Появление концепции среднего человека положило начало эпохе усредненности. В тот момент среднее превратилось в норму, индивидуальные черты стали отклонением, а стереотипы — объектом научного изучения. В конце концов, этот подход привел к тому, что кабины самолетов стали конструировать для среднего пилота ВВС США, а карты мозговой активности интерпретировались для усредненного мозга. Благодаря ему не одно поколение родителей приходило в ужас, обнаружив, что развитие ребенка не соответствует принятым возрастным нормам. Да и вообще, практически все мы привыкли испытывать тревогу всякий раз, когда наше здоровье, взаимоотношения с людьми или карьера слишком сильно отклоняются от принятых в среднем.
История Кетле лишь половина саги о рождении эпохи усредненности. Что же до всего остального, то здесь нужно рассказать о сэре Френсисе Гальтоне, исполине от науки и одном из самых преданных почитателей Кетле, который, впрочем, впоследствии превратился в его самого ярого противника[62].
Умственно неполноценные и выдающиеся
В 1851 году в Лондоне состоялась большая выставка, которую часто называют первой Всемирной ярмаркой. Участники из разных стран представили на ней свои весьма интересные товары, технологии и изобретения. Англичане нисколько не сомневались, что выставка продемонстрирует всему миру превосходство Британии. Однако, прогуливаясь по павильонам, очень скоро они поняли, что их надеждам не суждено сбыться. Самые впечатляющие экспонаты выставили американцы. Предприниматели из-за океана разрекламировали последние достижения инженерной мысли: револьвер Сэмюэля Кольта, швейную машину Исаака Зингера и механическую молотилку Сайруса Маккормика[63], — во много крат превосходившие все, что мог предложить публике туманный Альбион. Англичане забеспокоились: их страна отставала от остальных. Среди тех, кто особенно огорчился этим обстоятельством, был человек по имени Френсис Гальтон. Он заявил, что точно знает, почему Великобритания оказалась в хвосте. Причина — рост статуса низших классов[64].
Гальтон, чья семья сколотила состояние на банковских операциях и ружейном производстве, принадлежал к клану богатых торговцев. Он верил во врожденное превосходство своей семьи и других представителей высшего класса и полагал, что растущая демократизация общества подтачивает величие Британской империи[65]. Сэр Френсис был уверен, что восстановить былую славу Великобритании можно только в том случае, если вернуть высшим классам полноту ускользающей от них власти. По его мнению, объясняется все это с помощью вычислений Кетле.
Будучи математиком по образованию, Гальтон считал пожилого бельгийца гением и называл его «величайшим авторитетом в области жизненной и социальной статистики»[66]. Он был согласен с Кетле в том, что концепция среднего составляет научную основу для понимания человека. Собственно, Гальтон разделял почти все идеи Кетле, кроме одной: что средний человек представляет собой идеальное творение природы. Нет ничего более далекого от истины, утверждал Гальтон. Для него усредненность означала посредственность, грубость, серую массу, такую, как низшие классы, которым теперь было позволено избирать представителей в палату общин[67]. Идею призвать женщин соответствовать Норме он точно поднял бы на смех. Уж если женщине нужен образец для подражания, то пусть это будет ее величество королева — истинный идеал Гальтона.
Сэр Френсис верил, что человечество обязано старательно улучшать средний показатель, и в подтверждение собственной правоты приводил исследования своего кузена Чарльза Дарвина. Гальтон писал: «Все, что природа делает вслепую, медленно и безжалостно, человек способен проделать осознанно, быстро и благожелательно»[68]. Кетле полагал, что излишнее отклонение от нормы — это уродство, Гальтон же был убежден, что это лишь половина правды. Личности, многократно превосходившие окружающих, такие как сам Гальтон, королева Виктория, Исаак Ньютон, никак не могли быть уродами, напротив, они составляли особый класс, который сэр Френсис назвал «классом выдающихся людей». Тех же, кто находился значительно ниже среднего уровня, он именовал умственно неполноценными[69].
Таким образом, Гальтон отвергал позицию Кетле, рассматривавшего любое отклонение от нормы как ошибку, разделяя при этом предложенную бельгийцем концепцию типов, поскольку считал, что «выдающиеся люди», «умственно неполноценные» и «посредственности» представляют собой отдельные человеческие типы. Иными словами, Гальтон желал сохранить идею Кетле о том, что средний член группы является ее типом, но не был согласен с тем, что отклонение от среднего — это ошибка природы. Как он разрешил столь очевидный парадокс? Да очень просто: он уложил мораль и математику на обе лопатки, возведя «ошибку» в ранг «категории»[70].
Кетле мог заявить, что не имеет значения, соображаете вы вполовину быстрее или вполовину медленнее, чем обычный человек, — и так и эдак вы одинаково отклоняетесь от среднего, то есть демонстрируете ошибку равной выраженности и равно удалены от совершенства. Гальтон эту точку зрения не разделял. По его мнению, человек, соображающий на 50 процентов быстрее среднего, явно превосходит того, кто думает на 50 процентов медленнее. Эти люди ни в коем случае не равны: первый принадлежит к более высокому рангу.
