- Что за ерунда! - не выдержал капитан. - Эй вы, прогоните отсюда этих бездельников.
Четверо солдат, один из которых выглядел болезненным, достали дубинки и двинулись на толпу. Недовольно ворча, люди разошлись. Трактиры были открыты. Очевидно, убийства способствовали торговле. По крайней мере, днем, когда Тварь пряталась. Священнослужитель замешкался, вешая солдатам о гневе богов. Но тут сержант заметил, что мужчина напоминает карманника, которого приговорили к отрубанию пальцев, едва он попадет в руки правосудия, и жрец немедленно ретировался в направлении «Черной летучей мыши».
- Где провидица, Эконому? - спросил Дикон сержанта.
- Она уже покинула храм, господин капитан.
- Черт, ей следовало бы поторопиться.
Йоганн и Дикон стояли у входа в переулок.
- Хотите осмотреть место преступления, барон? - предложил капитан. К привычному почтению, которое офицер испытывал к вельможам, облаченным в зеленый бархат, примешивались презрительные нотки.
- О да, - ответил Йоганн.
Он понял, что капитан принял его за любителя острых ощущений, который использует свое положение, чтобы взглянуть на последнее зверское убийство. Судя по всему, стражник был невысокого мнения о людях. Впрочем, в нынешних обстоятельствах барон не возражал: если Дикон счел его выродком, склонным к странным наслаждениям, значит, он не станет проверять во дворце басню о посланце Императора. Это все упрощало.
Дикон кивнул солдату, и тот нагнулся, чтобы приподнять покрывало.
За годы странствий Йоганн повидал немало мертвых тел, изувеченных и разлагающихся. Однако ничего подобного ему доныне не встречалось.
- Это была женщина?
Барону трудно было соотнести изуродованные останки с человеком, и тем более, он не смог бы определить его пол.
- Да, - подтвердил Дикон. - Ее звали Маргарет Руттманн. Она была шлюхой, воровкой и, вероятно, зарезала своего дружка несколько лет назад.
Капитан сплюнул. Солдат опустил одеяло, по которому расползлись красные пятна.
- Кстати, распутница неплохо владела ножом. Будем надеяться, она не сдалась без боя и пометила нашего убийцу.
В дальнем конце улицы, где вода вытекала из пролома в стене, на карачках ползал солдат. Внезапно он издал призывный возглас. Дикон и Йоганн направились к нему, осторожно обходя то, что осталось от Маргарет Руттманн.
- Это ее оружие, господин офицер, - сообщил стражник, демонстрируя большой карманный нож. - А это ее вторая рука.
- Милосердная Шаллия!
В ручье валялась отрубленная кисть руки, белая и чистая после долгого пребывания в воде и похожая на толстую ощипанную птицу.
- Положи это вместе со всем остальным. Пусть провидица посмотрит.
Стражник достал платок, обернул им руку и выловил обрубок из ручья. Затем, ухватив свою находку кончиками пальцев, торопливо отнес ее к тем кускам плоти, что лежали под одеялом. Когда парень выпрямился, тщательно вытирая свою руку платком, его трясло.
- Это тебе не пьяных дубасить и гонять продавцов «ведьминого корня», верно, Эльзассер?
Молодой солдат помотал головой.
- Вот с кем мне приходиться работать, барон, - пожаловался Дикон Йоганну. - Это портовая стража, а не гвардейцы. У этих людей не только бляхи медные, но и головы.
Солнечные лучи озарили злополучный переулок. Солнце стояло высоко в небе. Утро кончилось. Тени стали короткими, и вся мерзость, прежде скрытая от человеческого взора, оказалась на виду.
- Нож тоже спрячь в мешок, Эльзассер. Может, провидице удастся что-нибудь узнать по нему.
Барон со стражниками вышел из проулка. Дикон вытащил кисет. Набив трубку, капитан закурил, вдыхая густой вонючий дым. Предлагать табак Йоганну он не стал.
Мимо ехали телеги, в основном груженные бочками, предназначенными для местных трактиров и пивных. Жизнь продолжалась. На другой стороне улицы три молодые женщины приставали к мужчинам. Стражник, стоящий неподалеку, не обращал на них никакого внимания. Следовало понимать, что в этом месяце красотки внесли положенную мзду в участок на Люйтпольдштрассе. «Интересно, - подумал Йоганн, - сколько нужно заплатить, чтобы стража не заметила, что совершается убийство? Не слишком много, наверное».
- Командир, - заговорил один из матросов. - Можем мы теперь идти? Мы должны были вернуться на корабль утром. Нам влетит, если мы опоздаем. Капитан Сенденаи - суровая женщина.
Дикон хмуро взглянул на моряка, и тот сник.
- Нет, вы не можете идти, - возразил капитан. - Я не позволил этой толпе растерзать вас, поскольку не хочу, чтобы вы умерли, пока я не буду абсолютно уверен, что это не вы зарезали старую Марги. Ясно?
Второй арестант держался за живот, а его лицо представляло собой один сплошной синяк. Он стоял в луже свой блевотины, испытывая время от времени позывы к рвоте, хотя в желудке у него было пусто.
- Ну, разве это не удивительно, барон? Этот парень так привык к морской качке, что его тошнит на твердой земле.
Никто не засмеялся шутке.
- Какое отношение эти люди имеют к убийству, капитан?
- Бес его знает! Прошлой ночью они отправились в увольнительную и устроили беспорядки у трактира «Печальный рыцарь». Кстати, если вам вдруг захочется подраться, обязательно загляните туда. Пара наших солдат разняла их и подвергла уличному наказанию…
- Это как?
Дикон криво усмехнулся:
- Когда камеры набиты битком и сажать таких идиотов некуда, их следует пару раз стукнуть дубинкой по голове и оставить в таком месте, где люди не будут о них спотыкаться. Наутро забияки проснутся с парой синяков и чувством уважения к законам Империи.
- Будь проклята эта портовая стража,- пробормотал моряк, который чувствовал себя получше.- Все они ублюдки.
Солдат, охранявший задержанных, двинул арестанту локтем под ребра и хихикнул. Матрос согнулся пополам, живо вспомнив вчерашние побои.
- Отведите их в камеру,- скомандовал Дикон,- и накормите завтраком.
Моряк, которого тошнило, наконец, изверг из своего пустого желудка сгусток слизи с кровяными прожилкам.
- А потом подготовьте их к новому допросу. Да, и найдите травника для этого чемпиона по рвоте.
Матросов увели, невзирая на их слабые протесты.
- Все они подонки, барон. Вы видите, кто меня окружает.
Йоганн увидел достаточно, чтобы уразуметь методы Дикона. Капитан принадлежал к старой школе. Столкнувшись с преступлением, по которому не было явных подозреваемых, он хватал первого безвестного и беспомощного бедолагу, а затем бил его до тех пор, пока тот не сознается. На бумаге все выглядело гладко, но такой подход мало способствовал решению настоящей проблемы. А против Твари он был вообще бесполезен. Посмотрев на то, что осталось от Маргарет Руттманн, Йоганн ясно понял: они имеют дело с убийцей, который наслаждается своей ночной охотой и не остановится до тех пор, пока кто-нибудь его не остановит.
