— Второй класс, — предположил он.
— Третий, — поправил Билли Силк.
— Бедолага, — сказал Эйс и, заметив, что Билли до сих пор в пижаме, добавил: — Твой отец тебе всыплет.
— He-а. — Билли перекатил языком изюмину, — У меня нет отца.
— Нет? — изумился Эйс, — Ты что, сирота?
— He-а, — повторил Билли, — Он в Лас-Вегасе.
— Не слабо, — уважительно протянул Эйс.
Входная дверь распахнулась, и на пороге появилась Нора в ночной рубахе, держа на бедре Джеймса.
— Почему ты до сих пор не одет? — напустилась она на Билли, — Ноги небось уже ледяные. Ты опоздаешь. Давай, приятель, пошевеливайся.
Эйс Маккарти уставился на захлопнувшуюся дверь.
— Это твоя мать? — поинтересовался он и, когда Билли кивнул, покачал головой, — Ничего себе!
— Что значит «ничего себе»? — почему-то обиделся Билли.
— Ничего, — Эйс затушил окурок о каблук, — Просто она не похожа ни на чью мать.
— Угу, — буркнул Билли Силк.
Отчасти он даже понимал, что имел в виду Эйс.
— Ладно, бывай, — сказал тот и неторопливо зашагал по дорожке, как будто ему и не нужно было спешить в школу.
Билли сидел на крыльце, пока не вышел Дэнни Шапиро. Он проводил этих двоих взглядом и почему-то почувствовал себя дураком в своей пижаме, поэтому вернулся в дом и оделся, пока Нора кормила малыша завтраком.
— Давай, давай, — подгоняла она его, хотя сама была еще не готова.
Билли рассматривал свой новый голубой блокнот, когда она появилась на пороге его комнаты. На ней было черное платье и черные туфли на высоком каблуке, талию перетягивал черно-золотой ремень с массивной золотой пряжкой.
— Тебе не о чем волноваться, — заверила она сына.
Лицо у нее раскраснелось, ногти были накрашены ярко-розовым лаком.
— А я и не волнуюсь, — заявил Билли, хотя на самом деле готов был упасть в обморок.
Начальная школа находилась всего в трех кварталах, но, поскольку они опаздывали, Нора решила ехать. Греть машину времени не было; двигатель чихал и фыркал, угрожая заглохнуть совсем. Нора затормозила напротив изогнутого проезда, где стояли автобусы. Последние опоздавшие скрылись за дверями школы, но в воздухе до сих пор стоял запах арахисового масла, мыла «Айвори» и бензина. Нора вытащила ключ из зажигания, взглянула в зеркало заднего вида, поправила золотистый ободок на голове и взбила челку.
— Ну? — обернулась она к Билли.
— Ну и никуда я не пойду, — ответил тот.
— Еще как пойдешь.
— Ты даже не похожа ни на чью мать, — буркнул Билли.
— Будем считать, что это комплимент, — заявила Нора. — Так что большое тебе спасибо, приятель.
Она вышла из автомобиля, обошла его, распахнула заднюю дверь, вытащила малыша и встала на тротуаре, дожидаясь Билли. Деваться было некуда, придется выходить. Из школы показалась еще чья-то мама; она была в шортах-бермудах и косынке. Нора поправила свой ремень. У нее где-то валялись бермуды, она натягивала их, когда затевала в старой квартире мытье полов. Изогнувшись, она оглядела себя в боковом зеркале: наверное, не надо было красить глаза и душиться. Она постучала в окошко, и Билли вскинул на нее глаза.
— Вылезай, — произнесла она через стекло.
Билли отпер дверцу и выбрался из машины. Следом за матерью он поплелся через улицу и вошел в школу. Высокие каблуки Норы гулко цокали. Джеймса она примостила на плече, и малыш немедленно потянулся к Билли и закричал «Ба-ба-ба», так что его звонкий голосок эхом заметался по школьному коридору. Билли отстал, чтобы никто не подумал, что он с ними, в руках он крепко сжимал пакет с завтраком.
— Что ты там плетешься, копуша? — бросила через плечо Нора.
Надо было сделать Билли яичницу с ветчиной на завтрак. Она всегда готовила Роджеру яичницу, когда он уходил на представление, пока не обнаружила, что он куда чаще демонстрирует свои таланты какой-нибудь очередной девице в постели, чем перед публикой на сцене. В то утро, когда он сказал ей, что уходит, Нора накормила его смесью хны, лука и яиц, чем испортила ему всю малину. Когда Роджер наконец позвонил ей из Лас-Вегаса, то признался, что две с лишним тысячи миль страдал от поноса. Можно подумать, ей было до этого какое-то дело! Можно подумать, она обязана дать ему бесплатную врачебную консультацию!
— Поделом тебе, — сказала ему тогда Нора, — Зато теперь всем ясно, что в тебе одно дерьмо.
Когда они добрались до кабинета директора, оказалось, что куда-то запропали медицинская карточка Билли и табель. Норе пришлось перерыть свою сумку и вывалить содержимое прямо на стол перед директором, тюбики губной помады и сигареты с ментолом раскатились в разные стороны.
— Я точно помню, что клала их, — весело произнесла Нора.
Она спустила малыша на пол, и из карманов его вельветовых штанишек посыпались кукурузные колечки. Билли Силк сидел в мягком кресле и разглядывал звукоизолирующие панели на потолке. Джеймс вцепился в штанину брата и, подтянувшись, поднялся во весь рост, и Билли принялся небрежно покачивать ногой, пока малыш не шлепнулся на пол.
— Он отлично успевал, — сообщила Нора директору, передавая наконец найденные бумаги.
— Сегодня отправим его в третий класс, — сказал директор, — но потом все равно придется устроить ему проверку, посмотреть, готов ли он.
— Давайте устраивайте вашу проверку. Только должна вас предупредить: он умеет читать мысли еще до того, как они до конца оформились в голове.
— Прививки от полиомиелита все сделаны? — спросил директор.
— Да, конечно, — ответила Нора и, не поворачиваясь к Билли, прошипела: — Оставь в покое голову.
Билли прекратил теребить волосы. Нора наклонилась и подобрала с пола рассыпавшиеся кукурузные колечки.
— Мне очень нравится ваша школа, — сообщила она, когда директор вел их по коридору. — Здесь такая жизнеутверждающая атмосфера!
Билли оглядел светло-серые стены; он был уверен, что именно в этот оттенок красят тюремные камеры.
— Третий класс через две двери после спортивного зала. Ну что, Билли, не заблудишься?
Билли впервые за все время поднял глаза на директора и произнес:
— Он в Лас-Вегасе.
— Ты о ком? — смутился директор.
— О моем отце.
Директор обернулся к Норе:
— В документах Билли нет ни слова о вашем муже.
— Он в Лас-Вегасе, — повторила Нора, — В Неваде, — уточнила она зачем-то и, подтолкнув Билли перед собой, повела его к спортивному залу. — Прекрати подслушивать чужие мысли!
— Я сам найду класс, — уперся Билли.
