поджатые губы своего герцога, поспешила оказывать обещанную моральную поддержку и посильную помощь.
— Мне кажется, он есть хочет, — Вир отогнула край лёгкого расшитого одеяльца и внимательно оглядела сонное личико сына. Старшего или младшего, не разобрать. Совершенно одинаковые. — Бьорд, я попробую его покормить, ты не мог бы..?
Муж ласково фыркнул, даже не думая выпускать из рук второго мальчика.
— Он спит, родная. Оба спят, накормленные и довольные. И ты бы отдохнула, а я присмотрю за ними.
Элге, посмеиваясь, вышла в смежную комнату, привела себя в порядок, переоделась, переплела волосы, отправила шуструю птичку своему магу. Неужели и она в положенное время сделается вот такой? Это будет забавно.
Она пила молоко и заедала тающим во рту печеньем, когда в дверь осторожно постучали. Открыть не успела: из спальни вышел Зоратт, всё ещё с одним из сыновей на руках, и распахнул дверь. Невольно отступил назад при виде огромной корзины цветов.
— Полагаю, это всё же не мне, — со смешком заметил он.
За веточками, усеянными белыми, бледно-жёлтыми и сиренево-розовыми орхидеями, показалось лицо со строгими правильными чертами и едва уловимой ассиметрией. Аметистовые глаза уставились на посапывающего в отцовских руках младенца.
— Жене твоей, — кивнул его светлость. — Тебя можно поздравить с наследником? Или это она? Раз чепчик с кружавчиками?
— Это он, — продолжая улыбаться, гордо возвестил Бьорд. — Второй наследник с Виррис, чуть позже покажу.
Дарриел пристроил корзинку с цветами в угол, уважительно поднял брови, заглянул под одеяльце и кружева чепчика. Элге с интересом наблюдала, как меняется выражение его лица.
— Погоди… у вас двойня что ли? — дошло до герцога.
Зоратт сиял как новенький золотой.
Позже, познакомившись с обоими крошечными племянниками, красными и сморщенными, непонятно на кого похожими (новоиспечённые родители наперебой утверждали, что дети удались крепкие, здоровые и красивые), Дарриел забрал свою собственную супругу, мечтая вернуться домой, прогуляться с ней в обнимку по вечернему саду, слушать далёкий рокот набегающих на берег волн. Портал выпустил их прямиком в тёплый летний вечер Сайттена, благоухающий распускающимися ночными цветами, подсвеченный мерцанием крошечных крылышек кейлу. Герцог прижал притихшую Элге к своему боку, коснулся большой, чуточку шершавой ладонью её живота.
— Ты всё ещё пьёшь свои зелья? — мягко, стараясь спрятать грустные нотки, спросил он.
— Уже нет, — улыбаясь, Элге обхватила его за пояс, потёрлась носом о мужнин подбородок. — Устала почти как Виррис. Пойдём спать, Дар.
— Охотно, сердце моё, — откликнулся он и подхватил её на руки.
***
/два года спустя, Сайттен/
В этот раз он не взял её с собой, уехал в сопровождении десятка своих лучших людей. Не все дела в герцогстве можно решить, перемещаясь порталами, — на прощание сказал муж, перед тем как взлететь на коня. Элге и сама понимала, и осталась ждать в светлом, словно парящим над землёй замке, складывая часы в дни, а дни в недели. Тосковала безумно, хотя каждый день видела любимое лицо в серебристом «зеркале».
Власть королевского родственника в Сайттене преимущественно признали, но порядок Дарриел наводил не месяц и не два. А его прелестная герцогиня продолжила обучение, получила диплом целителя и высший уровень. Диплом красовался в рамочке в герцогском кабинете, а уровень своего дара Элге продолжала развивать и применять при необходимости.
Бытовая магия ей тоже покорилась, а фокусы с огнём, водой и воздухом в исполнении рыжеволосой тёти очень любили смотреть маленькие Хейтен и Вирран.
Орсанды, принявшие выбор своенравной Эрейн, устроили ей красивую свадьбу — такую, как сама принцесса мечтала провести для Элге Сайттен. Они интересно смотрелись вместе: невысокий изящный жених, некрасивый, но безмерно обаятельный, и кудрявая синеглазая красавица-невеста, настоявшая на походе к Алтарному камню в сопровождении отца и матери. Чтоб видели, чтоб убедились: плита светилась белым, а небо над их головами оставалось ясным и чистым. Теона украдкой шепнула растроганной Элге, что лучше уж Вестеро, которого они давно и хорошо знают, чем малознакомый иноземный принц. Бастиан, как ей показалось, хмурил брови больше из упрямства, а Дастьен и вовсе поздравил молодых тепло и искренне, будто не грозил до этого всеми карами небесными.
Говорила её величество и о желании родить ещё одного ребёнка. Вместе с годами мучившими её головными болями Элге в тот зимний бал, сама не подозревая, избавила Теону от старого, накрепко засевшего в теле проклятия, доставшегося ей случайно. Предназначенное её матери, оно ударило по крошечной Теоне, едва она появилась на свет, и долгое время спало, никак себя не проявляя. Расцвело и ужалило, когда берденская принцесса стала женой калдигернскому принцу: оно не давало благополучно выносить и родить здорового ребёнка. Попытки вытащить его, словно сорняк, из тела молодой здоровой женщины едва не стоили этой женщине жизни. Много позже одному талантливому целителю удалось немного приручить ядовитую заразу, и Орсанды наконец-то стали родителями, однако это крайне тяжело далось королеве. Дастьен, к счастью, родился здоровым, без изъянов, а Теона приобрела хронические головные боли, против которых почти не помогали никакие снадобья и заговоры. Забеременев повторно, целители в один голос твердили, что рождение второго ребёнка погубит её величество; тогда погружённую в сон Теону сходящий с ума от страха Бастиан и принёс в чащу Шелтарского леса. Вытащить цепкое проклятье не смог и шелтарский отшельник, при всей помощи мира теней — не смог, но сумел сделать так, чтобы Теона благополучно разрешилась от бремени в положенный срок. Может быть, многолетние попытки избавиться от проклятия в итоге расшатали его как больной зуб, но уничтожила его в итоге Элге, извела вмести с изматывающими головными болями. Теона стала дышать полной грудью, даже двигаться начала иначе, свободнее, смелее.
За судьбой бывшей семьи девушка не следила. Мадвик, знала, вновь женился в указанный королём срок, где-то там, вдали, где требовались его таланты мага и геогноста. Леди Бритта, как передала Виррис, не поехала за супругом к месту его новой службы. Их безупречный крепкий брак, державшийся много лет на приворотных зельях, как подозревала Элге, дал огромную трещину. Бывая у сестры и зятя в гостях, ей удавалось счастливо избегать столкновений с бывшей свекровью.
О шелтарском колдуне забыли не сразу; не один месяц люди продолжали искать в лесной чаще маленький домик на берегу озера. Дом оказался пустым, сохранившим минимум добротной мебели и потрясающую богатую купальню, впрочем, вода в глубокую чашу больше не поступала, перестав подпитываться магией ушедшего отшельника. В герцоге Сайттене, высоком, подтянутом, потрясающе молодом, которого не портила седая прядь в густых каштановых волосах, никто не признавал угрюмого нелюдимого колдуна.
…
Она бы понеслась наперегонки с ветром, но ветер по
