— Откуда тебе известно о разработках моего отца? — Ренельд постарался говорить спокойно, хоть в груди и нарастал горячий комок гнева, распирая её, заставляя дышать часто и отрывисто.
— Ты не замечал, что твоя матушка одно время стала очень интересоваться кролевским двором? После смерти мужа. В том числе и послом, который во времена установления мира между королевствами, появлялся там очень часто, — Лоррен подался навстречу. — Думаю, у них была интрижка. А может, и сейчас есть?
Он состроил заговорщицкое выражение лица и вновь откинулся на спинку. Ренельд покачал головой, не веря, что такое вообще могло случиться. Может быть, мать и хотела удержаться рядом с теми, кто напоминал ей о муже. Хотела укрепить своё положение хозяйки имения, оставшейся без сильного плеча. Но чтобы связаться с Эктором Балленасом, который в те времена был почти врагом…
Нет, это не отменяло того, что в разговоре она могла сболтнуть лишнего. Могла просто упомянуть тягу отца к исследованиям аур. Но и этого порой достаточно, чтобы пробудить чужой интерес.
Что вообще Ренельд знал о своей матери? Получается, совсем ничего.
— Значит, ты утверждаешь, что сторона Сьерво проводила над тобой некоторые опыты, в результате которых твоя аура восстановилась?
— М-м… Да, — Лоррен усмехнулся. — Можно сказать так. Они… перезапустили процесс в обратную сторону.
— Так почему они не рассказали об этом Ивену?
— Думаю… У них на меня были свои планы. А вот какие, об этом тебе лучше поговорить с нашим дорогим дядей. Он очень доверенное лицо короля Тирсо Третьего. И не мог не знать о его приказах относительно меня.
Ренельд вздохнул и выпрямился. Прошёл по комнате, пытаясь уложить в голове всё, что услышал. Он ещё не переходил к самым главным вопросам, но уже сейчас в висках ныло от обилия тем для размышления.
Какова вероятность того, что Эктор расскажет обо всём честно? И сколько правды в словах Лоррена, который, возможно, тот же Собиратель?
Ведь если для восстановления ауры Лоррена маги Сьерво пользовались исследованиями отца, у них просто не должно было ничего получиться! Без той части разработок, что Эдгар д’Амран заканчивал без него.
— Я не верю, что ты не знал об их планах? — продолжил Ренельд после раздумий. — И твоё появление связано с очень неприятными событиями последних месяцев. Потому не удивляйся, что ты будешь находиться под охраной, пока я не выясню все подробности.
Он обошёл принца по кругу, заложив руки за спину.
— А, ты о том Собирателе? Да, о нём не слышал только глухой. Но… что бы ты ни думал на мой счёт, всё равно должен помнить о том, что человек не может быть обвинён в чём-то без доказательств. Мне пришлось бежать из плена Сьерво. Потому что я не хотел угождать планам Тирсо. Мне пришлось долго восстанавливаться и привыкать заново к тому, что внутри меня. Возможно, я не появился бы и сейчас, но объявление отца о том, что он собирается выбирать преемника… — Лоррен помолчал, скривив губы в горькой ухмылке. — Скажем так, эта весть заставила вскипеть моё чувство справедливости.
— И обиду, — добавил Ренельд.
— Отчего нет? Ведь отец бросил меня в тот миг, когда я нуждался в его помощи и в его вере… в меня.
— Я склонен выслушать все стороны. И только потом делать выводы. А ещё я склонен провести детальную проверку твоей ауры.
— Как удобно. Уметь копаться в чужих аурах и при этом быть спокойным, что никто не залезет в твою по самые локти, — принц рассмеялся, чуть запрокинув голову. — Нет, ты молодец, Рен! Ты научился многому, и никто в этом не сравнится с тобой. Но… Ты жулик. И я прекрасно об этом знаю. Почему бы нам не заключить взаимный… нейтралитет? Ты не копаешься в моей ауре. Да, она восстановлена вопреки всем нашим знаниям об аурах — я готов признать это. Но не свою вину. И потому тоже промолчу о том, что и с твоей аурой не всё так чисто, как кажется.
Ренельд остановился и навис над Лорреном, уперевшись ладонью в спинку его стула.
— Шантажировать меня вздумал?
— Что ты! Мы же были друзьями. Родственниками! Вот я и предлагаю тебе проявить дружескую солидарность. Всё равно я верну себе положение. Рано или поздно. Отец не пойдёт против здравого смысла и не станет притеснять вновь обретённого сына и наследника. Подумай…
— Думаю, если Ивен в здравом рассудке, он как раз не примет столь быстрое и опрометчивое решение. До выяснения всех обстоятельств.
Теперь следовало поговорить с Эктором Балленасом. И желательно — вместе с королём, потому как складывалось впечатление, что однажды между правителями Сьерво и Гриффанружа случилось просто-таки фатальное недопонимание. А может быть, что-то ещё похуже этого.
Осталось только одно дело, которое нужно было закрыть поскорей.
Ренельд вызвал тех, кто хоть раз видел Собирателя — и предложил им взглянуть на прибывшего принца. Никто: ни Рауль Донжон, которого тоже приходилось держать в разуме, ни Венсан Саумон, ни даже Оли — не признали в нём того мужчину, который с ними встречался, разговаривал и просил о некоторых услугах.
Оли Паграйс, правда, побледнела, увидев того, с кем однажды придумала себе “долго и счастливо”. Ренельд наблюдал — и испуг, что отразился в её расширившихся глазах, показался ему вполне натуральным. Однако верил он её меньше двух других свидетелей.
— Неужели такое может быть? — спросила Оли, прежде чем её увели обратно в её комнату. — Ведь он погиб.. Думаешь, это он… был тем…
Она осеклась, опустив взгляд.
— Я не исключаю этого, учитывая сложившуюся ситуацию. И если тебе ещё есть, в чём признаться, это будет лучшим решением.
Но Оли только покачала головой.
После попытки опознания свидетелями Ренельд не стал медлить — отправил Лоррена в одну из гостевых комнат в старой части замка — той, что была укреплена лучше всего. Под стражей, разумеется. Затем он велел выставить стражу у дверей покоев посла, его сына и всей прибывшей из Сьерво свиты — благо она оказалась не столь большой, чтобы потратить на это много сил и человеческих ресурсов.
Едва узнав об этом, Эктор изъявил немедленное желание встретиться. Нагнал Ренельда уже у дверей его кабинета, поминутно оглядываясь на стражников, что следовали за ним по пятам.
— Что это всё значит?! — возмутился ещё издалека. Нарочито громко — чтобы свидетелями его негодования стали все, кто был поблизости. — Почему я оказался под стражей. Ты можешь мне объяснить?
Ренельд повернулся к нему и сделал знак стражникам остановиться чуть поодаль.
— Всё очень запуталось, дядя, — проговорил он как можно более спокойно и даже беспечно. — Боюсь, пока многие обстоятельства связанного с принцем прошлого, не прояснятся, вам придётся остаться под пристальным надзором.
— Что за обстоятельства? Какое прошлое?!
Гнев посла выглядел довольно убедительным. Но он не занимал бы при короле Тирсо такое положение, если бы не умел притворяться и блефовать.
