не купился, конечно. Что уж говорить, если он даже подаренный Порше вернул отцу. И сам взял в кредит машину попроще.
Потом Виктор Сергеевич смирился. Наверное, понял наконец, что Стас от него никак не зависит и хорошо справляется сам. А не так давно вообще предложил нам переехать к нему, в его огромный загородный дом. Потому что ему там совсем одиноко. Даже Соня от него ушла к своему мужчине.
Но Стас и тут ему ответил отказом. И все дальнейшие уговоры жестко пресек:
— Не трать время. Этого не будет никогда. Плохо тебе одному? Ну так ты сам в этом виноват.
Зато с моей мамой Стас — сама доброта и забота. Мама в нем тоже души не чает. И сегодня несколько раз прослезилась. Как посмотрит на нас, так сразу платочек к глазам прикладывает.
Курсы реабилитации дали прекрасные результаты — мама с тросточкой, но ходит сама. И речь ее, пусть слегка замедленная, но вполне понятная.
Из гимназии она давно уволилась, но без дела сидеть не захотела. Взяла себе пару учеников и подтягивает их по математике.
Я сначала была против, но потом увидела, как она оживилась с этими занятиями, прямо воспрянула духом…
Среди гостей — почти весь мой бывший класс. Нет только Дениса Субботина и Олега Хоржана.
Денис всё никак меня простить не может за «предательство». Трезвым даже не здоровается, а, напившись, порой высказывает свои обиды. Хотя сам уже тоже без пяти минут женат.
Ну а Олег Хоржан… он просто пропал. Еще год назад. Никто из нас не знает, куда он уехал. И это очень странно. Сколько помню, Олег всегда любил Маринку Трофимову. Безнадежно. Потому что Маринка крутила роман с другим. Но он преданно и верно ждал. Может, и не ждал, а просто всегда был рядом, не знаю. А прошлой осенью у них наконец все случилось. И так стремительно завертелось…
Трофимова порхала счастливая: «Ах, девочки, какая же я дура была! Где были раньше мои глаза?».
Но не успела я за него порадоваться, как Олег исчез.
Однажды пришел к нам ранним утром, сам не свой. Сказал, что уезжает, попрощался и ушел. Я спросонья ничего не поняла. Но с того утра больше его не видела и ничего о нем не слышала.
Самое странное, что Маринка Трофимова тоже ничего не знает и не понимает. Да что уж — даже мама Олега не имела понятия, куда так поспешно уехал ее сын.
«Что у вас произошло? Олег не мог ни с того ни с сего сорваться и сбежать. Тем более — от тебя» — допытывалась я первое время у Трофимовой, но она только плакала и качала головой: ничего такого не было.
С тех пор она ходит совершенно потерянная. Даже сейчас все смеются, веселятся, шутят, а она одна стоит потухшая.
— Так, молодые садятся в машину, — распоряжается Леська после фотосессии, — а все остальные дружно идут вон в тот автобус. Едем пировать!
Некоторые сразу отсеиваются — мама, моя бывшая классная из старой школы, Соня Смолина. Соня спешит к своему мужчине, а мама устала, слишком распереживалась и хочет уже домой. Стас сажает обеих на такси, пока гости занимают места в автобусе.
Леську кто-то надоумил устроить свадебное гулянье на территории турбазы, недалеко от города, но практически в лесу. Не кто-то, точнее, а Ваня Дубов, он там работает сторожем.
Сейчас, в конце сентября, когда сезон уже закончился, снять столовую и несколько домиков получилось недорого, тем более договаривался с хозяином турбазы Ваня, как свой человек.
Ну а Леська вместе с девчонками украсила эту столовую воздушными шарами, цветами и гирляндами. Заказала автобус, нашла и поваров, и официантов, и даже ди-джея с аппаратурой. Ещё и роль тамады взяла на себя.
Если честно, я не большой любитель свадебных конкурсов, ну и в целом таких вот громких гуляний. И всё пыталась немного поубавить Леськин азарт, но лишь нарвалась на отповедь:
— Гордеева! Нельзя быть такой скучной! Вам всего по двадцать, а вы уже как пенсионеры. Мы еще ничего не начали, а вам уже ничего неохота. В вас пропал дух авантюризма. Вы перестали делать глупости.[2] Встряхнись уже давай, ну! Я вам устрою такую свадьбу, какую ты вовек не забудешь!
Тут она права, наверное. Дух авантюризма — это точно не мое. Но у нас со Стасом и времени нет на эти «глупости». Мы оба с ним как поступили на физмат, так сразу же параллельно пошли работать. Я — в лабораторию при универе. А Стасу посчастливилось устроиться в крупный финансовый холдинг, пусть и пока на маленькую должность, но с большими перспективами.
В клинике матери Милоша он работать уже не мог — слишком далеко она находится, а офис новой работы — совсем рядом с универом. Это удобно — мы вместе ходим на обед и вместе возвращаемся вечерами домой. Изредка выбираемся в «свет» — на какие-нибудь выставки, спектакли или концерты.
Однажды, еще в июне, мы ходили на Дениса Мацуева[3] и в антракте случайно встретили Яну Ашихмину.
Она была с компанией, но, оставив их, подскочила к нам. Точнее — к Стасу. Сообщила, что приехала к родителям, но вообще учится и живет в Англии и всё у нее в ажуре. И куча поклонников у нее, среди которых даже затесались чуть ли не лорды настоящие с родовыми замками. Замуж наперебой зовут, а она пока думает, выбрать не может.
Стас, хмыкнув, пожелал ей удачи с выбором. Приобнял меня и повел в зал — антракт как раз уже заканчивался.
В последний момент я почему-то обернулась на Яну. Она так и стояла на месте, глядя Стасу вслед. И столько тоски было в ее взгляде…
А вечером того же дня, за ужином,
