этому человеку смерти, но только благодаря ей у меня появился шанс. Увернувшись от цепи, я схватил меч солдата, который упал на пол вместе с ним, и побежал на Бенедикта. Тот в это время освободил еще одну цепь, очевидно, разобравшись с кем-то из солдат за пределами гостиной. Как я и предполагал, он также не мог управлять всеми цепями одновременно. Я повторил свою предыдущую атаку, сделав выпад метя Бенедикту в сердце, он, ухмыляясь, вновь обхватил клинок цепью, но в этот раз я был к этому готов, я отпустил его еще, как только цепи коснулись его и, выудив кинжал из рукава, провел руку под цепью и вогнал его Бенедикту в живот.
Судя по взгляду старика, он не верил, что это произошло. Все его цепи мгновенно упали на пол, он последовал вслед за ними. Он держался за рукоять кинжала, словно пытаясь найти силы, чтобы его вытащить. Все солдаты в коридоре действительно оказались мертвы. Я поднял меч с пола и вогнал его Бенедикту в горло.
Гарольд
Мы с Оливией вышли со склада, после чего я отправил ее за помощью, а сам отправился на пристань. Я не был до конца уверен, что у Альберта получится победить, к тому же я не был уверен, что Бушмейстер и Кассандра провернули все это вдвоем, поэтому сейчас было важно поднять по тревоге солдат и схватить всех, кто может быть к этому причастен.
Мне пришлось бежать, чтобы быть уверенным, что я успею добраться до пристани. Еще один небольшой склад, через который мне пришлось пройти, поворот и вот я, наконец, на ней.
– Я надеялась, что ты придешь, – голос принадлежал девушке, которую я знал, когда-то и, хотя, встреть я ее в толпе, вряд ли бы ее узнал, сейчас было очевидно, что это Эффи.
– Думаю, тебе стоит благодарить за это Эдгара, я здесь по его просьбе.
– Он хороший человек, – девушка улыбнулась.
– Да, чего, однако не скажешь о тебе.
– А что ты видишь во мне плохого, Гарольд?
– Ты убила столько людей, что, я думаю, это и так очевидно.
– А разве ты не убивал людей, Гарольд?
– Это немного другое, я убивал, чтобы защитить или выполнить приказ.
– Я тоже сделала это для того, чтобы защитить.
– Кого?
– Всех нас. Скажи мне, Гарольд, неужели ваш король был таким хорошим?
– Что ты хочешь сказать?
– Посмотри на кварталы, где живут беженцы, на вашу армию, на обычных людей. Все они страдают от правителей. Ваш король заботился, в первую очередь, о своем благе и безопасности, его не волновали обычные люди. Также было и у нас, где канцлер был помешан на объединении и готов был пожертвовать множеством невинных, лишь бы это случилось. Бэзл королевство и вовсе на грани гражданской войны.
– Которую ты приблизила своим поступком.
– Я сделала то, что считала нужным и правильным, Гарольд. Все эти люди заслуживали смерти и без них всем будет лучше.
– Даже твой отец?
– Особенно мой отец. Ты ведь знаешь, кто он такой, Гарольд, скажи, достоин ли он того, чтобы жить?
– Я не могу решать это.
– А ты попробуй, попробуй хоть раз решить сам, а не следуя приказу, который определяет для тебя где зло, а где добро. Попробуй, просто увидеть это и осознать.
– Возможно, ты права, – я не мог решить это прямо здесь и сейчас, – но все же мы не в праве убивать столько людей.
– Просто кто-то должен.
– И ты решила, что это должна быть ты?
– Я просто устала от этого. Устала смотреть как наш канцлер, мой отец и его дружки просто разрушают наше королевство. Все эти заводы и фабрики, люди гибнут там, дети остаются сиротами, им приходится жить на улице и воровать, я просто…просто не могу смотреть на это, – девушка начала плакать.
– Да, я понимаю тебя, – я подошел к ней и обнял ее, сейчас я хорошо понимал, о чем она говорит.
– Когда мы были детьми, все было так хорошо, мы играли и радовались, смеялись и плакали по пустякам. Тогда мне казалось, что мир идеален, но все это было потому, что я не видела много и не понимала. Я ненавижу моего отца, ненавижу за все, что он сделал. Это из-за него умерла моя мама и ваша.
– Нет, это не совсем так.
– Это так, Гарольд, – Эффи начала плакать еще сильнее. – Наша мама сильно заболела, а он уехал куда-то, взяв с собой твоего отца и тебя. Ваша мама приехала тогда в наш дом и ухаживала за нашей мамой. Из-за этого она тоже заболела и умерла вскоре после моей.
– Ты не все знаешь, Эффи, ты не знаешь, куда и зачем мы отправились.
– Это были все какие-то эксперименты и исследование отца. Он занимался ими и по сей день, он все пытался создать более совершенных людей и начал он это делать со своих солдат, – неужели речь идет о тех людях, с которыми столкнулся Эдгар в Гранде? Он говорил мне, что они двигались быстрее, чем обычные люди и были более ловкими.
– Это те самые солдаты, что напали на Эдгара?
– Да, насколько я знаю все они сейчас мертвы, с последними разобрался ты, – я вспомнил небольшую группу солдат, которых убил рядом со зданием совета.
– Ты достаточно хорошо осведомлена для беглеца, – девушка немного отстранилась от меня, и я увидел, что она улыбается.
– Ты все такой же добрый, Гарольд, я чувствую это в тебе, чувствую твое тепло.
– Это потому, что я бежал сюда.
– Такая манера общения больше напоминает твоего брата, чем тебя.
– Возможно.
– Он тоже добрый, хотя и не ты, Гарольд.
– Также, как и я не он.
– Я хотела бы остаться здесь с вами.
– Но вряд ли это возможно.
– Да, теперь я должна скрываться. Есть одна вещь, о которой я хочу попросить тебя, Гарольд.
– Что же это?
– Давай уплывем отсюда вместе. Ты ведь помнишь, как все должно было быть?
– Не помню, чтобы мы собирались куда-то уплывать.
– Я не об этом, помнишь, о чем договорился твой и мой отец.
– Да, у тебя два сына, у меня две дочки, думаю, это судьба, вроде бы так он говорил.
– Да и наши мамы тоже поддержали эту затею, именно, поэтому госпожа Блейк так заботилась о моей маме.
– Не думаю, что в тот момент она думала об этом, просто она искренне хотела помочь ей.
– И поплатилась жизнью за это желание, разве это справедливо? – из глаз Эффи начали литься слезы.
– Ты не знаешь
