Не успел Рэндалл задать следующий вопрос, как за дверью раздалось характерное бряцанье железа – по коридору шел какой-то рыцарь. Ториан тоже услышал шаги, но, казалось, это его не обеспокоило, и он лишь жестом велел Рэндаллу отойти от двери.
Оруженосец попятился и застыл у открытого окна. Звук стал громче, однако, судя по всему, там, за дверью, находился всего один человек. Рэндалл открыл было рот, чтобы заговорить, но хозяин поднял руку, приказывая ему молчать.
Неизвестный в доспехах остановился прямо у их порога, и мощный удар в дверь заставил Рэндалла подскочить на месте.
– Не тревожься, парень, я жду этого человека. Дверь не заперта, брат, – громко произнес Ториан.
Круглая дверная ручка повернулась, и в проеме показалась рука в латной перчатке. Дверь отворилась, и Рэндалл увидел дюжего человека, явно по национальности ро, с белым как мел лицом. Человек был облачен в доспехи, похожие на доспехи Ториана, но сильно потускневшие. За спиной у него покачивался огромный двуручный боевой топор, но взгляд Рэндалла приковал к себе надетый поверх лат черный плащ – перед ним находился служитель смерти. На черной ткани была вышита рука скелета, державшая кубок.
Неестественно бледный человек с совершенно белыми волосами был среднего возраста, возможно, лет тридцати семи – тридцати восьми. Когда он шагнул в комнату, юноше почудилось, что перед ним призрак. Рэндаллу никогда прежде не доводилось видеть альбиносов, и красные глаза незнакомца напугали его еще больше, чем герб смерти. Вошедший скупо улыбнулся брату Ториану и протянул ему руку. Рэндалл заметил совершенно жуткий широкий шрам у него на шее, ближе к затылку, частично прикрытый сплетенными в косу волосами, которые спускались ниже плеч. Шрам казался старым, но Рэндалл подумал, что рана эта должна была бы стать смертельной.
Ториан пожал руку священнику, но не улыбнулся; вместо этого он склонил голову в знак глубокого уважения.
– Брат Ута… как давно мы не виделись, – произнес Ториан, отводя взгляд от лица альбиноса.
– Подними голову, Ториан, мы сейчас не в Ро Арноне, и уже много лет прошло с тех пор, когда ты обязан был кланяться хоть кому-нибудь, – отвечал Черный священник, и в голосе его прозвучало искреннее дружелюбие. – А кроме того, если будешь отворачиваться от такого коротышки, как я, у тебя шея заболит.
Ториан рассмеялся, и напряженное выражение исчезло с его лица.
– Входи же, брат. У меня нет вина, но, по крайней мере, здесь имеются стулья, и воздух свежий…
Рэндалл знал, что большинству священнослужителей запрещено пить спиртное, но о Черных священниках ему было ничего не известно – кроме того, что они служили смерти и их окружал страх. Они посвящали себя служению самым темным сторонам Одного Бога и присутствовали на похоронах и на крупных сражениях, где гибло много народу.
Ута осмотрел комнату:
– Насколько я помню, в последний раз, когда мы с тобой встречались, я кое-как примостил свой зад на единственный мягкий предмет, который не причинял особой боли ране от стрелы.
Ториан снова расхохотался:
– Насколько я помню, ты тогда сидел на мертвом наемнике на окраине какой-то деревни поблизости от Ро Лейта.
Ута обернулся к Рэндаллу, несмотря на то что по-прежнему разговаривал с Торианом.
– Да уж, этот поганец угодил стрелой из лука в то место, которое я особенно стараюсь беречь от ран. То, что я разрубил ему череп пополам, было лишь справедливо. Он был всего-навсего киринским бандитом; сомневаюсь, что с тех пор, как я швырнул его тело в костер, хоть одна живая душа в мире вспоминала об этой вонючке.
Рэндаллу показалось, что под пристальным взглядом священника он сделался ниже ростом; он опустил глаза и уставился себе под ноги.
– По-моему, мальчишка нервничает, Ториан. Возможно, лучше будет, если ты отправишь его за вином, чтобы я не сдох тут от проклятой жажды, пока он разглядывает пол.
Ториан кивнул Рэндаллу:
– Да, разумеется. Сходи, принеси пару бутылок, Рэндалл, – приказал он.
Ута следил своими красными глазами за молодым оруженосцем, а Рэндалл быстро направился к двери и выскользнул в коридор. Закрыв за собой дверь, он испустил вздох облегчения; вид и пристальный взгляд Уты внушали ему страх. Рэндалл слышал, что простые люди считают само появление Черных священников дурным знаком. Говорили, что эти Черные чуют приближение смерти, так же как обычный человек чувствует запах пищи или ощущает прикосновение красивой женщины. Рэндалл не стал задерживаться у двери и быстро направился вниз. Таверна эта хорошо содержалась, ее было не сравнить с заведениями, к которым юноша привык в последний год своей службы у сэра Леона. Пол всегда чистый, пыли нигде не видно, на всех дверях имелись замки, и даже в окна были вставлены хорошие стекла, тогда как в дешевых гостиницах они просто закрывались деревянными ставнями.
Рэндалл начал гадать, что могло привести Черного священника в гостиницу к брату Ториану, но быстро решил, что подобные дела выше его разумения. Он дошел до конца коридора и спустился по лестнице, забыв о том, что на поясе у него висит меч. Лестница вела в общий зал с высоким потолком и деревянными сводами, на стенах висели церковные символы. Самым внушительным был символ Красных рыцарей – скрещенные мечи и рука, сжатая в кулак; рядом красовались пурпурные гербы благородных священников и голубь Белой церкви. Рэндалл чувствовал себя в этой таверне не слишком уютно, потому что ее часто посещали Красные рыцари и городские стражники. Даже этим утром несколько групп стражников в доспехах сидели за завтраком – перед ними на блюдах лежали большие куски хлеба из грубой муки, толстые ломти свинины, в кружках дымился крепкий черный кофе. На кухне, расположенной за отполированной до блеска стойкой бара, кипела работа; Рэндалл услышал, как перекрикиваются слуги и повара. Рэндалл прошел вдоль стойки и остановился перед молоденькой барменшей.
– Э… вина, пожалуйста… красного, наверное, – произнес он.
Она, казалось, была удивлена его просьбой и, облокотившись на стойку, оглядела молодого оруженосца.
– Это ты, мальчик, привел в таверну моего отца человека, по пятам за которым ходит смерть?
Рэндалл решил, что девушка моложе его самого, и мысленно возмутился, услышав обращение «мальчик», но промолчал. Несколько слуг, до которых донеслись слова девчонки, смотрели на оруженосца с любопытством. Похоже было, что брат Ута вызвал немалое замешательство, когда несколько минут назад проходил через зал.
– Вообще-то не совсем я… он пришел поговорить с моим господином, – отвечал Рэндалл.
Один из стражников, сидевший за столом неподалеку от бара, заметил:
– Это был Ута Призрак, парень… лучше не говорить с такими существами. Черных священников едва ли можно называть людьми.
Спутники его закивали, и Рэндалл почувствовал себя маленьким и ничтожным. Стражник подошел к бару, бросил на стойку несколько монет и повернулся к Рэндаллу:
