дело вместе с Литсом и Нилком - детское увлечение лошадьми даром не прошло. После окончания магической академии - а Росс оплатил обучение в ней как Крофу, так и братьям Малик, - парни объединились и открыли свою первую конюшню. Сначала хотели взять в банке кредит - предложенные Россом деньги Кроф брать из гордости отказался, - но я нашла другой вариант.
Мы с сёстрами посоветовались и, взяв из бабушкиных драгоценностей по одной вещи на память, всё остальное отдали Крофу. Это было правильно и справедливо - у нас с Джуни уже были мужья, у Поузи - богатый отец, и только Крофу пришлось пробиваться самому. Поэтому бабушкино наследство он заслуживал больше нас всех, вместе взятых.
Наш домик мы ему тоже отдали. Работа Крофа была связана с частыми разъездами - то на ярмарки, то на выставки, то на скачки, на которых выставлялись его лошади, - так что, дом, который всегда с тобой, тоже был ему нужнее, чем нам всем. К тому же, сейчас он единственный из нас носил бабушкину фамилию, так что, это тоже было справедливо.
За прошедшие пять лет, благодаря то ли удивительному везенью, то ли волшебному чутью, то ли помощи близняшек - особенно Суози, - но дело Крофа росло и процветало. И два месяца назад он всё же решился попросить у Росса руки Суози, поняв, что уже может обеспечить ей ту жизнь, к которой она привыкла. Хотя Суози пошла бы за ним и в хижину в лесу.
И вот теперь они женятся. Потом им будет непросто - придётся совмещать учёбу Суози и разъездную работу Крофа. Но они обязательно справятся.
Мне в этом отношении было проще - я в академии не училась. Становиться профессиональным дипломированным стихийником я не планировала, моим призванием было зельеварение, любовь к которому я унаследовала от бабушки. А поскольку магии, которая была бы близка к моему призванию - целительства или растениеводства, - у меня не было, то в итоге мы пришли к компромиссу. Росс нанял для меня частных учителей конкретно для всего, что касалось зельеварения, и мне этого хватало, чтобы продолжать выращивать лекарственные растения и снабжать своими настойками всю свою семью. Диплом как таковой мне был не нужен.
- А теперь муж может поцеловать жену, - провозгласил жрец, и новобрачные слились в нежном, но долгом поцелуе.
Раздались аплодисменты, громкие крики одобрения и пожелания счастья. Все присутствующие в храме встали в едином порыве.
Я оглянулась, встретилась взглядом с мужем, рядом с которым радостно аплодировал наш сын, потом оглянулась на третий ряд, где наши дочери прыгали на лавке, не особо понимая, от чего весь этот радостный шум, но с удовольствием его поддерживая. Няньки приглядывали, чтобы малышки не свалились со скамьи, но не останавливали их прыжки -не принято у нас было мешать веселью детей, если они никому не мешали.
Я обвела глазами гостей в храме - столько родных и друзей теперь у меня есть.
Вон Рисе и Карлиша с любящими улыбками переглядываются над головами троих своих мальчишек, не замечая, что младший что-то нашёптывает одному из близнецов на ухо, а у того на лице расцветает проказливая улыбка.
Вон Джуни старается успокоить свою малышку, испугавшуюся шума и скривившую личико, вот-вот заревёт, а её муж пытается поймать их сына, который полез через спинку стоящей впереди скамьи, чтобы присоединиться к веселью Вайолетты и Флёретты и попрыгать вместе с ними на лавке.
Вон Керлиш наклонился и что-то шепчет на ухо своей спутнице, нежно на неё глядя, а та отвечает ему влюблённым взглядом. Сын Рисса перешёл на выпускной курс академии, учился на боевом факультете и пользовался огромным успехом среди девушек. Но прежде ни на один семейный праздник он ещё ни одну не приводил. Интересно...
Вон герцог, который давно предложил мне звать его дедушкой, с умилением смотрит на целующихся новобрачных. Он единственный не встал, ноги уже плохо его держат, в храм от кареты его нёс на руках один из внуков, но он всё ещё с нами и надеется дождаться праправнуков.
Поузи любуется сестрой с доброй улыбкой - она давно переросла свою ревность и по-настоящему любит свою близняшку. У неё толпа поклонников, но замуж она не спешит и предпочтения никому не отдаёт. Говорит, что выйдет только за такого же мужчину, как её папа, что-то, не дотягивающее до такой высокой планки, ей без надобности.
Граф и графиня тоже здесь. Она осторожно промакивает платочком слёзы в уголках глаз, а он суёт Барклею огромный леденец на палочке, который тот воровато прячет за спину - знает, что не место и не время, но и отказаться от дедушкиного подарка не может. В семье никто так до сих пор и не понял, откуда нынешний первый королевский советник их достаёт.
Семья. Моя семья, большая и дружная, все члены которой приняли, как родных, выросших в лесу младших близнецов, спасённых одной старой оборотницей. Приняли, потому что меня полюбил один из них - мой оборотень, мой муж, мой самый любимый мужчина на свете.
И я точно знаю, что наша с ним любовь не угаснет никогда.
КОНЕЦ
