Бессонная ночь дает о себе знать, не иначе. Совсем запуталась. А еще вчера была уверена, что мне не составит труда четко следовать плану и все получится.
— …К тому же вы ведь не были против в кабинете; почему я должен отказывать себе в меленьких радостях сейчас?
В кабинете?!
Я возмущенно посмотрела на Витора. Вспомнила, как вела себя на балу, как намекала мастеру… выдавила понимающую улыбку.
План! У нас есть план!
И меня совершенно не оскорбили слова Алистера.
Ведь даже была согласна стать его любовницей. Смысл теперь пыхтеть и краснеть?
Кабинет — значит, кабинет.
Иногда и не такое случается. Вон в храмах не зря столько комнат вокруг главного зала. Иногда новобрачные уединяются в них после обряда. Ситуации бывают разные.
— Прошу прощения, если оскорбил. Для всех мы провели время… вместе в одной из комнат храма. — Очевидно, Витор пришел к выводу, что такой вариант больше подходит для его розыгрыша. А то уж очень ветреной я получилась.
— А как же жрец? — Вряд ли он подтвердит то, чего не было.
— Он подтвердит.
— Но вы же его не подкупали? — вышло несколько ехидно.
— Не подкупал. Пожертвовал некую сумму в пользу храма. Он охотно согласился помочь с нашей проблемой.
— Проблемой? — Какой-то слишком сложный выходит розыгрыш.
— Мы с вами не дождались церемонии в храме. Ваш отец был недоволен.
Отпраздновали сделку прямо в кабинете. Бывает! Я сдержала смешок. Сзади донеслось тихое хмыканье.
— Жрец при необходимости все подтвердит. Вам останется сказать сестре, чтобы она молчала. Но думаю, она и так не будет мешать нашему счастью. — Эли теперь будет молчать как рыба. Афера, которая ей вначале не нравилась, сейчас для сестры выглядит романтическим приключением. — У меня осталось не так много времени. — Меня развернули лицом к парапету и заставили облокотиться спиной на грудь.
Стоять, опершись о грудь мужчины, оказалось приятно. А то, что не хотелось, чтобы он выпускал из объятий, так это от не по-летнему холодного воздуха. Надо было взять накидку.
— Слушайте внимательно. Сейчас вы отправляетесь в мое поместье…
Отлично: целый день, чтобы продумать свое поведение.
— …Сутки играете счастливую новобрачную, которой несказанно повезло с мужем.
Скромно, однако. Впрочем, с мужем действительно повезло.
Я кивнула, никак не выдав своих истинных чувств.
— …Вы собирались пожертвовать собой ради спасения семьи, а я оказался не таким уж чудовищем.
С этим я справлюсь.
— Где будете вы? — отрешенно глядя на отражения фонарей в темной воде, уточнила я то, что действительно было важно для меня.
— Я присоединюсь к вам в поместье, сейчас мне придется уехать по делам, — последовал сухой ответ. В объятиях Витора стало некомфортно.
Попыталась повернуться. Не позволил. Исподтишка посмотрела на боль. Псина подросла. Не нравятся мне ее метаморфозы. Надо убирать при первом удобном случае.
— Я правильно вас поняла, двэйн, ваша… кончина случится не сразу? Вначале вы покажете всем, что неожиданно увлеклись супругой?
— Нет. В поместье я прибуду инкогнито. Известие о моей гибели придет на следующий день. Не волнуйтесь, я буду рядом.
— Чары для отвода глаз? — предположила я.
— Нет. Увидите.
Сюрпризы не люблю. Но и рисковать контрактом, выясняя, как именно «покойник» собирается находиться со мной рядом, не стану. Мало ли способов.
— Прибыть. Сыграть счастливую новобрачную. Дождаться известия о вашей смерти. Что-то еще? — Я чуть отклонилась в сторону, скосилась на Витора.
— Не пытаться больше изображать из себя расчетливую стерву, — внезапно припечатал Алистер.
— Не понимаю, о чем вы, — ответила равнодушно, для убедительности плечами пожала. Внутри похолодело: неужели все настолько плохо?
— Вы верно подметили: некоторым мужчинам нравятся девушки, понимающие, на что идут, но умело маскирующие свою суть за благообразностью. И у вас почти получилось убедить меня в этом.
Я, задержав дыхание, ждала, что скажет Алистер. Неужели сведения о нем, которые с таким трудом достал отец, неверны? В бумагах было написано, какая категория женщин ему нравится. Расчетливые, в меру симпатичные, знающие, чего хотят.
— Увы, Габи, видеть подобную даму в качестве пусть и временной, но супруги я не хочу.
Но ведь я такая? Точнее, он должен думать, что такая.
— Почему?
— Считайте это чудачеством.
— Не находите, что вы еще слишком молоды для чудачеств? — Я прикусила губу. Надо бы — язык, чтобы не молол всякую чушь.
— Скорее, я слишком стар для них! — хмыкнул Витор.
Мысленно улыбнулась на столь тонкий намек на мой возраст. Хотела ответить, что некоторые и в пятьдесят молоды душой. Вовремя поняла: звучит двусмысленно. Алистер может решить, что я назвала его дряхлым стариком.
А пока Витор довольно, с полуулыбкой смотрел на меня, я решила подтвердить его догадку — безумно хотелось избавиться от образа стервы, в котором я чувствовала себя не настолько комфортно, чтобы поддерживать его две недели. Лучше уж быть неточной копией сестры, так привычней. Заодно и намекну Алистеру, откуда повышенный интерес именно к мастерам теней. Причина будет логичной и вполне обычной.
— Да, вы правы, у отца есть некоторые проблемы. Серьезные проблемы. Но вы, как мне показалось на балу, хорошо об этом осведомлены? — тихо ответила я. — И еще мне показалось, что я могу их разрешить. — Слова больше заботливой дочери, чем стервы. — К сожалению, я не придумала ничего лучше. Отец не хотел соглашаться, но…
— Но терять магазины и усадьбу не хотел больше? — Витор не скрывал презрения и сарказма.
— Вы не знаете… — пространно начала я оправдывать отца.
— Не стоит его оправдывать, — безапелляционно отрезал Витор. — Вы хотели помочь? Решить его проблемы? Вы их решили. Ваш выбор мастера теней я прекрасно понимаю. Мы не придаем значения тому, кем является супруга по рождению.
Вроде бы он подумал, как мне нужно. Но на душе было неспокойно. Не так все просто с этой шуткой. Ой, не просто.
Алистер вытянул руку, и я восторженно выдохнула, отвлеклась от невеселых размышлений.
В воздухе над водой вспыхнули серебристые круги и синие спирали защитных заклинаний, установленных на случай аварий или непреодолимого желания какого-нибудь жителя столицы утопиться. Витор просто влил в них немного магии, сделав видимыми. Маги часто так развлекались, когда хотели впечатлить своих спутниц. Алистеру это точно удалось.
В свете романтической иллюминации моста мы дошли до его края. Муж склонился ко мне и поцеловал. Долго, с расстановкой, до дрожи в коленках. Губы у него были жесткие, но сводила с ума нежность, которую он вкладывал в поцелуй. Пришлось напомнить себе, что это всего лишь спектакль. Для двух зрителей — кучера и Эли. Потом Витор подхватил слегка дезориентированную меня под локоть и помог забраться в экипаж. Подсадил Элизу и закрыл дверь. Отдал распоряжение кучеру и растворился в воздухе — буквально. Исчез в тени. Только что стоял рядом, довольно улыбался, и вот уже густая черная тень растеклась темным туманом.
