Игроки Уолл-стрит оправдывают свои действия, заявляя, что, создавая богатство, они приносят огромную пользу обществу. Очень удобное самообольщение. Деньги – не богатство. Это только бухгалтерская долговая расписка, ее ценность лишь в том, что в соответствии с социальным соглашением мы готовы принять ее взамен вещей реальной ценности. У нее нет никакой самодостаточной, присущей ей ценности или возможности существования вне человеческого разума.
Мэйн-стрит – мир частных местных фирм и рабочих, занятых производством реальных товаров и услуг, чтобы обеспечить себя, свои семьи и членов своего сообщества. Мир Мэйн-стрит более разнообразен по своим приоритетам, ценностям и видам учреждений. Как и множество разновидностей здоровой экосистемы, ее предприятия принимают различные формы – от единоличной собственности и семейного бизнеса до кооперативов, местной собственности и частных корпораций. Стремление к прибыли является основным условием существования в бизнесе, но большинство деловых функций Мэйн-стрит находятся в рамках ценностей и интересов сообществ, и эти рамки смягчают чрезмерное стремление к прибыли.
Я рос в небольшом городке, в котором у моей семьи был успешный бизнес по розничной продаже музыкальных инструментов и оборудования. Мой папа гордился тем, что он оказывает «техническую» поддержку своим покупателям и тщательно следит за качеством своей продукции даже после ее продажи. Я вспоминаю, как часто ему приходилось подходить к телефону во время обеда или просить мать подогреть обед, вернувшись из магазина, который ему пришлось открыть для позднего клиента. Однажды, помню, пришел местный музыкант, которому срочно нужно было заменить свой медиатор для гитары, чтобы играть той ночью. Тогда медиатор стоил, вероятно, не более 10 центов.
Местный бизнес обслуживал то сообщество, на земле которого он вел свою предпринимательскую деятельность, и это обеспечивали деловые люди. Множество владельцев бизнеса с Мэйн-стрит продолжают и по сей день проявлять подобную приверженность общественной работе: 20 тысяч членов Бизнес-альянса для частных производителей уже заняты строительством Новой экономики. Подобная социальная ответственность – главное отличие Мэйн-стрит от Уолл-стрит.
Корпорации
Так что же такое корпорации? Многие из них производят выгодные товары и услуги, в которых мы нуждаемся каждый день. Как они распределяются между Уолл-стрит и Мэйн-стрит? Ответ: «Все зависит от обстоятельств».
Правовая форма общественной корпорации с ограниченной ответственностью была изобретена около 400 лет назад, когда королева Англии предоставила особые привилегии для Ост-Индской компании[26]. Она даровала группе инвесторов, включая себя, исключительное, защищенное короной право колонизировать Азию, выкачивать и торговать ее ресурсами при поддержке военных.
Корпоративные привилегии хорошо подходят для этой цели: под объединенным управлением они создают юридическую возможность накопления фактически ничем не ограниченного финансового капитала и укрепления власти; кроме того, акционеры, которые извлекают из этого выгоду, освобождаются от ответственности за последствия управления, вне зависимости от размера их инвестиций. Это – открытое приглашение к злоупотреблению полномочиями, которому склонны поддаться даже святые.
Вместе с тем, имеются акционерные компании, владельцы которых несут определенную ответственность перед определенным местным населением, и они управляют своим бизнесом как ответственные члены общины. Такие предприятия по праву считают частью экономики Мэйн-стрит.
Как только корпорация продает свои акции публично на биржах Уолл-стрит или частным инвесторам, она становится агентом Уолл-стрит. Какими бы ценностями предприятие ни обладало прежде, теперь они, по всей вероятности, подчинены интересам и ценностям Уолл-стрит. Производство товаров и услуг становится просто второстепенной задачей по отношению к основной цели – делать деньги. Как сказал мне однажды бывший руководитель корпорации «Odwalla»: «Пока мы оставались в рамках частной собственности, мы занимались производством и маркетингом продуктов для здоровья на основе фруктового сока. Как только корпорация выставила на продажу свои акции, все изменилось. С этого момента мы занимались лишь деланием денег».
Несмотря на название моей первой книги по мировой экономике «Когда корпорации управляют миром», реальная экономическая мощь в этой стране принадлежит учреждениям Уолл-стрит, которые покупают и продают монополии, словно простые объекты потребления. Любой генеральный директор Уолл-стрит, торгующий акциями корпораций, который ставит социальные или экологические соображения выше финансовой прибыли, вскоре будет с позором выброшен из обоймы акционерами или вследствие враждебного поглощения.
Посетите современную штаб-квартиру какой-нибудь компании, и вы увидите людей, здания, обстановку и офисное оборудование. Судя по всему, люди управляют вещами. Структура организации отражает пути власти, ведущие к президенту, который, в свою очередь, отчитывается перед советом директоров. Легко думать о корпорации как о сообществе людей. Однако это вводящее в заблуждение определение, потому что все люди здесь наняты корпорациями, которые платят им за соблюдение их финансовых интересов. Если корпорации принадлежат Уолл-стрит, они должны служить ее интересам, и их используют исключительно по усмотрению Уолл-стрит.
Деятельность обществ с ограниченной ответственностью можно точнее описать как накопитель денег с особыми законными правами и защитами. Даже президент и директора могут быть уволены без уведомления или возможности обратиться за юридической помощью. Теоретически – это акционеры, которые осуществляют управление; однако, так как большинством акций управляют различные институционные инвесторы, настоящие акционеры вообще невидимы, даже для корпоративных чиновников.
В действительности управление подпитывается деньгами, чтобы контролировать рост и воспроизводство денег, не принимая во внимание никакие другие соображения. Результат – глобальная капиталистическая экономика, разрушающая и жизни, и человеческие души.
Альтернатива рынку
Защитники капиталистического режима настаивают, что капитализм является синонимом рынков и частной собственности. Это заявление если и не полностью ложное, то, в лучшем случае, вводит в серьезное заблуждение и затеняет нашу способность видеть очевидную не репрессивную альтернативу.
