Крестьяне в поисках помощи иногда выходили к замковым вратам, но те лишь отвечала огнем из стрел и копий, бросаемых защитниками в безоружных людей, чтобы те как можно дальше отошли от крепости и не пустили внутрь заразу. Сколько их погибло не знал никто. Тел не считали, их просто сгребали в кучу и сжигали те немногочисленные добровольцы, вызвавшиеся поработать могильщиками на свой страх и риск в обмен на будущую работу и должности внутри замка. Однако смерть не выбирала и косила всех, кто осмеливался подойти к ней на такое опасное расстояние. Вскоре исчезли и они и тела погибших так и оставались лежать на земле, пока к ним из ближайших лесов на стали стягиваться стаи волков и других хищников.
Они растаскивали останки погибших и еще сильнее усугубляли ситуацию в королевстве. Если раньше зараз бушевала толь в части небольших земель в том числе и центральной, то теперь животные и грызуны мигом разнесли ее по всем прилегающим землям, превратив некогда цветущий край в черный и обугленный кусок смерти.
— Что с нами будет? — кричали женщины и старухи, молившиеся своим богам и моля их о помощи. Звали на помощь короля и королеву. Но Лориэль уже давно не верила в высшие силы, Шахгар же просто сидел на своем троне абсолютно безразличен ко всему, что творилось за пределами белоснежных стен его замка.
Женщина пыталась отыскать ту женщину, что когда-то рассказал ей обо всем. Помнила она и слова о «… страшной черной смерти, влетевшей в ее родные края». Тогда она еще не совсем понимала смысла этих слов, но теперь, глядя с высоты своего балкона, как когда-то она смотрела на пришедших с войной орков, теперь она видела лишь бесконечные погребальные костры, дымившиеся на всем протяжении до самого горизонта. Зараза не отступала и конца и края ей было не видно.
Искала эту женщину почти два дня. Но все, когда она спрашивала отрицательно качали головой. Никто не знал ее. Ни внешность, ни даже та келья, где она видела ее, сейчас были пусты и не хранили в себе ничего, что могло навести ее на след незнакомки. А может все показалось? Может и не было никакой старухи, а все, что было увидено ею лишь плод ее уставшего воображения, загнанного в угол многочисленными проблема. Но если это так, то почему все, о чем шептала тогда эта старая женщина постепенно, шаг за шагом сбывается с поразительной точностью? На этот вопрос у нее не было ответа.
Разочаровано Лориль вышла обратно к себе в покои и подошла к сыну. Он вырос. Быстрее, чем говорили женщины-орки, став выше и сильнее всех своих человеческих одногодок. Поразительно! — подумала она, как за такой небольшой период времени он смог превратиться в маленького малыша с неуемным аппетитом в красивого даже по орочьим меркам подростка.
Сын был поистине силен и храбр. Его руки крепко держали оружие, а широкие плечи и толстые ноги придавали ему угрожающий вид. Но таким он был лишь внешне. Забота человека и женская любовь смягчили его нрав, хотя и не смогли выкорчевать полностью. Он обнял свою мать, что-то прошептал ей на ухо, но она не услышала, да и было ли это необходимо, когда за дверями этой комнаты бушевала смерть и ее подданные умирали как мухи.
— Рангул, как я рада, что ты так быстро вырос.
Она погладила его по щеке.
— Что там снаружи? Я видел столько костров.
— Чума, мой милый сын. Боги прокляли нас и в наказание наслали эту напасть.
Он повернулся к окну и еще раз посмотрел туда. Зрелище было не из приятных и молодой орк быстро отвернулся.
— Нужно просить богов смилостивиться.
Но Лориэль лишь покачала головой.
— Это не поможет. Проблема в другом. Чума лишь начало всех бед, Рангул, быть может мы еще не знаем как многое нам придется перенести, чтобы все вновь встало на круги своя.
— А что отец?
Вопрос больно ударил по женщине. Внутренняя боль, едва затихшая, с новой силой обострилась в ее голове. Нет, она не хотела говорить об этом, но сын упрямо смотрел на нее такими же большими коричневыми глазами как у Шахгара и в них Лориэль видела его. Того самого вождя, которого она когда-то полюбила и спасла от смерти в пустыне. Что это? Игрушка богов? Их очередная шутка, призванная сильнее сдавить сердце женщины и превратить его в бесформенный кусок мяса?
— Не знаю, милый мой сын, он уже много дней находится сам в себе. Его ничего не интересует. «Только сила и смерть» — его единственные слова, которые он повторяет каждый раз на любые вопросы к нему. Я запретила разговаривать с ним любому под страхом смерти. Отца лишь кормят и поят, большее ему сейчас и ненужно.
— Он умирает?
— Не могу сказать. Все слишком сложно. Если бы у меня были ответы на все вопросы, я бы не пыталась вырваться из этого замкнутого круга, будто маленькое животное, попавшее в мышеловку и бьющееся изо всех сил.
— Разреши мне с ним поговорить?
— Нет! — крикнула Лориэль и схватила сына за руку не желая отпускать в покои короля. — Нет! Ни в коем случае! Ты… ты не должен видеть его в таком виде!
— Но почему? — повторял Рангул, — я уже был там, я видел его и ничего страшного не произошло. Поверь матушка, я смогу постоять за себя в случае чего.
Она плакала и не хотела отпускать его. Только не сейчас, только не к нему!
Он сделает из него монстра, заставит превратиться в безжалостного орка-убийцу и перенять все его привычки. Сын взрослел, становился все больше и сильнее. Сейчас, как говорила нянька-орчиха, наступал тот период, когда каждый из молодых орков должен был принять на себя обязательства быть воинами и делом доказать это перед лицом опасности. Но то было в пустыне, что он сделает с ним здесь, в королевских покоях? Неужели заставит выйти за пределы замка, где бушует чума и в поединке с противником показать себя во всей красе?
Пока же женщина рассуждала, ее ладонь раскрылась, и орк свободно и без усилий вышел за пределы комнаты. С той стороны все было тихо. Так тихо как бывает разве что на кладбище в самую тихую ночь. Не было слышно ни голосов, ни шагов. Ничего что вообще могло сказать, что в этом месте обитают люди или орки. Прошел несколько десятков метров по витиеватым коридорам пока не остановился у дверей в покои своего отца. Охрана смотрела на сына вождя и расступилась лишь спустя несколько секунд, открыв дорогу к своему повелителю. Рангу вошел и двери за ним захлопнулись так же быстро, как и открылись.
Шахгар сидела в своем кресле, совершенно не обращая на него внимания. Одетый в повседневную одежду, его руки были обрамлены тяжелыми наручами, будто он только что вернулся с большой битвы и еще просто не успел окончательно снять с себя все элементы брони.
— Я здесь, отец. Твой сын.
Он старался сказать это громко и как можно сильнее, но голос предательски дрожал. Он впервые видел своего отца именно в таком состоянии. Глаза почернели — в них практически не было видно зрачков, тело стало холодным и походило на глыбу льда, завернутую в форму могущественного воина и ждавшего своего часа.
Вождь поднял голову и посмотрел на своего сына. Улыбка скользнула по его лицу, но вскоре пропала. От нее вдруг начало веять какой-то опасностью и Рангул резко попятился назад, столкнувшись спиной с закрытой на замок дверью.
