В 1941 году, нападая на Советский Союз, Гитлер повел наступление на трех основных направлениях. В 1942 году он мог наступать только на одном. В 1943 году ему пришлось ограничиться лишь одним участком одного направления. Он выбрал район Курска и нанес удар силами 9-й армии и 4-й танковой армии при поддержке оперативной группы Кемпфа, прикрывавшей правый фланг 4-й танковой армии.
В ходе операции «Цитадель» (такое название немцы присвоили своему наступлению под Курском) сухопутные войска впервые в больших количествах применили новые «пантеры» и «тигры». К сожалению для Третьего рейха, Гитлер перенес сроки наступления с мая (как с самого начала предлагал командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Эрих фон Манштейн) на 5 июля. В результате советские войска имели возможность подготовиться. В первый день сражения немцы уничтожили 400 советских танков, но к тому времени на этом участке фронта было сосредоточено уже 10 000 танков. У немцев было всего 1568 танков и около 500 самоходных орудий.
В ночь на 10 июля Красная Армия начала контрнаступление против 4-й танковой армии. 12 июля советские войска нанесли удар по 2-й танковой армии (чуть севернее 9-й армии) силами 3000 танков. Генерал Вальтер Модель, командовавший 9-й армией, был вынужден остановить наступление своих трех танковых дивизий, чтобы парировать новую угрозу, что позволило советскому командованию сосредоточить резервы против 4-й танковой армии. 15 июля наступление прекратилось. Немецким войскам удалось пройти лишь около 50 км ценой 1500 танков и самоходных орудий. Советские войска потеряли вдвое больше, но превосходили немцев в численности в четыре раза.
С этого момента для немецкого вермахта все дороги вели только к отступлению.
Период с 1943 по 1945 год представляет собой хронику попыток немецких вооруженных сил оттянуть разгром, причем реализация этой стратегии осложнялась иррациональными приказами фюрера. В этот период панцерваффе действовали в качестве «пожарных команд» или арьергардов, прикрывавших отступление по всем фронтам.
К концу 1943 года танковые войска составляли 10,7 % немецкой действующей армии. Однако теперь на них приходилась непропорционально большая доля постоянно истощавшихся ударных сил вермахта. Когда в 1941 году Германия напала на Советский Союз, она располагала на фронте 120 пехотными дивизиями. Почти все они были первоклассными дивизиями, т. е. обладали полной наступательной мощью. Однако потери в Советском Союзе, особенно зимой 1941/42 года, были огромны. В список жертв попали более 30 % тех, кто в 1941 году вторгся в СССР. Естественно, самые тяжелые потери выпали на долю пехоты. К 1942 году средняя немецкая пехотная дивизия на Восточном фронте обладала очень слабым наступательным потенциалом, а то и вовсе его не имела. Первоклассных соединений было немного. В довершение всего ОКХ пришлось довести боевую эффективность средней пехотной дивизии в группах армий «Север» и «Центр» до опасно низкого уровня, чтобы обеспечить возможность для группы армий «Юг» осуществить запланированное летнее наступление. Таким образом, поражение под Сталинградом стало еще более катастрофическим ударом, чем можно было предположить, исходя просто из числа дивизий, так как почти все потерянные дивизии были первоклассными. К середине 1943 года в немецкой армии насчитывалось не более дюжины пехотных дивизий, обладавших наступательным потенциалом выше минимального уровня. Как следствие, все бремя наступлений и контрнаступлений легло на плечи танкистов.
Контратак было осуществлено немало. В начале января 1944 года, например, был окружен город Ковель. 4-я и 5-я танковые дивизии прорвали кольцо окружения и вызволили гарнизон.
В январе 1944 года советские войска прорвали блокаду Ленинграда. 12-я танковая дивизия и 502-й тяжелый танковый батальон были спешно направлены на опасный участок, где помогли частям группы армий «Север» отойти на оборонительный рубеж линии «Пантера».
В начале 1944 года восемь немецких танковых дивизий (всего около 60 000 человек) были окружены под Черкассами. 1-я танковая армия нанесла контрудар силами 1-й, 3-й, 11-й, 14-й, 16-й и 17-й танковых дивизий. Им удалось вывести из окружения примерно половину окруженных войск.
В марте 1944 года вся 1-я танковая армия попала в окружение под Каменец-Подольским. Благодаря умелому командованию Ганса-Валентина Хубе вся армия, включая 1-ю, 3-ю, 6-ю, 11-ю, 16-ю, 17-ю и 19-ю танковые дивизии, прорвалась из окружения и 6 апреля вышла к позициям немецких войск в Восточной Галиции.
В конечном итоге наступающие советские войска увязли в грязи, но Германия ничем не могла помешать поступлению в Советский Союз англо-американской помощи. За период с 1942 по 1945 год Вашингтон и Лондон направили Красной Армии 13 000 танков. Количество танков, построенных за тот же период на советских заводах, неизвестно, но оно было как минимум вдвое выше этой цифры. К тому же советские танки превосходили немецкие и в качественном отношении. Тем временем численность танковых войск Германии в начале июня 1944 года достигла своего пика — 5481 машина, но около половины танков из этого числа были небоеспособны из-за промахов изготовителей запасных частей. Третий рейх смог продолжать войну на Восточном фронте только благодаря тому, что в качественном отношении немецкие экипажи намного превосходили своих советских противников.
Шанс на победу в этой войне Германия утратила в декабре 1941 года, когда не сумела взять Москву. В июне 1944 года она упустила и возможность свести войну с Союзниками вничью в случае разгрома англо-американских войск, высадившихся в Нормандии 6 июня. Из-за действий истребителей-бомбардировщиков Союзников и отсутствия ряда высших немецких командиров, включая фельдмаршала Роммеля, крупномасштабное танковое контрнаступление, запланированное «Лисом пустыни», было начато только 9 июня, на 48 часов позже, чем намечал Роммель. Было уже слишком поздно. Роммель сумел связать Союзников боем в местности, пересеченной множеством живых изгородей, но так и не смог сбросить их обратно в море. Поскольку Гитлер отказался направить на помощь пехотные дивизии 15-й армии, Роммелю пришлось бросать танковые части в оборонительные бои в местности, больше подходившей для действий пехоты. Когда Союзники прорвались во внутренние районы Франции, больше подходившие для танков, у преемников Роммеля танков уже практически не оставалось. Хорошим примером может служить Учебная танковая дивизия. Она была сформирована в начале 1944 года, и на 5 июня 1944 года, располагая почти двумя сотнями танков, она была сильнейшей танковой дивизией вермахта во Франции. 6 и 7 июня, на пути в Нормандию, дивизия лишилась трети своих танков. К 19 июня потери составили уже 123 танка. К 6 июля, через месяц после начала боев в Нормандии, в распоряжении дивизии не осталось ни одной боеспособной машины.
Катастрофа в Нормандии усугубилась отказом Гитлера своевременно отдать приказ об отступлении. В результате, когда остатки группы армий «Б» перебрались на другой берег Сены, в их распоряжении было всего 100–120 танков и самоходных орудий. 2300 танков и самоходок было потеряно в Нормандии. И на этом отступление не закончилось.
Тем временем на Восточном фронте советские войска атаковали группу армий «Центр» силами двадцати двух армий, включая несколько танковых и гвардейских (всего 166 дивизий). Группа армий «Центр» могла противопоставить этому лишь 36 дивизий, из которых 34 были пехотными, а 2 — моторизованными. Танковых дивизий на фронте не было, и лишь 20-я танковая дивизия находилась в резерве. Группа армий была разгромлена, и эта катастрофа была тяжелее, чем Сталинград. 28 июня 5-я танковая дивизия и 505-й тяжелый танковый батальон были брошены на фронт, чтобы заткнуть брешь между 3-й танковой армией и 4-й общевойсковой армией, но было уже поздно. К тому времени, когда советские войска остановились, растянув коммуникации, и положение стабилизировалось, уже наступил сентябрь, а линия фронта проходила в Польше.
